История вятки

Первые народности на территории сегодняшней столицы Кировской области образовались в VII-X веках н.э. В 1374 году на берегу реки Вятка был образован первый город, основан он был новгородскими Ушкуйниками (разбойниками). Название города произошло от речки Хлыновицы.

С тех пор, Хлынов успел побывать в вотчине Владимиро-Суздальского княжества, испытать нашествие татар, и в итоге был присоединён к московскому княжеству.

Полотно из музея диорамы. Изображены события 1917 года. а

11 сентября 1780 года по указу Екатерины II Хлынов был переименован в Вятку и выведен из состава казанской губернии (до этого он также был в составе сибирской губернии, а до реформы Петра I самостоятельным уездным городом). В 1797 году Вятское наместничество было преобразовано в губернию, что способствовало дальнейшему росту города. Появлялись различные производства, развивались торговые пути. К концу 19 века Вятка была развитым торгово-ремесленным городом.

Архитектура Кирова.

Имя Киров город получил в память С.М.Кирова по решению ЦИК СССР, это произошло 5 декабря 1934 года.

Достопримечательности города Кирова.

Вятский Успенский Трифонов монастырь - когда в 1489 году Хлынов окончательно вошёл в состав Московского государству, Иваном Грозным была отправлена в город грамота о строительстве в Хлынове деревянного монастыря. Произошло это 2 июня 1580 года, монастырь назвали Трифоновым в честь его основателя - Преподобного Трифона, Вятского Чудотворца. В 1689 году из камня был построен Успенский собор Трифонова монастыря, сохранившийся до наших дней. Сейчас он является ценнейшим памятником первого каменного строительства на вятской земле.

Успенский Собор Вятского Успенского Трифонова Монастыря

Новодевичий Преображенский монастырь - основан в 1624 году как женский монастырь. Сохранившийся до нашего времени корпус Преображенской церкви этого монастыря, построенный в 1696 году является интересным образцом вятского зодчества (ныне в нём размещается "Школа высшего спортивного мастерства" Динамовскй проезд, 6).

Ансамбль церкви Троицы в Макарье, Ворота и ограда - первые строения были построены в 1770 годах, и до наших дней не сохранились. Это связано как с престройкой строений, так и с их разрушением. Сейчас мы можем увидеть восстановленный вариант 1988 года (архитектор проекта воссоздания Е.Л.Скопин). Архитектурной жемчужиной по праву считаются церковные ворота. Они повторяли барочные формы храма, гармонично дополняя единый стилевой замысел погоста. В центре трёхчастной композиции - высокая проездная арка, завершённая эффектным поднятием сходящихся волют карниза и главкой.

Ворота Свято-Троицкой церкви

Феодоровская церковь - расположена на Набережной Грина - почти на самом берегу Вятки. Первый храм на этом же месте был открыт в честь Феодоровской иконы Божией матери в 1918 году. Пережив революционные годы, а также Великую Отечественную Войну, он был взорван в 1963 году. В 1974 году городские власти хотели возвести на этом святом месте памятник в честь 600-летия города Кирова, но из этого ничего не вышло. Более 30 лет на намоленном месте был пустырь. Открытие современного храма состоялось 25 августа 2007 года.

Феодоровскя церковь

Кировский драматический театр - первое деревянное здание театра построено в 1877 году. Новое здание, которое мы можем наблюдать сейчас, было построено в очень сжатые сроки в 1935 году. Его строительство было выполнено по проекту московских архитекторов Бурова и Федорова. Театральный сезон был открыт спектаклем «Любовь Яровая» в 1939 году. Во время войны в Киров приехал писатель Евгений Шварц. В Кирове он написал пьесы «Одна ночь» и «Далекий край». На сегодняшний день в театре сыграно более 30-ти спектаклей как для взрослой, так и для юной публики.

Улица Дрелевского - до революции данная улица носила название Спасская. Здесь сохранилось много историко-культурных объектов, которые представляют самые разные эпохи истории не только Вятки, но и Кирова. Часть улицы является пешеходной (начиная с пересечения с улицей Ленина), и здесь есть магазины, где можно приобрести различные сувениры. Обсуждается возможность всю улицу Древлевского сделать пешеходной по подобию московского Арбата.

Улица Древлевского на полотне в музее диораме.

Парк имени С.М. Кирова - здесь можно просто погулять и покормить уток, а так же покататься на аттракционах возле цирка. В парковый комплекс входят цирк, диорама, гостиница "Вятка", пруд и летняя площадка с атракционами. Парк занимает квартал между Октябрьским проспектом, улицами Красноармейской, Горького и Азина. Между двумя прудами в парке расположен небольшой водопад с двумя мостиками, это место очень популярно среди молодожёнов. Здание диорамы возвышается над верхним прудом.

Парк С.М.Кирова

Диорама - музей, внутри которого находится большое полотоно с изображением событий 1917 года. События разворачивались на перекрёстке Николаевской и Спасккой улиц. Сейчас эти улицы носят названия ул.Ленина и улица Древлевского.

Вид на диорамы

Дерево желаний с ухом - это архитектурное сооружение в виде дерева, на котором расположено ухо. Этому уху можно нашептать свои желания. Жители и гости Кирова часто пользуются возможностью что-нибудь попросить у этого замечательного слухового аппарата.

Ухо желаний

Александровский сад - основан в 1825 году после того, как Александр I посетил Вятку. Является центральным и одним из старейших парков Кировской области, с которого открывается отличный вид на реку Вятка. Входной портик и чугунная ограда были разработаны в 1838—1840 годах по проекту московского архитектора Витберга, который на тот момент находился в Вятке в ссылке. Центральный павильон и береговая ротонда построены по чертежам вятского губернского архитектора Александра Егоровича Тимофеева в 1835 году.

Ротонда в Александровском саду

Вятская Кунсткамера - открылась в 1992 году в доме купца Сенилова. Музей состоит из пяти залов, внутрикоторых расположены экспонаты, отражающие эпоху XIX века и городской быт. Также посетители могут посмотреть коллекции часов, художественных изделий из металла, коллекции фарфора и фаянса, предметы мебели и атрибуты одежды.

Александровский костёл - открытие костёла произошло 31 августа 1903 года. Этого дня местрные католки ждали, начиная с 1892 года, когда по ходатайству ссыльных поляков вятский губернатор А.Ф.Анисьин с санкции министра внутренних дел разрешил местным католикам открыть молитвенный дом. Храм с планом в виде латинского креста представляет собой однонефную постройку. Пониженная апсида и башни, фланкирующие портал, с металлическими крестами на лёгких «фонарях»-главках, открытая звонница над средокрестием сообщают пластичность объёмно-пространственному построению здания.

Кировский театр кукол имени А.Н. Афанасьева - основан в 1935 году, и является одним из старейших в России. В 1941 году театр возглавил актер и режиссер Анатолий Николаевич Афанасьев, основатель театральной династии, чье имя в 2009 году было присвоено театру. В 2009 году для театра было построено новое здание.

Музей А.С.Грина - построен на месте, где раньше жил выдающийся писатель. В музее можно посмотреть экспонаты, связанные с жизнью писателя. А.С. Грин жил в Кирове (Вятке) в юности и детстве. В коллекции музея находятся предметы XIX - начала XX века — это мебель, книги любимых авторов А.С.Грина, игрушки и школьные принадлежности.

Дом-музей М.Е. Салтыкова-Щедрина - располагается в доме, где с 1848 по 1855 годах проживал М.Е. Салтыков-Щедрин, отбывая ссылку в Вятке. Основу музея составил мемориальный кабинет писателя. В экспозиции воссозданы интерьеры середины XIX в. Личные вещи М.Е.Салтыкова не сохранились. Музей был открыт как литературный с мемориальным кабинетом писателя, поэтому по традиции ежегодно организуются выставки, знакомящие с творчеством писателей-земляков.

Музей К. Э. Циолковского, авиации и космонавтики - музей расположен в здании, принадлежавшем вятским купцам Шуравиным. Позже в этом доме проживала семья Циолковского. Музей посвящен жизни и деятельности ученого и основоположника космонавтики. В музее представлена мебель, принадлежавшая семье Циолковского, а также предметы быта XIX века. Также можно посмотреть на личные вещи космонавтов и летчиков В.П. Савиных и А.А. Сереброва.

Особняк Булычёва - построен в 1911 году для купца Тихона Филипповича Булычёва архитектором Иваном Аполлоновичем Чарушиным. Расположен на улице Ленина, д. 96. Этот красивый замок с ажурной чугунной оградой является образцом готической архитектур. На фасаде расположены строгие двуглавые орлы. На углу здания возвышается башня.

Дом А.Ю.Левитского - дом-коттедж, построенный в 1910 году по проекту Э.К.Нюквиста в стиле модерн. Его формы напоминает жилые дома Англии, Голландии и прибалтийских стран. Здесь жил губернский врач Левитский.

Кировский музей железнодорожного транспорта - расположен на улице Карла Маркса, дом 147. Был открыт к 100-летию в честь прокладки первой железной дороги через Вятку. В музее можно озникомиться с историей развития железнодорожного транспорта в Кировской области, и в России в целом. Представлены различные экспонаты. Один из самых интересных - макет железнодорожной станции времен появления первых поездов. Перед входом в музей расопложен главный экспонат - паровоз Эр 788-74.

Стадион Динамо - Находится на Московской улице, 1 В. Его вместимость 10 000 зрителей. Является открытым стадионом для проведения соревнований и массовых катаний на коньках. Всего в Кирове 6 действующих стадионов. Стоит также выделить стадион "Родина", где играет известная на всю Россию хоккейная команда с мячом "Родина".

Стадион Динамо

Парк Победы - расположен на пересечении улиц Ломоносова и Лепсе. Здесь расположены кафе, фонтаны, различные аттракционы для детей и взрослых. Парк Победы был разбит на месте, на котором когда-то была деревня. Многие жители этой деревне принимали участие в Великой Отечественной войне.

Ботанический сад - расположен на улице Карла Маркса, д. 95. История этого чудесного места началась в 1912 году. Его основателем стал А.А. Истомин, который купил землю и заложил здесь частный Ботанический сад. Над проектом работали лучшие садоводы, художники и архитекторы Санкт-Петербурга. Основную часть сада засадили в 1913 году. В большинстве своем это привозные растения. В том же году построили теплицы и затейливый бассейн в виде Черного моря с фонтанами. Особенно был хорош грот, из которого бьет родник. К сожалению, из всего этого великолепия в настоящее время сохранился только бассейн. Кировский Ботанический сад это настоящий музей под открытым небом включающий в себя множество представителей растительного мира и их разновидностей.

Парк имени Юрия Гагарина - первоначально здесь была площадь, на которой в 1864 году был построен Александро-Невский собор. В 1894 году территорию обнесли чудесной чугунной оградой и разбили сквер. К сожалению, Собор был взорван в 1938 году, и на его месте еще долгое время оставалась груда битого кирпича. Потом здесь был колхозный рынок, еще позже зоопарк. Место это теперь называлось Площадь Революции. В 60-х годах ХХ века здесь построили здание телецентра и филармонию, появилось множество аттракционов, были благоустроены аллеи, а сам парк получил новое звучное название.

Какие в Кирове можно купить сувениры:

Посетив Киров, обязательно нужно приобрести вятскую игрушку, которую там делают с давних времён.

Старые фотографии города Кирова (Вятки):

Сохранилась фотография с революционного митинга, который проходил в Вятке 12 марта 1917 года на площади перед Александро-Невским собором. На заднем плане, слева от собора видны купола: Кафедрального собора и его колокольни (уничтожены большевиками), Стефановская (Донская) церковь (уничтожена), Спасский собор (восстанавливается), Покровская церковь (уничтожена), Воскресенский собор (уничтожен).
Слева вдоль Вознесенской улицы (современная Ленина) ряд домов, которые целы до сих пор.
Обширная площадь перед собором изменилась до неузнаваемости. Теперь на этом месте заросший Гагаринский парк, обрамленный со всех сторон убогими хрущевками. Александро-Невского собора так же не существует, его место занимает жалкая коробка областной филармонии.

Фотография взята с сайта:

Также использованы материалы с сайтов.

Вопрос, вынесенный в заголовок этой статьи, связан с историей основания г. Хлынова (Вятки, Кирова), чем и интересен. К нему обращались многие историки, обзор мнений которых представлен Л. Д. Макаровым в первом томе «Энциклопедии земли Вятской»1.

Не пересказывая его статьи, заметим, что происхождение древнего названия главного города Вятской земли до сих пор остаётся неразгаданным. При этом в последние годы особый вес приобрела гипотеза, согласно которой название Хлынов происходит от прозвища хлын в том отрицательном значении, что приводит В. И. Даль в «Толковом словаре живого великорусского языка» – «тунеядец, мошенник, вор, обманщик в купле и продаже, барышник, кулак»2.

Ушкуйник.

И если учёные ещё готовы обсуждать состоятельность этой гипотезы, то обыватель уже почти поверил, что исторический Хлынов был городом хлынов – мошенников и воров, отчего и получил своё название. Очевидно, это не могло не наложить отпечатка на отношение к городу над Вяткой рекой, когда часть наших современников восторгается разбойным прошлым вятчан, а другая видит в их хлыновстве чуть ли не корни всех бед.

Между тем, уже давно настало время спросить – на каких источниках основана эта гипотеза, бросающая тень на прошлое нескольких поколений вятчан? Этому и посвящена настоящая статья, которая не претендует на энциклопедическую полноту и не стремится дать оценку всем гипотезам происхождения названия Хлынов. Её цель куда скромнее – оценить научную состоятельность гипотезы, согласно которой Хлынов был городом хлынов со всеми вытекающими из этого суждениями о моральном облике вятчан.

В историографии 1990-х гг. эта точка зрения представлена работами преподавателей Кировского пединститута – филологами Л. Н. Макаровой и Е. Н. Мошкиной (ныне директором Вятской православной гимназии во имя преп. Трифона Вятского) и историком С. А. Гомаюновым (ныне протоиереем, духовником этой же гимназии).

Первой в 1992 г. увидела свет работа Л. Н. Макаровой3, в которой она отвергла как несостоятельные гипотезы, производящие наименование Хлынов от названия реки Хлыновицы («Повесть о стране Вятской», А. Андриевский, А. Эммаусский), удмуртского слова Колло, финского Кюля – «деревня» или апеллятива холуй – «сор, песчаный нанос, мусор, оставленный водой» (Д. М. Захаров). По мнению Макаровой, «название Хлынов образовано от древнего русского слова, зафиксированного позднее в словаре В. И. Даля как диалектное: хлын – вор, обманщик, мошенник, барышник, хлынец – бродяга, хлыновец – плут». Но с поправкой: «В XIV–XV вв. это слово не было таким отрицательным по значению, хлыны – это ватаги храбрых удальцов, делавших набеги на далекие земли»4. Неизвестно, какие источники позволили автору сделать этот вывод. Однако точка зрения Макаровой была поддержана и получила развитие в работах других учёных.

В 1994 г. Е. Н. Мошкина привела аргумент, который, по её мнению, может «поставить точку в давнем споре» – название реки Хлыновки в Лузском районе, на берегу которой расположен населённый пункт Хлындино, наименование которого восходит к онежскому хлында – «бродяга». Это позволило ей предположить, «что два гидронима Хлыновка, ойконимы Хлынов и Хлындино образованы от прозвища хлын, хлында»5. Заметим, что как в первом, так и во втором случае, размышления кировских филологов были основаны исключительно на принципах словообразовательного анализа.

В 1996 г. эта тема получила развитие в книге С. А. Гомаюнова, посвящённой проблемам методологии местной истории. Размышляя над легендами об основании города Хлынова и битве вятчан с устюжанами, когда те «своя своих не познаша и побиша», учёный пришёл к выводу, что жителей Вятской земли не зря называли слепородами и хлынами, так как эти прозвища характеризуют их душевную слепоту и жестокость, готовность к братоубийству. Гомаюнов писал, что на языке предания, «Слепород – это человек, отделивший себя в душе от Бога и погрузившийся в мрак распадающегося мира, в котором каждая противостоящая слепороду часть воспринимается не просто как иная, но как враждебная. Слепород в борьбе за жизненное пространство не останавливается ни перед чем, в том числе и перед братоубийством». Поэтому, по мнению учёного, «хлыны подобны каинитам. Убийство, совершенное из корыстных, эгоистических интересов, по зависти – смертный грех. И наказание Каину и его потомкам предрекает судьбу всех нераскаявшихся каинитов: «Когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя, ты будешь изгнанником и скитальцем по земле (Быт. 4, 12). Так и хлыны скитались по многим землям, нигде долго не задерживаясь»6.

Как видно из этих цитат, представления о разбойном прошлом вятчан и происхождении названия Хлынов от прозвища хлын являются существенным звеном в концепции автора. Уже вскоре эту мысль оспорил В. В. Низов, заметив, что прозвище слепороды могло появиться по вполне естественной причине – из-за «подслеповатости глаз» вятчан, сохранивших в своём облике немало антропологических черт переселенцев из Белозерско-Устюжского края – веси, чуди и др.7 Однако это не заставило Гомаюнова изменить свои взгляды. В 1999 г. в книге «Живые иконы», посвящённой святым и праведникам Вятской земли, он по-прежнему называл вятчан слепородами, утверждая, что в этом прозвище «сконцентрировалась вся противоречивая история появления русских переселенцев на этой земле, столкновения с местным населением, постоянные войны с братьями по вере и крови – устюжанами, вероломство и разбойный характер предводителей хлыновцев, которые были потомками печально известных новгородских ушкуйников, наконец, отсутствие устойчивой традиции прочной воцерковленной жизни»8. Из этих слов видно, что ещё одним из «китов» концепции слепородства и хлыновства является миф о происхождении вятчан от «речных пиратов» – ушкуйников, не имеющий оснований в письменных источниках по истории средневековой Вятки9.

Реконструкция речного ушкуя. Он имел длину 12 - 14 м, ширину около 2,5 м, осадку 0,4 - 0,6 м и высоту борта до 1 м. Грузоподъемность достигала 4 - 4,5 т. Укрытий ни в носу, ни в корме не было. Благодаря симметричным образованиям носа и кормы ушкуй мог, не разворачиваясь, моментально отойти от берега, что приходилось часто делать при набегах. При попутном ветре ставили мачту-однодревку с прямым парусом на рее.

Скоростные качества такого судна обеспечивались малой осадкой плоскодонного корпуса и, как следствие, низким сопротивлением воды, а также небольшими размерами и весом.

Неизвестно, разделяет ли отец Сергий это мнение сегодня. Тем более что проведённый нами анализ письменных источников по истории Вятской Свистуньи и историография вопроса свидетельствуют – вятчане не заслужили обвинений в слепородстве10. По крайней мере, не более других народов. Однако тема хлыновства заслуживает, по нашему мнению, отдельного исследования, так как благодаря средствам массовой информации в последние годы она получила широкое распространение. Действительно, нельзя не заметить, что прозвище хлын и название города Хлынов близки. Но что, если кроме этого созвучия, их больше ничего не связывает? Как «кино» и «Кинешму», «дверь» и «Тверь», «мину» и «Минск», «ласкового кота» и «Котлас»?

Для ответа на этот вопрос историк должен обратиться к источникам, важнейшими из которых принято считать письменные, и среди них – общерусские летописи и памятники местного летописания. Поскольку же название Хлынов упоминается в летописях впервые под 1457 г., то утверждать, будто оно произошло от прозвища хлын, историк может лишь в том случае, если бытование этого прозвища зафиксировано в более ранних источниках. Однако в письменных источниках XII–XV вв. слово хлын пока не выявлено11. В том числе в летописных известиях о легендарной битве вятчан с устюжанами в Раздерихинском овраге, которая играет особую роль в концепции Гомаюнова12. Не встретим мы этого слова ни в «Повести о стране Вятской», ни в «Вятском времяннике», ни в «Летописце старых лет», ни в «Сказании о вятчанех».

Казалось, хлыновство должно было бы получить соответствующую оценку в памятниках духовной литературы. Однако ни в «Повести о Великорецкой иконе», ни в «Житии преп. Трифона Вятского», ни в его духовном завещании братии Успенского монастыря13 о хлынах и слепородах также нет ни слова. Как, впрочем, и в богослужебных текстах – тропаре, кондаке, молитве, посвящённых преп. Трифону или Великорецкому образу. При этом в описании чудес от Великорецкой иконы о слепоте всякий раз говорится в прямом, а не в переносном смысле – как о физическом недостатке. Например:

«Апреля в 4 день, Слобоцкаго города ину жену именем Дарию Гаврилову матерь Московитинова, приведоша в соборную церковь, слепу годишное время, и молебная певшее, покропивше ея святою водою, и молитвами святаго прозре»14.

В акафисте преп. Трифону Вятскому слепота упоминается также как физический недостаток:

«Радуйся, расслабленных
укрепителю.
Радуйся, беснующихся
от насилия диавольского свободителю.
Радуйся, слепым
зрение возвращаяй.
Радуйся, хромыя
еже право ходити устрояяй.
Радуйся, немым
проглаголание даруяй.
Радуйся, неисцельныя язвы
дивно врачуяй».

При этом ни один из памятников духовной литературы не отзывается о вятчанах уничижительно. Напротив, автор Жития преп. Трифона пишет, что жители Хлынова с любовью встретили старца: «Преподобный же Трифон, видя их любовь нелицемерную и веру яже по Бозе имущих несумненну, всегда о них моляше Господа Бога, яко да подаст им милость Свою». Когда же вятчан достигло известие о полученном им благословении на строительства монастыря, то они «зело возрадовашася и прославиша Бога и таков си течаху ко преподобному с радостною душею и примаху от него благословение»15. «Повесть о Великорецкой иконе» также уважительно отзывается о хлыновцах, называя их «православными и боголюбивыми людьми»16.

На этом фоне резким диссонансом звучат слова из посланий вятчанам московских митрополитов Ионы (1452–1456) и Геронтия (1486–1489) с «убеждением их покориться великому князю, прекратить грабежи и разбои и возвратить полон»17. Как известно, эти послания полны резкой критики и упреков. Их можно встретить также и в «Устюжском летописце», автор которого называет вятчан «жестокосердечными» и превозносит своих земляков устюжан, как «усердных споборников и верных служителей московских великих князей»18. Однако, как и в митрополичьих посланиях, эта оценка вызвана конкретными событиями политической истории второй половины XV в. и на фоне остальных источников выглядит, скорее, исключением, чем нормой.

Таким образом, ни общерусские летописи, ни памятники вятского летописания, ни богослужебные тексты, ни произведения духовной литературы – ни один из этих источников не даёт оснований утверждать, будто Хлынов был городом хлынов, отчего и получил своё название.

Когда же и от кого впервые прозвучали эти обвинения? Корни этого вопроса уходят к рубежу XIX и XX вв. и ведут к научной деятельности А. С. Верещагина (1835–1908), «товарища» председателя Вятской учёной архивной комиссии. В 1904 г. Верещагин в статье «Из истории древнерусской Вятки» писал: «Вятчане XV века – это знакомые со многими, даже далекими землями, "бывальцы", "шестники", "хлыны", "изгои" разного рода по каким-либо "уважительным и настоятельным" причинам покинувшие свою родину и забравшиеся в спасительные для них дебри между двумя, враждебными одно другому, племенами инородцев – черемис и арян... Это своего рода северные запорожцы, прототипы донцов, уральцев и других казаков»19.

Здесь Верещагин цитирует другого автора – столичного журналиста и краеведа М. Н. Макарова, который в 1846 г. в статье «Московское урочище Хлыново» связал историю этого поселения с вятчанами, переселёнными в конце XV в. под Москву после «развода» Вятки. Макаров утверждал, что будто бы вятчан «с незапамятных времен называли «хлыновцами», «барышниками» и, следовательно, по предубеждению о всяком торгаше – барышнике, обманщиками, людьми нехорошими» и далее сравнивал их с цыганами: «Хлыновцы, меняя и продавая, клялись Богом и святым угодником чудотворцем Николаем, и его часовнею, на месте которой теперь сооружена церковь. "Самим хлыновцам, – думал народ московский, – нельзя верить, но к их божбам да клятвам христианским как не иметь веры?" Это была та же история, что и доныне читается нашим народом с цыганами»20.

В течение почти семидесяти лет статья Макарова не привлекала внимания исследователей, пока в начале XX в. Верещагин не отозвался на неё работой «Хлынов старше или Хлыново?» В ней историк подверг взгляды Макарова заслуженной критике, заметив, что факт заселения вятчанами подмосковной слободы не подтверждается письменными источниками. Однако пассаж о том, что будто бы вятчан с «незапамятных времен» называли «барышниками» и «обманщиками», оспаривать не стал.

Возможно, потому что к тому времени, благодаря словарю В. И. Даля, прозвище хлын уже приобрело отрицательное значение. Этот труд стяжал высокий авторитет среди русской интеллигенции. В 1861 г. его автор был удостоен «Золотой Константиновской медали» – высшей награды Императорского Русского географического общества, а в 1868 г. избран почётным членом Академии наук. Спустя несколько лет, в 1880–1882 гг., последовало второе издание, «исправленное и значительно умноженное по рукописи автора». Это событие совпало с отмечавшимся в 1880 г. 100-летием Вятской губернии и началом научной деятельности плеяды вятских историков во главе с Верещагиным, в глазах которых словарь являлся современным и авторитетным источником. Хотя, впрочем, сам Даль не считал свой труд «ученым и строго выдержанным», справедливо замечая, что «общие определения слов и самих предметов и понятий – дело почти неисполнимое и притом бесполезное»21.

Обращение Верещагина к словарю Даля представляется вполне органичным. Непонятно другое. Во-первых, почему он решил связать слово хлын именно с Вятской землей, когда его бытование отмечено Далем также в Нижегородской и Сибирской губерниях, а выражение «Берегись, тут хлыны есть!» автор приводит со ссылкой на Тульскую губернию, весьма далёкую от Вятки. Во-вторых, у слов с корнем хлын есть и другие значения. Если в Саратовской губернии слово хлынить означает мошенничать или плутовать, то в Вологодской – вяло, лениво идти или ехать. В Сибири хлынью или хлынцой называют, говоря о верховой езде, самую тихую рысь – «поехал хлынью, хлынцой». И, конечно, всем известен глагол – хлынуть или нахлынуть в значении: натечь, набежать, налететь во множестве, потоком, толпой – «вода хлынула с гор, дождь хлынул как из ведра, народ хлынул из церкви на площадь».

Задумаемся: если слово хлын вятского происхождения, то оно должно было получить широкое распространение в топонимике края. Тем не менее, в середине XIX в. в Вятской губернии насчитывалось всего три населённых пункта с корнем «хлын» – город Хлынов, а также расположенные возле него Хлыновская слободка и село Хлыновское22. Не встретим мы прозвища хлын и в изданных в 1908 г. «Материалах для объяснительного словаря вятского говора» Н. М. Васнецова. Эти факты свидетельствуют о том, что прозвище хлын в прошлом не получило широкого распространения в Вятской губернии. Не надо навязывать его вятчанам и сегодня.

Но чем тогда можно объяснить происхождение названия Хлынов? Если указанная Верещагиным дорога завела нас в тупик, то, возможно, следует вспомнить, как объясняли происхождение название города его предшественники?

В согласии с «Повестью о стране Вятской», они считали, что «град был назван Хлыновым по имени реки Хлыновицы»23. Поэтому, объяснив название реки, мы поймем и название города. Но именно здесь и подстерегало их некоторое затруднение, так как «Повесть» предлагает ответ, который кажется малоубедительным – будто бы Хлыновица получила название оттого, что «в то время по реке оной летевше птицы и кричавшее хлы-хлы»24. Это сообщение мы встречаем в списках наиболее ранней, Толстовской редакции «Повести»25. В списках более поздних редакций – Миллеровской и Синодальной – его уже нет. Вероятно, переписчики сочли это объяснение несерьезным (см. варианты).

«О стране Вятской»

(текст Толстовской редакции):

«И избравше место прекрасно надъ рекою Вяткою близь устия реки Хлыновицы, инии жъ реша, въ то время по реке оной летевше птицы и крычавше хлы-хлы и отъ того назвася та река Хлыновица, на высокой горе иже ныне зоветъ Кикиморская место бо оно ко общему вселению удобно и изъ тоя горы преславно источники водъ истекающия многия» 26.

«Летописец о стране Вятской»

(текст Миллеровской редакции):

«И избравше место прекрасно надъ рекою Вяткою близь устия реки Хлыновицы, инии жъ реша, въ то время по реке оной летевше птицы и крычавше хлы-хлы и отъ того назвася та река Хлыновица, на высокой горе иже ныне зоветъ Кикиморская место бо оно ко общему вселению удобно и изъ тоя горы преславно источники водъ истекающия многия»26. «И избравше место прекрасно надъ рекою Вяткою близъ устия реки Хлыновицы на высокой горе, иже ныне зовется Кикиморская, место бо оно ко общему вселению удобно и изъ тоя горы преславно источники водъ истекающия мнози» 27.

Уже в наши дни Л. Д. Макаров заметил, что гипотеза о происхождении названия р. Хлыновицы от крика пролетавших мимо птиц, аналогична легенде слободских удмуртов, записанной в 1971 г. М. Атамановым: «Пролетает коршун и кричит "кылно-кылно". Вот сам Господь и указал, как назвать город: Кылнов»28. Однако вряд ли сегодня кого-то убедит этот аргумент. Тем более что и сам автор «Повести» относился к этой гипотезе скептически, заметив «иные реша» – «как говорят другие люди».

Возможно, первым на это предложение к дискуссии вокруг названия реки и города откликнулся А. И. Вештомов. Повторив рассказ вятского книжника, в сноске к основному тексту он высказал интересное предположение: «Я догадываюсь, не спруживали ли сию речку, которая прорвавшись стремлением своей воды выражается ныне у простолюдинов словом Хлынуть. Причину же в спруживании оной могли они иметь по нужде в большом количестве и глубине воды по тогдашним их, в диком сем месте, обстоятельствам нужной»29. Далее Вештомов попытался объяснить, зачем первым жителям Хлынова понадобилось спруживать реку – переселившись с Никулицкого городища на Кикиморскую гору, они вскоре уже не могли удовлетвориться одними только источниками, истекавшими с этой горы, которые первоначально так их обрадовали. Вот первопоселенцам и пришлось делать запруду на Хлыновице.

А что же р. Вятка, на берегах которой расположен г. Киров? Возможно, многих здесь ожидает открытие, так как, по словам Вештомова: «Река же Вятка текла тогда довольно далеко от подошвы той горы, на которой выстроили город Хлынов, о чем свидетельствуют по изустным преданиям сами нынешние вятчане, а более доказывает тот оставшийся поныне след от прежнего течения расстоянием от нынешнего ее при подошве горы Кикиморки течения же около 2,5 в самой большой излучине верст, изображающие дно речное в виде впадины идущей поясом мимо села Макарья и Архиерейской Богородской дачи»30.

Итак, в те далекие годы р. Вятка, прорываясь за Заречным парком к слободе Макарье и делая там поворот, возвращалась в современное русло только за слободой Дымково, в районе старого моста. Примечательно, что уже в наши дни А. Г. Тинский, сопоставив известия письменных источников с данными геофизиков, также пришёл к выводу о том, что в стародавние времена река Вятка протекала по старому руслу за Заречным парком31, на расстоянии примерно трёх километров от Боляскова поля (Вечного огня). Тогда понятно, что с этого расстояния новгородцы не смогли оценить его преимущества и первоначально выбрали для основания города Кикиморскую гору, под которой протекала Хлыновица. Когда население города умножилось, его жителям пришлось спруживать эту речку, пока однажды вода не хлынула и не прорвала плотину. После чего речка стала называться Хлыновицей, а город на её берегу – Хлыновом.

Эта гипотеза не противоречит мнению Даля, который упоминает в Словаре глаголы хлынуть или нахлынуть в значении «натечь, набежать, налететь во множестве, потоком, толпой». Причём в той же статье, где говорится о хлынах.И хотя автор «Повести о стране Вятской» не упоминает глагол хлынуть для объяснения названия реки и города, но в его рассказе он представляется вполне уместным:

«И по общему согласию во уреченную годину сошедшеся народи мнози новгородцевъ на оной горе начаша къ созиданию града место устрояти древеса готовити располагающе како созидати градъ. И заутра воставше обретоша некако Божиимъ промысломъ все изготовлению принесено по Вятке реке ниже на высокое жъ пече пространнейшее место и широкое поле иже въ то время нарицашеся Балясково поле. Новогородцы жъ со всею дружиною своею моляся Господу Богу и Его Богоматере пресвятей Богородицы о показании места къ созиданию града хвалу возсылающе и молебная пения воспевше. И на томъ благоизбранномъ месте вначале поставиша церковь во имя Воздвижения честнаго и животворящаго креста Господня и градъ устроиша и нарекоша его Хлыновъ градъ речки ради Хлыновицы»32.

Итак, решив построить город на Кикиморской горе, новгородцы сошлись на ней и стали рубить лес. Однако «заутра воставше» они неожиданно обнаружили, что все приготовленное перенесено ниже по течению – на следующий увал, называемый Болясковым полем, где ныне располагаются Вечный огонь, Преображенский монастырь и Александровский сад. Как это могло произойти? Автор «Повести», опиравшийся на устное предание и не знавший подробностей этого удивительного события, не стал ничего выдумывать и потому написал просто и ясно: «Некако Божиим промыслом». Мы же дерзаем предложить следующую реконструкцию этого события.

В ПСВ не сказано, в какое время года новгородцы сошлись на Кикиморской горе. Однако известно, что строительный лес на Руси начинали рубить в январе, после Крещенских морозов, выжимавших из дерева максимум влаги, после чего оно становилось сухим, лёгким и прочным и долгое время не гнило. Исходя из этого, можно предположить, что новгородцы начали заготовлять лес ещё зимой, причём непосредственно на Кикиморской горе или под горой, чтобы не транспортировать его затем по реке Вятке или Хлыновице до места будущих работ.

Известно, что здания в то время возводили без фундаментов. Однако, новгородцы строили не хлев, а, как сказано в «Повести», «замок крепкий во утверждение от супостат – иноверцев», то есть крепость с опоясывающим её частоколом из заострённых вверху брёвен. Такой частокол невозможно соорудить без земляных работ, а их в наших широтах вести зимой нельзя, так как почва глубоко промерзает. Это заставляет предположить, что новгородцы были вынуждены на какое-то время оставить заготовленный ими лес на Кикиморской горе, а сами возвратились в «град Никулицын». Причём сделать это пришлось до того, как лёд на Вятке станет тонким и опасным для человека. Когда же Вятка вскрылась, то, придя на Кикиморскую гору, новгородцы с удивлением обнаружили, что лес перенесён ниже, на соседний увал. Как именно? Самым простым и очевидным представляется следующий ответ: с тающим снегом часть брёвен сошла с Кикиморской горы и попала в реку, которая, вскрывшись и хлынув, перенесла их к Боляскову полю, находившемуся в те годы на берегу реки Хлыновицы, которая в те годы текла под Болясковым полем, впадая в реку Вятку в районе старого моста. Таким образом, весь город оказывался стоящим на берегу не Вятки, а Хлыновицы, отчего и был назван Хлыновым. Как и сказано об этом в «Повести о стране Вятской».

Не здесь ли кроется разгадка двух названий нашего города? Когда позже река Вятка вернулась в привычное нам русло33, оказалось, что называющийся Хлыновом город, в действительности, стоит на берегу Вятки. В 1780 г. императрица Екатерина II положила конец этой путанице, назвав город Вяткой.

В поисках ответа на вопрос, вынесенный в заголовок нашей статьи, мы проделали большой путь, но не нашли оснований для обвинений вятчан в хлыновстве и слепородстве, и предлагаем считать эти рассуждения за гранью серьёзной научной дискуссии. Вятское предание, записанное автором «Повести о стране Вятской», сообщает, что город Хлынов получил название по имени реки Хлыновицы, а та, в свою очередь, от глагола хлынуть, в значении «натечь», «набежать». Возможно, она сохранила память об удивительном событии, произошедшем при основании города. Для Вештомова – это было разрушение плотины, для кого-то – крики пролетавших над рекой птиц, но не менее вероятно, что название Хлынов донесло до нас память о чуде, с которого началась история этого города, и о котором мы не вправе забывать.

Слава Богу, что мы не хлыны!

Примечания

1 Макаров Л. Д. Возникновение и первоначальное развитие города // ЭЗВ: в 10 т. . Киров, 1994. Т. 1: История. С. 17–20.
2 Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1995. Т. 4. С. 551.
3 Макарова Л. Н. Древнее наименование города Кирова (Вятка – Хлынов) // Вятская земля в прошлом и настоящем: к 125-летию со дня рождения П. Н. Луппова: тез. докл. и сообщ. II науч. конф. Киров, 1992. Т. 2. С. 5–8.
4 Там же. С. 6.
5 Мошкина Е. Н. Ещё раз о древнем наименовании города Кирова – «Хлынов» // История и культура Волго-Вятского края: (к 90-летию Вят. учён. арх. комис.) : тез. докл. и сообщ. межрегион. науч. конф. Киров, 1994. С. 281–284.
6 Гомаюнов С. А. Проблемы методологии местной истории. Киров, 1996. С. 96, 99, 103.
7 Низов В. В. Проблемы этнокультурной истории вятских народов в эпоху средневековья // ЭЗВ. Т. 8: Этнография, фольклор. Киров, 1998. С. 87.
8 Гомаюнов С., свящ. Преподобный Трифон Вятский // Живые иконы: святые и праведники Вятской земли / авт.-сост.: С. Гомаюнов, А. Маркелов. Киров, 1999. С. 2.
9 Балыбердин А., протоиер. Была ли Вятка основана ушкуниками в 1374 г.? // Краеведение в развитии провинциальной культуры России: материалы 2 науч. конф., г. Киров, 11 нояб. 2009 г. Киров, 2009. С. 13–24.
10 Балыбердин А., протоиер. О смыслах Вятской Свистуньи. (В печати).
11 Макаров Л. Д. Указ. соч. С. 19.
12 Балыбердин А. О смыслах Вятской Свистуньи...
13 Духовная грамота преподобного отца нашего архимандрита Трифона // Житие преподобного отца нашего Трифона Вятского чудотворца / сост. И. Шестаков. Казань, 1868. С. 117–124.
14 Повесть о явлении Великорецкой иконы Святителя Николая // РГАДА. Ф. 196. Оп. 1. Д. 403. Л. 15 об.
15 Житие преподобного отца нашего Трифона Вятского чудотворца. С. 66, 69–70.
16 Повести о Великорецкой иконе // Тр. ВУАК. 1905. Вып. 4, отд. 2. С. 60–61.
17 Древние акты, относящиеся к истории Вятского края. Вятка, 1883. С. 8–16.
18 Устюжский летописец // РГАДА. Ф. 188. Оп. 1. Д. 8. Л. 20.
19 Верещагин А. С. Из истории древнерусской Вятки. Вятка, 1904. С. 11–12.
20 Цит. по: Его же. Хлынов старше или Хлыново? Вятка, 1904. С. 353-354.
21 Даль В. И. Указ. соч.
22 Список населенных мест по сведениям 1859–1873 гг. / под ред. Е. Огородников. Т. X: Вятская губерния. СПб., 1876.
23 Рычков П. И. Продолжение журнала или дневных записок путешествия капитана Рычкова по разным провинциям российского государства в 1770 году. СПб., 1772. С. 38.
24 О стране Вятской: Летописецъ о стране Вятской // Тр. ВУАК. 1905. Вып. III, отд. II. С. 34.
25 Герольмейстерском (1725), Толстовском (около 1730) и Музейском (около 1774).
26 Верещагин А. С. Повесть о стране Вятской / предисл. издателя // Тр. ВУАК. 1905. Вып. III, отд. II. С. 32–34.
27 Там же. С. 33–35.
28 Макаров Л. Д. Указ. соч. С. 20.
29 Вештомов А. И. История вятчан со времени поселения их при реке Вятке до открытия в сей стране наместничества или с 1181 по 1781 год чрез 600 лет. Казань, 1808. С. 23–24.
30 Там же.
31 Тинский А. Г. Улицы. Площади. Дома: Вятка. Страницы истории. Киров, 1999. С. 27–32.
32 Верещагин А. С. Повесть о стране Вятской... С. 34.
33 Это произошло не позднее 1615 г., так как в Дозорной книге за этот год сказано: «Город Хлынов древян над рекою над Вяткою».

Город Киров, он же Вятка, он же Хлынов — центр одной не самой известной, но при этом достаточно интересной области на севере европейской части России. Сложилось так, что Кировская область какая-то "оторванная" и несколько выпадает из общей системы координат. Я не могу чётко отнести её ни к одному из сложившихся историко-географических регионов страны. Разные районы области выдаются в Поволжье, Приуралье и Русский Север, а вот центр — это особенный Вятский край, который находится в среднем течении реки Вятки. На ней нынешний Киров был основан под одноимённым реке названием в конце 12 века. А сейчас это довольно крупный город, уже почти достигший отметки в полмиллиона жителей.

В Кирове я провёл три дня, отчасти в компании своих приятелей, с которыми мы познакомились в августе 2015 года в путешествии на север Сибири. Жил на вписке у живущего в Кирове аргентинца Пато, а с кировчанином Димой мы гуляли по городу и на второй день ездили в Кирово-Чепецк. Но обо всём по порядку.

2. Рассказ про Киров я начну сразу с центральной площади города, именуемой Театральной. Здесь же и популярное у кировчан место прогулок. Название площади дал драмтеатр имени Кирова — того, который Сергей Миронович, конечно, а не города. Вот он и в кадре виден, — довоенное сталинское здание.

3. А этом Дом Советов (областная администрация) — памятник архитектуры 1949 года, с гранитным вождём. Раньше площадь из-за этого здания называлась площадью Советов.

4. Есть здесь и сквер с фонтаном:

5. И здесь же находится университет. Кстати, называется он не Кировский, а Вятский (ВятГУ), как и другие вузы города. Вообще, дореволюционное название города здесь очень даже в ходу и стало частью местной идентичности. Однако в отличие от, например, Твери и Нижнего Новгорода, так Киров и не стал снова Вяткой в постсоветские годы. Хотя, честно говоря, мне кажется, что однажды это произойдёт.

6. Рядом я ещё обратил внимание на такую ярко-лимонную слегка "норильского" вида сталинку.

7. Соседние кварталы:

8. Через площадь проходит, огибая здание театра, улица Карла Маркса — одна из главных магистралей города (наряду с параллельными улицей Ленина и Октябрьским проспектом).

9. Планировка в Кирове, в целом, простая, — на карте основная часть города выглядит как прямолинейная сетка улиц. Улица Маркса, вместе с параллельными, связывает север города с районом вокзала.

10. Отходя от центральной площади, продолжаем расширять познания о городе Кирове. Архитектура здесь довольно разнообразная, в том числе и советская.

11. На конструктивистском почтамте сохранилась советская вывеска:

12. Новодельное здание кукольного театра:

13. А кроме главных, есть улочки и поменьше, со старой застройкой, начиная с конца 18 века. Перед нами — губернский город Вятка.

14. Улица Спасская (в недавнем прошлом — Дрелевского):

15. А это усадьба Жмакиных — новодельное воссоздание деревянной постройки начала 19 века. Сейчас туристический информационный центр.

16. Церковь святой Екатерины начала 20 века при православной гимназии (здание слева, ныне школа).

17. Обычно во всех городах туристы гуляют по улицам, не заглядывая во дворы (если это не Питер, конечно), и иногда упуская из-за этого интересные детали. Однако иногда стоит посмотреть на городскую застройку с внутренней стороны. Вот этот кировский дворик, как мне показалось, имеет очень питерский вид.

18. И здесь же, во дворе, да за забором, сокрыта ещё одна деталь. Это ни что иное, как земляной вал кремля, построенного в 1455-1457 годах. Именно после его постройки Вятка получила название Хлынов, которое город носил вплоть до 1781 года, когда снова стал Вяткой.

20. Иногда бывает так, что у города есть свой ярко выраженный цвет, — в который наиболее часто красят дома. Таких городов можно выделить совсем не много, но Киров тоже в их числе. Старая застройка Кирова мне запомнилась большим количеством жёлтого цвета.

21. Бывает, правда, и красный.

22. Изящная колокольня среди жилых домов:

23. Это церковь иконы Божией Матери "Знамение" и святого Константина, построенная в 1788 году. Колокольня более поздняя, поэтому так не похожа на основную часть храма. Кроме того, перед нами специфический региональный стиль — вятское барокко!

24. Музей "Вятская кунсткамера" (часть областного краеведческого музея) в особняке, где в неспокойные годы после революции размещался губком РКП(б). Кстати, тогда в короткий период город снова носил название Хлынов.

25. Граффити на региональную тематику. Странная фигура посередине, слегка напоминающая летящую птицу, — это очертания Кировской области. Форма у этого региона действительно весьма нетипичная. Такая крестовина, разными концами выдающаяся вглубь других регионов.

26. Управление Центробанка в историческом здании на улице Спасской:

28. На последнем отрезке Спасская улица является пешеходной. Теперь такое есть уже во многих областных центрах России.

30. Памятник итальянскому автомобилю Itala 35/45 HP, который в 1907 году принял участие в автомобильном пробеге Париж - Пекин, проходившем, в том числе и через Вятскую губернию.

31. Снова улица Московская:

29. Ещё одна из параллельных улиц — Преображенская (в советские времена и до 2012 года была улицей Энгельса). В центре Кирова довольно распространены малоэтажные новостройки, как в правой части кадра. Правда, мне они, честно говоря, не нравятся.

30. Ещё один корпус ВятГУ:

31. Довольно колоритные дворики:

32. И старые здания:

33. Автомобиль "Иж". Надо сказать, в Кировской области они мне попадались довольно часто, — видимо, близость Ижевска сказывается.

34. На тихой Пятницкой улице среди деревьев прячется ещё один храм в стиле вятского барокко — церковь Рождества Иоанна Предтечи постройки 1714 года — один из старейших храмов города.

35. На Вятке сложилась своя региональная школа барокко — как, например, в Торопце и Великом Устюге.

36. Старые домики ютятся рядом с церковью. Это, кстати, самый старый сохранившийся деревянный дом Кирова (первая половина 18 века). До сих пор жилой.

39. А по соседству — застройка наших времён:

40. Улица Маркса за Театральной площадью:

41. А это оживлённый, наводнённый людьми проспект... нет, улица Ленина. Пожалуй, именно её можно считать главной улицей Кирова. На ней ощущается, своего рода, пульс города. Здесь, кстати, уже неплохо заметен городской рельеф, — Киров ведь даже называют "Городом на семи холмах"!

45. Красивое сталинское здание — гостиница "Центральная" 1937 года постройки (архитектор И. Чарушин).

46. А тут явно дореволюционное здание надстроили в советское время:

47. Портик стадиона "Динамо", за которым видна колокольня Спасо-Преображенского монастыря:

48. С ним перекликается другая колокольня — собор Спаса Нерукотворного 1769 года.

49. Он же с близкого расстояния. У окончания пешеходной Спасской улицы.

50. К стадиону прилегает Александровский сад — парк, разбитый в 1825 году в память о посещении Вятки императором Александром I. Как уже говорилось, Вятский край хоть и не глухой, и не слишком далёкий, и вполне доступный, всегда был какой-то периферией между Поволжьем и Уралом, и Александр I был единственным российским монархом, кто побывал в Вятке.

51. В летний субботний день здесь гуляло множество горожан.

52. А это Раздерихинский овраг, знаменитый произошедшей здесь в начале 15 века битвой вятчан с устюжанами, — когда на Вятку с отрядом из Великого Устюга пришёл бывший вятский воевода Анфал Никитин, чтобы отвоевать назад свой пост. Вятчане (не путать с вятичами!) свой город тогда сумели отстоять и учредили в память об этом праздник, получивший название "Свистопляска", ставшее впоследствии нарицательным. Так что, употребляя это слово в повседневной речи, вспоминайте, откуда оно пошло.

Между прочим, изначально овраг назывался Вздерихинским — от слова "вздираться", то есть "с трудом подниматься наверх". А нынешнее название получил уже после переосмысления описанного выше события, которое теперь стало трактоваться как братоубийственная междоусобица.

53. А вот и сама Вятка. Киров, как и , стоит на её высоком берегу. Только здесь это левый берег. На другом берегу видна слобода Дымково, известная благодаря дымковской игрушке, заливные луга и старицы. А здесь, в городе, двухуровневая набережная. Кстати, весной этого года на Вятке наблюдалось рекордное половодье с 1978 года, из-за которого в воде была даже пешеходная дорожка с фонарями.

54. Вид вверх по течению реки. Киров полностью расположен на одном берегу Вятки, поэтому прямо из центра совсем близко до лесов и заливных лугов. Если очень хорошо приглядеться, то вдалеке слева можно разглядеть дымящие трубы Кирово-Чепецкого химического комбината, до которого по прямой отсюда примерно 17 километров.

55. Собственно, набережная, с новодельной (2007 год) церковью Феодоровской иконы Божией Матери. Кстати, набережная названа в честь писателя Александра Грина — уроженца вятского города Слободской поблизости от Кирова.

56. Памятник Грину здесь тоже есть:

57. Вид в сторону северных окраин. Бизнес-центры, промзоны. Особенно среди них выделяется труба Кировской ТЭЦ-1.

58. Здесь же — так называемый Старый мост, построенный в 1957-63 годах (Новый мост, возведённый на тридцать лет позже, находится ниже по течению, на выезде из города). Автодорога ведёт на восток — в уже упомянутый Слободской, Белую Холуницу, и так далее, до самой Перми.

59. Другая сторона набережной Грина. В одном из этих старых домов некоторое время жил сам писатель.

60. Здесь же — Спасо-Преображенский монастырь 17 века, вид на который издалека я уже показывал.

61. Военный мемориал и дома-ворота Московской улицы:

62. Ещё один вид на Вятку. Даже трудно поверить, что этот кадр я сделал, находясь почти в самом центре полумиллионного города.

63. Высокий берег обрывается, и внизу стоит старинный Трифонов Успенский монастырь.

На нём пока и прервёмся. И с него я начну следующую часть, где покажу ещё немного исторического центра, советский Киров, скажу немного о транспортном устройстве города и чуть-чуть просто о реалиях.

Вятка/Хлынов

По многочисленным данным, территория будущей Вятской земли в конце I - начале II тыс. н.э. была заселена древними удмуртами, одна из групп которых, согласно преданию, носила имя "ватка" и имела самобытную материальную и духовную культуру. Славянское население появляется здесь в конце XII - начале XIII вв. и концентрируется, по археологическим данным и "Повести о стране Вятской", в трех волостях: Никулицынской, Котельнической и Пижемской. Территория будущего города Вятка входила в Никулицынскую сельскую округу.

Русские поселенцы, проникавшие в бассейн реки Вятки, двигались из Новгородской земли по Северной Двине, Югу, Моломе и из Владимиро-Суздальского княжества по Волге, Унже, Ветлуге на Молому. Оба потока поселенцев попадали на Среднюю Вятку и заселяли ее берега от Моломы до Чепцы, ставя здесь починки, деревни, погосты. Некоторые из этих поселений укреплялись земляными валами и деревянным тыном. Укрепленные поселки, известные под названием городищ, представляли собой в большинстве случаев очень маленькие поселения. Укрепления предназначались не столько для защиты от вооруженных отрядов врагов, сколько для охраны жилищ и скота от хищных зверей.

Одним из первых русских поселений здесь было Вятское городище, на котором обнаружены следы деятельности древних удмуртов, перекрытые сверху древнерусским культурным слоем XII - XIII вв. Рядом возникает Хлыновское селище и несколько дальше Чижевское городище, бывшее своеобразным форпостом, охранявшим волость.

Начало проникновения русских в Вятский край датируется 1181 годом. Летописи рассказывают о том, что в этом году отряд новгородцев овладел удмуртским городком Болваном, стоявшим на правом берегу Вятки близ впадения в нее Чепцы, поселился в нем, назвав его городом Никулицыном. Две последние летописи, кроме того, сообщают, что другой отряд новгородцев захватил марийский городок Кокшаров, переименовав его в Котельнич. Потом оба отряда объединились и построили общий город Хлынов, названный по речке Хлыновице, впадающей в Вятку под этим городом. В более ранних вятских летописях ("Вятский временник" и "Летописец старых лет") подобных известий о Котельниче и Хлынове нет. Время взятия новгородцами Кокшарова и основания Хлынова "Повесть о стране Вятской" и сказание "О вятчанех..." не датируют, но, поскольку в данной легенде действуют одни и те же новгородские отряды, очевидно, упомянутые события произошли вскоре после 1181 года. Поэтому не случайно в официальных вятских документах конца XVIII века годом основания Вятки считался 1199 год .

Вятский Кремль

В "Повести о стране Вятской" первоначальная застройка города описывается так:

"Во многа бо лета во граде Хлынове где ныне кремль город построены жития жителей тех кругом храмины друг подле друга в близости задними стенами ко рву ставлены вместо городовой стены понеже то место окружено от северной страны ископанным рвом а от западу и полудни преглубоким рвом а с востоку от реки Вятки высокая гора избраша бо жителие такое угодное место дабы от нашествия супостат в том граде быть свободно и ко отмщению удобно..."

Описанные оборонительные сооружения (в виде жилых клетей) аналогичны крепостным сооружениям Киевской Руси домонгольского периода, а также более поздним сооружениям Русского Севера.

В общерусских летописях Вятка впервые упоминается лишь под 1374 годом в связи с походом новгородских ушкуйников на Волжскую Болгарию, входившую в то время в состав Золотой Орды. Собравшись в Великом Устюге, новгородцы на 90 больших речных судах-ушкуях спустились по Югу и Моломе в Вятку и по ней дошли до Камы. Выйдя на Волгу, они напали на главный город Волжской Болгарии - Булгар, взяли его и намеревались сжечь, но ограничились тем, что взыскали с населения выкуп - 300 рублей. Потом ушкуйники разделились на два отряда. Один из них отправился на 50 ушкуях вниз по Волге к столице Золотой Орды Сараю. Судьба его осталась неизвестной. Другой отряд на 40 судах двинулся вверх, пограбил Засурье и Моркваш (районы по рр. Суре и Свияге, населенные горными марийцами и чувашами) и дошел до устья Ветлуги. Здесь новгородцы сожгли свои суда и отправились на конях по берегу Ветлуги на Вятку, где и обосновались.

Описывая этот поход, летописи сообщают, что ушкуйники пограбили Вятку: "В лето 6882 (1374) идоша на низ рекою Вяткою ушкунцы разбойницы, 90 ушкунцев, и пограбиша Вятку и шедше взяша Болгары". Но в летописном тексте нет слова "город Вятку". Поэтому многие историки, считавшие, что главный город Вятского края назывался Хлыновом, полагали, что под именем Вятки следует понимать не город, а Вятскую землю в целом. Однако это мнение является ошибочным. Первоначально этот город назывался Вяткой. И в данном случае ушкуйники в 1374 году разграбили город Вятку. Важным доказательством этого является такой документ, как "Список всех русских городов дальних и ближних", в котором среди так называемых "залесских" городов после Нижнего Новгорода и Кур-мыша на Суре стоит город Вятка. "Список всех русских городов дальних и ближних" был составлен, как установил академик М. Н. Тихомиров, между 1387 и 1392 годами. В этом списке, насчитывающем 358 названий, не упоминаются ни Хлынов, ни Котельнич, ни Никулицын, ни какие-либо другие города Вятской земли. Очевидно, кроме Вятки, городов здесь до XV века не существовало. Что касается самой Вятки, как города, то она много раз упоминается вплоть до середины XV века в общерусских летописях и официальных документах в контексте, не оставляющем сомнений, что речь идет о городе, а не о Вятской земле как регионе.

Во второй половине XIII - XIV вв. в городе был сооружён кремль, общий вид которого удалось реконструировать на основании археологических раскопок и иконы "Трифон Вятский" (т.к. внешний облик кремля в XIV - XVII веках менялся незначительно):

Над остатками первичных оборонительных жилых срубов был насыпан мощный земляной вал шириной не менее 13 м. Внутри насыпи зафиксирована бревенчатая стена, разделенная поперечными стенками на забитые плотной глиной отсеки длиной не менее, чем по три метра, ширина неизвестна. Сохранившаяся высота стены - около двух метров (15 венцов обугленных или истлевших бревен диаметром по 15 - 25 см). Изученный разрез укреплений слишком скуден для общей реконструкции стен кремля XIV - XVI вв. Начальная дата их постройки может быть отнесена к последней четверти XIV в., как следствие похода ушкуйников в 1374 г., либо нашествия ордынского царевича Бектута в 1391 г.

Вятская вечевая республика XII - XV века

Объединение отдельных волостей в единую Вятскую землю потребовало и новой организации управления. Единственным памятником письменности, давшим хоть какую-то характеристику этого в древнейший период, является "Повесть о стране Вятской". Государственный строй, описанный "Повестью", во многом идентичен новгородскому и представляет собой не что иное, как феодальную республику. Вечевое устройство Вятской земли подтверждается и независимым от "Повести" источником - "Архангелогородским летописцем", который под 1489 г. упоминает "всю землю Вяцкую", по мнению В.В.Низова, в качестве общевятского вечевого собрания. Однако никаких письменных данных, освещающих структуру управления Вятской земли вплоть до XV в., нет. Начало грамоты митрополита Ионы, направленной на Вятку около 1452 г., звучит так: "От Ионы, митрополита Киевскаго и всея Руси, на Вятку и в всю Вятьскую землю, воеводам земьскым Якову Пугвину и Оникею и Юрью Алексеевым Мьппкина, и всем ватаманом, и подвойскым, и бояром, и купцом, и житьим людем, и всему нарицающемуся именем християньству тамошния земля..." Главными из упомянутых должностей являлись должности земских воевод, каждый из которых, как полагал еще А.А.Спицын (1888), возглавлял руководство в одном из трех городов - Вятке, Котельниче и Орлове; не исключено, что на определенный срок один из воевод становился старшим над всей Вяткой (Низов В.В., 1989). Возможно, такими земскими воеводами были и казненные после покорения Вятки в 1489 г. Иван Аникиев (Оникеев), Полк Богодайщиков и Пахомий Лазарев. Происхождение и функции вятских земских воевод остаются неосвещенными. В древнерусских землях в Х - XII вв. они возглавляли народное войско и к княжеской среде не принадлежали. Безусловно, на Вятке именно земские воеводы наряду с ватаманами возглавляли сформировавшиеся первоначально волости. В условиях удаленности Вятской земли от основной территории Древней Руси княжеская власть сюда, особенно после монголо-татарского нашествия, не дотягивалась, территория оставалась как бы "ничейной". Вследствие этого институт посадничества как республиканский орган управления, противостоящий княжеской власти, что было характерно для большинства земель Северной Руси, а с XIV в. сохранилось только в Новгороде и Пскове, на Вятке не возникает. Поэтому вполне закономерно, что, по крайней мере к XV в., земские воеводы сосредоточивают в своих руках высшую исполнительную власть над всей территорией Вятской земли. Они избирались на вече из числа местных бояр. На более низкой ступени административной пирамиды располагались ватаманы, которые были профессиональными военными, выполнявшими командные функции различного характера - от охранных и промысловых до чисто военных.

В должностные обязанности подвойских входила преимущественно судебная сфера, о чем свидетельствует само название, означавшее судебного пристава или рассыльного, глашатая и даже исполнителя вечевых приговоров. Историки Вятского края также указывают на судебные (Эммаусский А.В., 1972) либо административные (Зимин А.А., 1991) или те и другие (Низов В.В., 1989) функции подвойских.

Важнейшее значение для выяснения структуры управления Вятской земли ХII-ХIV вв. имеют находки металлических печатей, которыми скреплялись государственные документы, завещания, дарственные и жалованные грамоты, различные земельные и торговые сделки. Правда, они были найдены не в Вятке, а на Ковровском (первоначальный Котельнич) и Шабалинском городищах. Думается, что подобные находки в г.Вятке еще впереди. Отсутствие аналогичных печатей в соседних землях свидетельствует о независимом их изготовлении.

Относительно соотношения вечевых традиций на Вятке с княжескими притязаниями на нее можно сказать следующее. Судя по всему, Вятка в князьях особо не нуждалась, в отличие от Новгорода или Пскова, которые были заинтересованы в союзе с сильными князьями вследствие сложной обстановки на западных рубежах Руси с начала XII в. Тем не менее в официальных документах XV в. Вятка числится в качестве владений то Суздаля, то Москвы, то Галича. Поэтому следует согласиться с В.В.Низовым (1991), что Вятка признавала лишь "верховный сюзеренитет" (покровительство) великих князей, но на деле оставалась не владением, а скорее их союзником (Зимин А.А., 1991), заключая время от времени договоры с ними (Макарихин В.П., 1992).

Остановимся на социальной структуре вятского общества. Упомянутое в грамотах боярство являлось на Вятке наиболее влиятельной группой феодального класса. Происхождение его во многом неясно.

Второй по значимости реальной силой Вятской земли было купечество, которое, возможно, владело помимо городских усадеб еще и какими-то землями в сельской округе.

Влияние купцов было обусловлено зависимостью Вятки от товаров, без которых обойтись было трудно (цветной металл, украшения, стекло, пряности, вооружение, некоторые виды продуктов питания). Во всяком случае, археологические находки говорят о связях Вятки в XIII - XV вв. как с землями Древней Руси, так и с регионами Прибалтики, Причерноморья и Поволжья. Влияние "житьих людей" на управленческие структуры было, вероятно, менее значительным. Из их среды также формировались какие-то кадры местной администрации. Особую категорию составляли лица духовного звания, представляющие церковную и монастырскую (задолго до Трифона) братию. Судя по обвинительным посланиям Ионы, образованность вятских священников была невысокой, происхождение оставалось неясным, а конкретная деятельность клира значительно нарушала церковные догматы. Похоже, что на Вятской земле духовная жизнь направлялась отнюдь не православием, а одной из его еретических разновидностей, впитавшей в себя славянское и финно-пермское язычество.

Непривилегированная масса вятчан представляла собой свободное общинное население, состоящее из крестьян и ремесленников. Судя по всему, была на Вятке и прослойка пленных, живших в общинах на зависимом положении холопов. В минуту военной опасности основой народного ополчения становились не привилегированные, но свободные вятчане, хотя, безусловно, существовала и особая группа воинов-профессионалов, местом дислокации которых были как отдельные крепости, так и городские детинцы-кремли.

Итак, Вятская земля пользовалась известной самостоятельностью. Управление было выборным. Во главе его стояли земские воеводы, ватаманы, ведавшие военными и гражданскими делами, и подвойские, выполнявшие судебно-полицейские функции. В сельских местностях всеми делами ведали сотские и старосты. В случае военной опасности собиралось военное ополчение (рать) из всех способных носить оружие. Воеводы обычно избирались из наиболее знатных и богатых бояр, ватаманы и подвойские из числа житьих людей и купцов. Церковное управление сосредоточивалось в руках десятильника (старшего священника).

Примерно в 1378 году Вятская земля формально стала феодальной вотчиной суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича, после смерти которого (1383 г.) в Суздальско-Нижегородском княжестве развернулась междоусобная война за наследство между сыновьями умершего князя Семеном и Василием (по прозвищу Кирдяпа), с одной стороны, и их дядей князем Борисом Константиновичем, владевшим Нижним Новгородом в качестве вассала своего старшего брата, с другой стороны. Сыновей Дмитрия Константиновича в этой войне поддерживал великий князь московский Дмитрий Донской, а Борис Константинович искал помощи у хана Золотой Орды Тохтамыша.

В 1393 году Нижегородское княжество было присоединено к Москве. Нижегородские князья после долгой борьбы вынуждены были покориться и получили в удел Вятскую землю.

В 1411 году суздальско-нижегородские князья предприняли новую попытку вернуть свои владения, но снова потерпели поражение. Недолго просуществовавшее Вятское княжество было ликвидировано, Вятская земля была "передана во владение" Юрию Галицкому. Вятчане активно участвовали в феодальной войне в середине XV века на стороне своего сюзерена Юрия Галицкого и его сына Василия Косого. Война закончилась победой Василия Темного. Вятчане вынуждены были признать себя вассалами Великого князя Московского.

В 60 - начале 80-х гг. XV века вятчане вместе со всем русским народом вели борьбу против татарских ханств. В 1468 году они участвовали в походе войск Ивана III на Казанское ханство. В 1471 году, когда золотоордынский хан Ахмат готовил большой поход на Москву, а войска Ивана III были заняты борьбой с Новгородской республикой, вятчане под командованием Кости Юрьева совершили смелый поход на столицу Золотой Орды - город Сарай. В 1478 году вятчане с помощью устюжан отбили набег хана Ибрагима на Вятку.

В эти годы в стране шел процесс создания единого централизованного государства. На Вятке, как и в других землях, сложились две группировки. Одна во главе с К. Юрьевым поддерживала объединительную деятельность Москвы, другая выступала за сохранение удельно-автономистской системы. В середине 80-х годов XV века между ними развернулась ожесточенная борьба, в которой победу одержала антимосковская группировка. В 1485 году вятские бояре отказались принять участие в походе на Казань, проводимом Иваном III, заключив сепаратный мир с татарами. В ответ московское правительство отправило на Вятку сильный отряд под началом воеводы Юрия Шестака Кутузова, но московское войско не смогло взять Хлынов и вернулось назад. Вятские бояре изгнали великокняжеского наместника и объявили Вятку независимой. Сторонники Москвы во главе с К. Юрьевым вынуждены были бежать из Хлынова. В 1489 году Иван III направил на Вятку 64-тысячное войско. В июле московские войска овладели Котельничем и Орловым, а в середине августа начали осаду Хлынова. Вятчане вынуждены были капитулировать, признать власть Ивана III и выдать своих главарей. В 1490 году был произведен "развод" Вятки. Все бояре, житьи люди, купцы были выселены в разные места Московского государства, на их место переселены жители Устюга и других городов.

Хлынов в русском государстве XV - XVII века

Присоединение Вятской земли к единому Русскому государству имело прогрессивное значение. Вятскими считались земли по среднему течению рек Вятки и Чепцы, Арская земля; собственно территория будущего Вятского уезда, часть Слободского (за исключением Кая и его волостей), часть Глазовского, незначительная часть Нолинского, а также Орловского и Котельничского уездов. Южнее Котельнича, а также по рекам Суна и Воя жили луговые марийцы.Оно способствовало развитию производственных сил, росту сельского хозяйства, промышленности и торговли. Хлынов в XVII веке был самым крупным городом на северо-востоке России. Территория Вятской земли в то время была значительно меньше современной Кировской области. Южные районы находились под властью Казанского ханства. Пограничное положение Вятского края привело к тому, что вятчанам пришлось принять самое активное участие в борьбе с татарами. В 1542 г. казанские татары совершили набег через Вятскую землю на Устюг Великий. Когда они возвращались с большой добычей обратно, вятчане перехватили их в устье р.Моломы и после тяжелого боя полностью разгромили врагов. Вятский полк участвовал в походе на Казань в 1545, 1551-1552 гг., на Астрахань в 1554, 1556, в "Черемисской войне" 1552-1557 гг. Таким образом, вятчане сыграли немалую роль в присоединении к Русскому государству всего Поволжья от Нижнего Новгорода до Каспийского моря. В период взятия Казани Иваном IV появляется крепость Малмыж; тогда же образуются Царевосанчурск, Яранск, Уржум, а также слободы и крупные села: Кукарка (Советск), Вятские Поляны, Всехсвятское (Елабуга), Сарапул и другие. В этих "украинных" для Вятки городах население увеличивается за счет переведенцев из околоволжских и других городов, за счет обрусевших марийцев. Беглые крестьяне и старообрядцы стали интенсивно заселять эти южные районы. Север и юг Вятской земли жили относительно автономно: северные территории тяготели к Поморским центрам (Русский Север), а южные - к Понизовым (Среднее Поволжье).

В XVI веке начинается проникновение русских в южные районы, не считавшиеся еще собственно вятскими и тяготевшие к Поволжью. В этот период времени среди всех территорий Русского государства Вятская земля занимала одно из первых мест по интенсивности заселения и хозяйственного освоения. Фамилии Вылегжанины, Вычужанины, Лузянины, Сысолятины, Двиняниновы, Каргополовы, Каргапольцевы, Мезенцевы, Устюжанины, Пермяковы, Холмогоровы, Перминовы свидетельствуют о большом удельном весе среди пришлого населения выходцев из Приморья. О высоких темпах освоения свидетельствует преобладание "вновь росчистных" починков. Приток русского населения привел к тому, что удмурты покидали западные районы Вятской земли, сосредоточиваясь в бассейне р. Чепцы и ее притоках. Изменению этнического состава населения западных районов Вятского края способствовал и постепенно идущий процесс ассимиляции, христианизации. О процессах обрусения свидетельствует и значительное число зафиксированных в писцовых книгах русских крестьян с характерными фамилиями Вотяковы, Вотинцевы, Новокрещеновы, Новокшоновы, Пермяковы, Черсмисины, Черемисиновы, Чувашовы и т. п. Заселение Прикамья русскими шло в двух направлениях: с верховьев Камы, с территории Перми Великой и с запада - территории Вятской земли. К 90-м годам XV века на территории Удмуртского Прикамья сложилось три района концентрации русского населения: Сарапульский, Каракулинский и Елабужский, в конце XVI века начал формироваться Вятскополянский район. В последней четверти XVI в. Вятка была обязана поставлять хлеб в только что присоединенное к России Сибирское ханство для снабжения ратных и служилых людей, поселенных в новоустроенных сибирских городах. В 90-х гг. Вятка отправляла туда ежегодно 3260 четвертей хлеба (четверть - 210 литров). В конце XVI в. на Вятской земле стали возникать монастыри.В 1580 г. игуменом Трифоном был основан первый из них - Успенский монастырь в Хлынове, получивший название Трифонова.

В 30-50-х гг. XVI в. в вятских городах произошли народные волнения, вызванные непомерными поборами и злоупотреблениями наместников. Подобное движение развертывалось во многих местах России. Правительство вынуждено было пойти на уступки. Города получили "губные грамоты", устанавливавшие выборное управление. Первую "губную грамоту" получил г. Слободской в 1540 г. Остальные города Вятской земли получили их через два года.

В 1557 г. вместо наместнического правления окончательно была введена земская система. Местное население стало выбирать земских старост, слободчиков, губных голов, таможенных целовальников, сельских старост, сотских и др. Центральную власть представляли воеводы и выборные городовые приказчики, осуществлявшие военное и полицейское руководство в городах.

При Борисе Годунове Вятский край впервые стал местом ссылки неугодных царю "опальных" людей, В Яранск был сослан дядя будущего царя Михаила Федоровича В.Н.Романов, там же отбывал ссылку и близкий родственник Романовых князь А.Репнин, другой родственник Романовых, князь И.Б.Черкасский, был сослан в Малмыж.

К концу XVI в. в связи с ликвидацией Сибирского ханства Вятская земля перестала быть окраиной Русского государства. Она явилась теперь связующим звеном между центральными, поволжскими, поморскими и урало-сибирскими районами.

В "Смутное время" в начале XVII в. Вятская земля стала ареной ожесточенной борьбы между сторонниками царя Василия Шуйского и Лжедмитрия II, "Тушинского вора". Осада Москвы силами Лжедмитрия II послужила сигналом к массовому восстанию русских, марийских, мордовских и чувашских крестьян в Поволжье. В январе 1609 г. оно перекинулось на Вятскую землю. Повстанцы надеялись увидеть в лице самозванца "хорошего царя", рассчитывая на облегчение своей участи. Поэтому восставшие признали царем Лжедмитрия I и практически действовали вместе с тушинскими отрядами, которыми в Поволжье командовал известный польский авантюрист Лисовский. Повстанцы заняли Царевосанчурск, Яранск, Кукарку, Котельнич. Хлыновскому воеводе князю М.Ф.Ухтомскому, сконцентрировавшему свои войска в г.Орлове, удалось приостановить дальнейшее продвижение повстанцев. В декабре 1609 г. ему на помощь был послан отряд царских войск под началом П.И.Мансурова. В январе 1610 г. восставшие были разбиты в упорном сражении под Яранском и через Царевосанчурск бежали за Волгу. В то же время вятчане, совместно со всеми городами Севера, принимали активное участие в борьбе против засевших в Тушине польских интервентов. В марте 1609 г. на Вятке было сформировано земское ополчение, которое двинулось к Вологде на соединение с ополчением других городов. Эти отряды влились в состав войска молодого,талантливого русского полководца М.В. Скопина-Шуйского, которое сняло осаду с Москвы и вынудило к бегству в Калугу Лжедмитрия II. Вятский полк под началом воеводы П.И.Мансурова входил в состав Первого народного ополчения 1611 г. под руководством П.Ляпунова, Д.Трубецкого, И.Зарусского. Впоследствии оба эти отряда вятчан вошли в состав народного ополчения Минина и Пожарского. Вятчане приняли участие и в работах Земского собора 1613 г. по избранию нового царя. Четверо из них подписались под избирательным списком - это были Путило Рязанцев, пушкарь Пармен Афанасьев, архимандрит Трифонова монастыря Иона и протопоп Хлыновского собора Павел.

XVII век вошел в русскую историю как Бунташный век. Вятка не была исключением. В 1635 г. крупное восстание вспыхнуло в Хлынове, в 1673 г. аналогичное восстание произошло в Кайгороде. Сильные волнения развернулись во время Крестьянской войны 1670-1671 г.г. под руководством Степана Разина. В 1670 г. возникла непосредственная опасность для Вятского края, когда в Ветлужском крае появился крупный отряд повстанцев под предводительством И.И.Долгополова. Разинцам даже удалось на недолгое время захватить Царевосанчурск. Их разведчики проникли в Яранск, Орлов, Хлынов. Все это вызвало крайнее беспокойство царской администрации на Вятке. Спешно были организованы работы по укреплению города Яранска и подступов к нему. В Хлынов было свезено почти все оружие и боеприпасы из Орлова и Шестакова. Только разгром отряда И.И.Долгополова воеводой Нарбековым позволил царским воеводам вздохнуть свободно. Хотя Вятка еще во второй половине XVI в. перестала быть пограничной землей, правительство продолжало проявлять заботу об укреплении г.Хлынова в это неспокойное "бунташное" время. В 1668 г. в городе заново была построена деревянная стена с башнями вокруг кремля, вырыт глубокий ров, заполненный водой, построен и расширен земляной вал, окружавший посад. На посадском валу тоже построили деревянные стены с башнями.

В XVII в. Хлынов был самым крупным городом на северо-востоке Европейской России и немногим уступал центральным. В середине XVII в. в нем было 4400 жителей. В 1656 г. была образована обширная Вятская и Великопермская епархия с центром в Хлынове. Начало деятельности ее относится к 1658 г., когда на Вятку приехал первый архиерей Александр.

Первая половина XVIII в. в истории России была временем петровских реформ. Важнейшее значение для Вятского края имели административные реформы. В 1699 г. была проведена реформа городского управления. В вятских городах были организованы земские избы, в которых сидели избранные городским населением бурмистры. Земские избы непосредственно подчинялись Московской ратуше и ведали городским хозяйством и благоустройством, сбором прямых и косвенных налогов и судебными делами в городах. Таким образом, городское население изымалось из-под власти местных воевод. По губернской реформе 1708-1710 годов уезды Вятского края Хлыновский, Котельничский, Орловский, Слободской, Шестаковский и Кайгородский вошли в состав Симбирской губернии, южные уезды - Яранский, Уржумский, Царевосанчурский, Малмыжский оказались в Казанской губернии, а северные волости - Лальская и Лузская в Архангельской. В 1719 г. была учреждена Вятская провинция в составе Симбирской губернии. В 1720 г. прошла новая городская реформа, значительно урезавшая права органов городского самоуправления - теперь они ведали только городским хозяйством и благоустройством. В 1721 г. в Вятской провинции числилось 14.128 дворов. В 1727 г. Вятская провинция была передана в Казанскую губернию. Для Вятского края это имело большое значение, так как сблизило его северные районы с южными, исторически тяготевшими друг к другу в экономическом отношении и связанными между собой речной системой бассейна Вятки и Верхней Камы.. Во второй половине XVIII в. в Вятском крае произошли административно-территориальные изменения, связанные с губернской реформой. В 1780 г. было образовано Вятское наместничество с центром в Хлынове, который по этому поводу особым указом императрицы Екатерины II был переименован в город Вятку. В состав наместничества вошли Вятская провинция и южные вятские уезды из Казанской провинции. Всего вошло 13 уездов. Были образованы новые города - Глазов (до этого село Глазово), Нолинск (до этого село Ноли) и Сарапул (дворцовое село).В начале XVIII века уездами управляли назначаемые правительством воеводы, подчинявшиеся Новгородской четверти и Приказу Казанского дворца. Учрежденными в 1708 году губерниями управляли губернаторы, которым подчинялись уездные, а с 1719 года - провинциальные воеводы. Вятской губернией, преобразованной из наместничества, непосредственно управлял губернатор со своей канцелярией и губернским правлением.