В.С. Нерсесянц. Сократ: Добродетель — это знание. Добродетель — это знание Что делает человека добродетельным считал сократ
Сократ открыл в самосознании человека кафолическое истинное начало, которое составляет его внутреннее существо, его истину. Все достояние человека, его тело, его органы, самые его способности принадлежат ему внешним образом и познаются им посредственно. Он есть животное, организм, тело, но как организм больше материального тела и животное больше простого организма, так и человек больше своего животного. Он есть еще нечто другое; и это нечто, высшее, духовное начало, составляющее истинную сущность человека, раскрывается в его разумном сознании.
Отсюда вытекает все учение Сократа о существе человека, которое всецело отождествляется с разумом. Душа человека разумна, и все ее деятельности, все ее истинные качества-также разумны. На таком воззрении основывается этика Сократа, которая сводит к знанию как все «добрые качества», или добродетели, человека, так и самое его высшее благо. Мудрость есть начало и конец нравственной, т. е. истинной, деятельности человека.
Эта мудрость в том, чтобы «рассматривать, что есть лучшего в вещах, и, соблюдая словом и делом диалектику их родов, избирать наилучшее, удаляться от худого». От упражнения в такой диалектике зависит разумная и непобедимая в своей разумности добродетель, а от доб- родетели-благо людей. Диалектике понятий соответствует диалектика целей и действий. Зная относительную цену каждой вещи и каждого поступка, мы имеем разумную норму нашего поведения; зная себя самих, свою истинную природу, мы знаем, что нам нужно, хорошо и полезно, и, естественно, хотим своего блага. Вся суть в том, чтобы такое знание было не мнимым, а подлинным, чтобы оно родилось извнутри разума, а не получалось бы извне, основанное на мнении и предрассудках. Истинного знания нельзя ни взять, ни сделать; его можно только родить в себе. От такого знания зависит добродетель, от ложного знания вытекает заблуждение и порок.
Вникая диалектически в устройство вещей, в устройство общества и людских отношений, в сущность действий человека, мы находим, что принцип разумного действия есть цель, принцип всякой цели есть благо, а принцип всех действий и целей-наибольшее благо. Как мы увидим далее, это наибольшее благо, искомое и постигаемое человеком, есть вместе с тем и высшее, безусловное благо - всеобщее в силу своей разумности. Всякий человек необходимо стремится к этому высшему благу, как к всеобщей цели своих действий. Между частными средствами он избирает те, которые являются ему наиболее полезными для достижения этой цели. Поэтому тот, кто не знает этой высшей цели, кто не знает диалектического соотношения с ней частных целей и действий, тот заблуждается, погрешает и не достигает блага: он принимает за цель относительные средства. Напротив того, истинный диалектик, знающий эту цель, стремится к ней и достигает блага. Такой человек добродетелен, ибо действия его добры в высшем смысле, добры не случайным образом, но принципиально, ибо они вытекают из сознания, истинного знания блага. Вот почему Сократ хотел сделать друзей своих наиболее искусными в диалектике, чтобы через то они стали наиболее способными к истинной практической деятельности2.
«Никто не счастлив, никто не блажен против воли», никто не шцёт себе зла добровольно, поэтому «никто не порочен добровольно»-таковы основные положения Сократа, дошедшие до нас через посредство Аристотеля,
Платона, Ксенофонта и других сократиков. Нет такого человека, который, зная или предполагая, что он может сделать нечто лучшее, чем то, что он делает, делал бы добровольно худшее. Сократ до такой степени «не различал» (об бішріетєу) теоретической мудрости от практической, что он считал знающего пути добра и зла-за мудрого и доброго в силу самого знания. Как сказано, такое знание должно быть безусловным, существенным, чтобы быть истинным, и действенность является одним из его отличительных признаков. Будучи спрошен, считает ли он мудрыми и воздержанными тех, которые знают, что должно делать, но делают противоположное, Сократ отвечал отрицательно: «...ибо все люди, избирая из возможных вещей то, что они находят наиболее для себя полезным, сообразно этому и поступают. Поэтому Сократ не признавал тех, кто поступает неправильно, ни сведущими, ни мудрыми. Он утверждал также, что справедливость и всякая добродетель есть мудрость» .
Многие возражают Сократу, что с такой точки зрения человек, добровольно и сознательно делающий зло, лучше того, кто делает зло по неведению, бессознательно. Сократ отвечал, что если бы мог найтись такой человек (єїяєр ті? ecTiiv оитод), который бы делал зло, зная, что он делает, то это был бы добрый человек, ибо добродетель основывается на истинном знании целей и на правильной расценке средств к их достижению. Такое заключение нелепо, и сам Сократ не допускает его истинности. Оно вытекает из ложной посылки, из допущення добровольной несправедливости, в чем и заключается источник противо- речия. Человек, делающий зло на разумном основании, был бы добрым и справедливым; поэтому или такой человек в действительности поступает неразумно и не может считаться мудрым и добрым, или же зло, которое он делает, есть лишь кажущееся, относительное, например насилие над безумным, наказание злодея и пр.
Следует различать между универсальным стремлением к благу разумной воли и между ее частными определениями. Человек хочет не то, что он делает, но то, ради чего он делает; делать то, что считаешь наилучшим, не всегда значит делать наилучшее. Надо знать, что полезно, надо диалектически подчинять все наши действия высшей цели, как низшие понятия - высшему, дабы все эти действия составляли разумную и живую систему. В этом верховное призвание разума человеческого. Если истина универсальна и должна познаваться всеобщим образом, то таким же образом она должна и осуществляться. И если воля наша разумна, то она должна определяться к действию вселенским образом, кафолическими понятиями.
Порок есть неведение и заблуждение, простое незнание истинного пути, но добродетель, напротив того, вытекает из знания, порождается мудростью, точнее, всецело сводится к знанию. Аристотель прямо обвиняет Сократа в том, что он превратил добродетели в рациональные понятия, в науки, или познания особого рода (єяістхгща? или \oyovq тад арєтаlt;; йєто eivai). Все познания рациональны и потому заключаются в рациональной, рассудочной области души (ev Хоуіахіхш xf\q \1/іgt;хлlt;; цорісо); таким образом, Сократ отрицает всю неразумную, иррациональную част? души, уничтожает и страсть (тсаЭос;), и характер (tiOoq). По мнению Аристотеля, добродетель, несомненно, разумна, но это еще не значит, чтобы она всецело сводилась к деятельности разума; Платон был ближе к истине, признав в душе человека и страстное начало, иррациональную область .
Ксенофонт и Платон в своих ранних диалогах вполне подтверждают свидетельство Аристотеля: единство всех добродетелей и их рациональный характер составляют излюбленную тему рассуждений Сократа4. Мужество есть знание того, что следует делать в опасности, трусость- заблуждение в опасности. Мужество не есть простое отсутствие страха, основанное на непонимании действительной опасности, но, наоборот,-истинное знание наилучшего в опасном случае, разумение того, что наиболее полезно. Справедливость есть знание того, что законно по отношению к людям, благочестие-знание того, что законно относительно богов. Самое воздержание, основание всякой добродетели, есть не что иное, как истинное знание высшего блага, превозмогающее над приманкой низших наслаждений. Это-диалектическая и вместе практическая классификация, распределение различных родов удовольствия и наслаждения .
Все добродетели сводятся к такому знанию блага, к такой практической диалектике всех родов зол и благ. Поэтому собственно добродетель одна-мудрость, на что особенно напирает Платон в своих ранних диалогах. Обычное мнение о множестве различных добродетелей не основательно, и в целом ряде бесед Сократ раскрывает их существенное единство, указывая, что истинное определение какой-либо отдельной добродетели (как знания) подходит ко всем добродетелям вообще и было бы ложным в исключительном применении к одной из них. Справедливость, набожность, мудрость, храбрость суть одна добродетель, а не несколько, ибо иначе они исключали бы друг друга в своем множестве.
Таков всеобщий принцип Сократовой этики, его нравственной реформы. Обычная традиционная нравственность разлагалась, и пробудившийся анализ пришел к сознанию ее несостоятельности. Углубляясь в самопознание, Сократ нашел, что, подобно знанию теоретическому, и нравственный закон обладает кафоличностью в сознании человека: правда всеобща и непреложна. Но эта вселен- скость правды, эта всеобщность нравственного закона находится в противоречии не только с делами человече- скими, но с самым содержанием нравственного сознания языческого общества, его религиозными и политическими убеждениями. И здесь Сократ, точно так же как и в области чистого знания, стремился конкретно показать своим собеседникам несостоятельность и относительность традиционных понятий и мнений человека пред идеальной всеобщностью нравственного закона. В этой-то всеобщности он и отождествлял добродетель и знание. Разум есть способность познания, т. е. всеобщего и безусловного познания, которое понимает частное в общем и общее в частном. Свободный добродетельный человек определяется к действию разумом. Он не подчиняется внешним и частным побуждениям, непосредственному слепому влечению, но определяется всеобщим образом-в силу разумного сознания блага и логического распределения целей и средств сообразно их объективной природе. Сосредоточившись на рассмотрении нравственного сознания человека, Сократ как бы оставляет без внимания его волю; вопрос о свободе воли не возникает перед ним, хотя он много думает о свободе человека. Эта свобода состоит в том, чтобы определяться универсальным разумом, всеобщей объективной истиной, чтобы действовать разумно; неразумное действие несообразно истинной природе человека и постольку несвободно. Освобождает же только знание, только истинная самодеятельность разума.
Добродетель воспитывается в людях, как и знание, учением и упражнением но она не может преподаваться как нечто готовое, данное извне, как определенное сведение. Всякому разуму дано познавать истину, но никто не может получить внешним образом истинное знание: каждый должен искать его в себе самом. Наряду с истинной, свободной добродетелью знания существует и традиционная, безотчетная добродетель мнения. Первая не может преподаваться внешним образом, потому что основание ее универсально, кафолично; вторая не может преподаваться никак, потому что не имеет никакого логического основания. Она вытекает из мнений и привычек, шатких и безотчетных, и она случайна, как всякое мнение, не опознанное разумно, не усвоенное сознательно. Дар богов или счастливой случайности (ОеТа цоїра)-такая добродетель ненадежна и не связана внутренней связью с самым существом человека. Постоянное столкновение, трагическая коллизия традиционных нравственных начал указывает на внутреннее противоречие нравственного сознания, расчлененного и разделенного в своих частных, единичных проявлениях, и заставляет искать общего кафолического принципа.
Без такого принципа добродетель всего менее может преподаваться (грастта 5i8axxov); преподаваться, изучаться может только наука, только знание или то, что основано на знании. На деле мы видим совершенно противное: софисты, риторы, поэты, жрецы, самые простые граждане берутся учить добродетели, поучать своих ближних, управлять ими. Никто из них не обладает общими разумными принципами, никто не рассмотрел, что такое нравственность, добродетель, каковы цели частной и общественной деятельности, и самые присяжные учители добродетели, софисты, отрицают, чтобы она основывалась на истинном знании. Добродетель (apexf), virtus) есть прежде всего известное доброкачественное свойство, или сила, присущая человеку естественно и способная к развитию посредством упражнения. Для одних это известного рода крепость, превосходство ума, силы и мужества, которое делает человека способным к власти, к успешному ведению своих и общественных дел; для других это ловкость, изворотливость, особого рода социальное искусство, которое развивается риторикой и общественной деятельность^, для третьих-дело вдохновения, дар богов или природы. По меткому замечанию Зибека, в античном понятии добродетели способность, мощь перевешивала над волей. Быть добродетельным значило быть способным к успешной деятельности; и так как существует множество различных целей сообразно возрасту, полу, положению дей- ствующего лица, то существует и множество различных добродетелей. Таким образом, для добродетели нет никакой объективной нормы, кроме внешнего успеха.
Для Сократа, напротив того, добродетель отличается от внешних свойств, сил и способностей, естественно присущих человеку: она имеет безусловную цену, дороже жизни и наслаждения, тогда как все другие естественные добрые качества и внешние блага совершенно относительны, смотря по употреблению, которое мы из них делаем. Добродетель имеет в себе самой логическое, универсальное начало и потому самобытна, свободна и освобождает того, кто ею обладает. Если случайная добродетель и приносила иногда хорошие плоды и способствовала успешному действию, то добродетель истинная неминуемо и верно ведет человека к добру, указывая ему, что должно делать в каждом данном случае и как подчинять все свои поступки высшим целям; она делает человека твердым и равнодушным к временным лишениям, к относительным страданиям, дает ему мужество и воздержание, справедливость и благочестие, твердую уверенность в разумный промысл Божий. Не различаясь ни по возрасту, ни по полу и положению человека, по его лицу или характеру она есть то, что делает всякого добродетельного человека истинно добродетельным.
Тремя основными добродетелями Сократ считал:
1. Умеренность (знание, как обуздывать страсти)
2. Храбрость (знание, как преодолеть опасности)
3. Справедливость (знание, как соблюдать законы божественные и человеческих)
Некоторые из понятий, касающихся философии Сократа:
«Демон» Сократа. Это некий внутренний голос, посредством которого бог склоняет Сократа к философствованию, всегда при этом что-то запрещая. Такой голос Сократ слышал с детства, он отклонял его от некоторых поступков. «Демон», внутренний голос, имел, таким образом, отношение к практической деятельности Сократа, не играя роли в самом сократовском философствовании.
Метод Сократа. Будучи любителем самосозерцания, Сократ вместе с тем любил общаться с людьми. К тому же он был мастером диалога, устного собеседования. Не случайно обвинители Сократа боялись, что он сумеет переубедить суд. Он избегал внешних приемов, его интересовало прежде всего содержание, а не форма. На суде Сократ говорил, что будет говорить просто, не выбирая слов, ибо он будет говорить правду так, как привык говорить с детства и как он потом говорил на площади у меняльных лавок. Алкивиад отмечал, что речи Сократа на первый взгляд кажутся смешными, будто он говорит теми же словами об одном и том же, а говорит он о каких-то вьючных ослах, кузнецах и сапожниках. Но если вдуматься в речи Сократа, то только они и окажутся содержательными. К тому же Сократ был искусным собеседником, мастером диалога, с чем и связана его субъективная диалектика как метод познания.
Антисофистичность Сократа . Сократовская ирония-это не ирония скептика и не ирония софиста. Скептик здесь сказал бы, что истины нет. Софист же добавил бы, что, раз истины нет, считай истиной то, что тебе выгодно. Сократ же, будучи врагом софистов, считал, что каждый человек может иметь своё мнение, но истина же для всех должна быть одной, на достижение такой истины и направлена положительная часть метода Сократа.
Индукция . Метод Сократа преследовал также достижение понятийного знания. Это достигалось посредством индукции (наведения), восхождения от частного к общему, в процессе собеседования. Сократ ставил вопрос: что есть мужество как таковое, каково понятие мужества, которое выражало бы существенные признаки всевозможных случаев мужества? Это и должно быть предметом диалектического рассуждения. Гносеологически пафос всей философии Сократа в том, чтобы найти понятие. Поскольку никто этого еще не понимал, кроме Сократа, он и оказался мудрее всех. Но так как сам Сократ до таких понятий еще не дошел и знал об этом, то он и утверждал, что ничего не знает.
· Воспитание - дело трудное, и улучшение его условий - одна из священныx обязанностей каждого человека, ибо нет ничего более важного, как образование самого себя и своих ближних.
· Высшая мудрость - различать добро и зло.
· Всякий человек без труда скажет, сколько у него овец, но не всякий сможет назвать, сколько он имеет друзей, - настолько они не в цене.
· Доброта не приходит от владения многими вещами; наоборот, лишь доброта превращает владения человека в достоинство.
Актуальность его идей.
Эвристическое и проблемное обучение. Диалоговые методы как неотъемлемая часть в современном процессе обучения.
Эвристическое обучение - обучение, ставящее целью конструирование учеником собственного смысла, целей и содержания образования, а также процесса его организации, диагностики и осознания (А.В.Хуторской). Эвристическое обучение для ученика – непрерывное открытие нового (эвристика - от греч. heurisko - отыскиваю, нахожу, открываю).
Извлечение скрытых в человеке знаний может быть не только методом, но и методологией всего образования. В этом случае ученику предлагается выстраивать траекторию своего образования в каждом из изучаемых предметов, создавая не только знания, но и личностные цели занятий, программы своего обучения, способы освоения изучаемых тем, формы представления и оценки образовательных результатов. Личностный опыт ученика становится компонентом его образования, а содержание образования создается в процессе его деятельности. Основной характеристикой эвристического обучения является создание школьниками образовательных продуктов в изучаемых предметах и выстраивание индивидуальных образовательных траекторий в каждой из образовательных областей. Под образовательной продукцией здесь понимается, во-первых, материализованные продукты деятельности ученика в виде суждений, текстов, рисунков, поделок и т.п.; во-вторых, изменения личностных качеств ученика, развивающихся в учебном процессе. Обе составляющие - материальная и личностная, создаются одновременно в ходе конструирования учеником индивидуального образовательного процесса. Из сказанного следует, что рассматривать образовательную продукцию ученика необходимо во взаимосвязи её внешнего материализованного проявления с внутренним - личностными качествами, которые проявлялись, формировались и развивались в его деятельности.
Творческая самореализация ученика, как сверхзадача эвристического обучения раскрывается в трёх основных целях:
Создание учащимися образовательной продукции в изучаемых областях;
Освоение ими базового содержания этих областей через сопоставление с собственными результатами;
Выстраивание индивидуальной образовательной траектории ученика в каждой из образовательных областей с опорой на личностные качества.
Эвристическое обучение лежит в основе Школы свободного развития.
Теорией эвристического обучения является дидактическая эвристика. Проблемное обучение возникло как результат достижений передовой практики и теории обучения и воспитания в сочетании с традиционным типом обучения является эффективным средством общего и интеллектуального развития учащихся.
Проблемное обучение отличается от эвристического. Цель проблемного обучения - усвоение учениками заданного предметного материала путём выдвижения учителем специальных познавательных задач-проблем. Методика проблемного обучения построена так, что ученики «наводятся» учителем на известное решение или направление решения задачи. Эвристический же подход к образованию позволяет расширить возможности проблемного обучения, поскольку ориентирует учителя и ученика на достижение неизвестного им заранее результата.
Поскольку ученик в эвристическом обучении ставит собственные цели, открывает знания, производит методологическую и учебную продукцию, то содержание образования для него оказывается вариативным и развивается (изменяется) в ходе деятельности самого ученика. Ученик становится субъектом, конструктором своего образования; он - полноправный источник и организатор своих знаний, не менее важный, чем учитель или учебник. Ученик составляет план своих занятий, определяет личную позицию в отношении ключевых проблем из различных областей деятельности, например: разрабатывает собственную версию происхождения мира, выполняет математическое исследование, сочиняет стихи, придумывает техническую конструкцию. Процесс обучения насыщается личностными знаниями и опытом учащихся. В результате ученики выстраивают индивидуальные траектории в изучаемых образовательных областях. Одновременно они знакомятся с классическими достижениями специалистов в изучаемых областях, но не ограничиваются лишь усвоением внешнего материала.
Понятие «обучение как открытие», которое употребляется для характеристики образовательного процесса, нацеленного на «добывание» знаний самими учащимися как результат их творчества в ходе использования активных, интерактивных, инновационных технологий:
диалоговые (сократический и герменевтический) методы;
игровые (предметные, сюжетные, ролевые, деловые, имитационные, драматизации, в т. ч. телевизионные, настольные);
компьютерные; проектные (учебные и социальные).
В отличие от традиционного обучения, нацеленного на получение «готовых» знаний, их заучивание и воспроизведение в том же виде, инновационное обучение активизирует процесс познания, понимания, востребует креативность учащихся всех возрастов.
Согласно методу Сократа учитель лишь предлагает ряд острых вопросов, заставляя учеников проверять, защищать и описывать свое восприятие проблемы и появляющиеся идеи ее разрешения.
То, что ученики сами находят ответы, используя собственные догадки и прозрения, а затем учатся выражать их своими словами, является одной из самых сильных сторон метода. Метод Сократа, получивший имя метода самопознания, приносит пользу и ученику и учителю. Древние греки создавали школы как во благо ученых-преподавателей, так и на пользу их студентам. Занимаясь преподаванием, передовые умы классической Греции - софисты - могли быть уверены, что всегда найдут благодарную аудиторию для представления своих новых идей и открытий. А платой за оказанную им честь служило «вытягивание» восприятия слушателей или студентов при помощи сократовских вопросов. Обе стороны только выигрывали от образующегося замкнутого цикла с обратной связью, который пришпоривал их интеллект и расширял кругозор. Остатки этой образовательной системы дошли до наших дней в виде афоризма «Если хочешь изучить предмет, начни его преподавать».
Подлинная нравственность по Сократу - познание блага. Нравственным человек сможет быть только тогда, когда познает, что такое благо и добродетель.
Для Сократа знание и мораль оказываются неразделимыми. «Того, кто познал хорошее и плохое, ничто уже не заставит поступать иначе, чем велит знание, и разум достаточно силен, чтобы помочь человеку». Любое знание есть добро, а любой порок совершается от незнания.
Добродетель - это знание, дурное - это незнание. Основные добродетели- это сдержанность, мужество, справедливость.
О душе. Человек - это душа. Под душой понимается разум, мысли и поведение. В первую очередь человек должен заботиться о душе, а не о теле. Тело служит душе. Душа бессмертна. Смерть - это награда за жизненные муки. Смерть понимается как освобождение.
6. Этика Сократа. Учение о благе и добродетели.
Этика (от древне - греческого этос - нрав, обычай) - философское исследование сущности, целей и причин морали и нравственности.
Как в области теоретического познания, так и в области морали, значение Сократа заключается не только в содержании и систематизации высказанных им идей, сколько в том методе, которым они обрабатывались. Сократ воспитывал у своих современников убеждение в существовании безусловного морального блага. Зло может происходить только от неведения блага и пути к нему. Это установление неразрывной связи между знанием добра и добрыми поступками приводит Сократа к отождествлению мудрости с добродетелей, разумности - с добром.
Все виды морального блага тяготеют к двум конечным инстанциям: пользе и законам. Нарушение законов неписанных или божественных влечет за собой возмездие. Существование таких законов (богопочитание, повиновение родителям) служило для Сократа указанием на то, что человеческому сознанию присуща какая-то высшая и всеобщая разумность, велениями которой человек безусловно обязан повиноваться.
Этика Сократа имела религиозный характер. Он был убежден в существовании Бога, как мирового разума, и в воздействии Бога на все живущее.
В вопросах этики Сократ развивал принципы рационализма, утверждая, что добродетель проистекает из знания и человек, знающий, что такое добро, не станет делать зло. Добро - тоже знание.
Нет ничего сильнее знания, оно всегда и во всем пересиливает и удовольствия, и все прочее.
Всякое благо, приносимое хорошими людьми полезно.
Сократ заявляет, что все прекрасные вещи (тела, цвета, формы, звуки, нравы) считаются таковы для какой-либо определенной цели, либо потому, что они доставляют то или иное удовольствие.
По Сократу у Ксенофана - поступок правилен лишь тот, который полезен для исполняемого, являясь выгодой.
Диалог Аристилла и Сократа.
А: Знаешь ли ты, Сократ, что-нибудь прекрасное?
С: Да. Но одни и те же предметы бывают и прекрасны и безобразны, как хороши и дурны. Что безобразно для бега, хорошо для борьбы и наоборот.
В беседе с Евтидемом Сократ высказывает мысли, определяя благо, как полезное, как соответствующее определенной цели. То, что является полезным доя одного человека, может стать вредным для другого.
Полезное есть для того, кому оно полезно.
Таким образом по Сократу нет чего - либо благого или дурного, полезного или вредного вообще, как нет и чего - либо прекрасного или безобразного вообще.
Мудрость есть высшее благо . И это высшее благо было для Сократа не только знанием, но и реализацией добродетели, выбором добра. Оно, высшее благо, не дается случаем, но приобретается познанием и упражнениями и вытекает из благой деятельности человека.
Только та жизнь является благой, осмысленной и добродетельной, которая посвящена поиску, самопознанию и усовершенствования.
[Не от денег рождается добродетель, а от добродетели бывают у людей и деньги, и все прочие блага как в частной жизни, так и в общественной.
Платон. Апология.
О первых занятиях Сократа, после того как он перешагнул возраст 18-ти лет и достиг двадцатилетия, существует несколько версий. Вероятно всего, он занялся делами отцовской профессии и какое-то время тоже обрабатывал камни. Помимо значительных физических усилий, этот труд ― почти среднее между ремеслом и искусством ― требовал большого мастерства и тонкого умения. По одной из библиографических легенд от работы каменотеса Сократа избавил Критон, его сверстник и товарищ. Влюбленный в душевные качества Сократа и обладая достаточным богатством, Критон предоставил своему другу возможность совершенствоваться в философии. Эта версия в известной мере питается из того достоверного источника, согласно которому Критон в зрелые годы был преданным другом, слушателем и последователем Сократа, готовым помочь ему в жизненных невзгодах.
Около начала Пелопонесской войны Сократ выступил с устным изложением своего философского учения и вскоре собрал вокруг себя круг учеников, большая часть которых оказалась врагами общественно-политического строя. Это обстоятельство, а так же критические высказывания самого Сократа, направленные против правителей Афин, которые во главе с Анитом привлекли Сократа к суду. Мотивом для обвинения, по существу политического, послужило религиозное легкомыслие Сократа, который отрицал старых богов и почитал новое божество. По приговору суда Сократ в мае 399 г. до н.э. выпил кубок яда.
2. Основные постулаты учения Сократа о знании и добродетели
В центре всего сократовского философствования стоят вопросы о нравственных добродетелях, моральных качествах человека. По существу своему учение Сократа ― это философия морали, этика. Этически сориентирована и его теория познания, гносеология. Нравственно-этический смысл человеческих поисков истины и овладение знанием предопределяется тем, что истоки и знания, нравственности восходят, по Сократу, к богам. Мерой человеческой добродетели оказывается его приобщения к божественной мудрости, и процесс познания приобретает характер морального действия, нравственного акта. Обозначенный Сократом путь познания и есть его школа добродетели.
Истинное познание ― познание посредством понятий ― доступно, по сократовской концепции, лишь немногим, мудрецам, философам. Но и им доступна не вся мудрость, но лишь незначительная часть ее. Мудрость есть знание, но человек не в силах знать все. «Человеку, ― говорил Сократ, ― невозможно быть мудрым во всем. Следовательно, что кто знает, в том он и мудр» .
Но эта человеческая мудрость, по Сократу, немного стоит по сравнению с божественной мудростью. И уже совсем мало что значит в этом отношении обыденное, непросвещенное мнение.
Сократовское положение о мудрости знания человеком границ своего знания и незнания ― «я знаю, что ничего не знаю» ― как раз и фиксирует отношение человеческого познания к божественному разуму. Знание божественно, и только оно возвышает человека и уподобляет его богам. Большинство же людей, считает. Сократ, чурается знаний и руководствуется случайными влечениями и переменчивыми чувствами. Сократ отстаивал принцип всеобщего господства разума ― в природе, в отдельном человеке и в человеческом обществе в целом. В природе это проявляется как гармония и целесообразность во всем мироздании; в отдельном человеке как господство разумной души над природным и неразумным телом; в обществе – как господство разумных законов и установлений, как правление знающих. Игнорирование этого, отклонение от правильного пути являются, по Сократу, следствием незнания.
Главной задачей философии он полагал рациональное обоснование религиозно-нравственного мировоззрения, познание же природы, натурфилософию считал делом ненужным и безбожным. Сократ ― принципиальный враг изучения природы. Работу разума человека в этом направлении он считал безбожеством. Он считал, что мир есть творение «божества» великого и всемогущего. Нужны гадания, а не научные исследования, чтобы получить указания богов относительно их воли. Он следовал указаниям дельфийского оракула и советовал делать это своим ученикам. Он делал жертвоприношение богам и старательно выполнял все религиозные обряды.
Получается, что основной вопрос философии Сократ решает как идеалист: природа ― это нечто не стоящее внимания философа, важнейшим для него является дух, сознания. Сомнение служило Сократу предпосылкой для «обращения к собственному Я, к субъективному духу, для которого дальнейший путь вел к объективному духу ― к божественному разуму. Идеалистическая этика Сократа перерастает в теологию» .
Он выступает против детерминизма древнегреческих материалистов и намечает основы телеологического миропонимания, причем здесь исходным пунктом для него является субъект, ибо он считает, что все в мире имеет своей целью пользу человека.
Телеология Сократа выступает в крайне примитивной форме. Органы чувств человека, согласно этому учению, своей целью имеют выполнение определенных задач. Цель: глаз ― видеть, ушей ― слушать, носа ― обонять и т.п. Равным образом боги посылают свет, необходимый людям для зрения, ночь предназначена богами для отдыха людей, свет луны и звезд имеет своей целью помогать определению времени. Боги заботятся о том, чтобы земля производила пищу для человека, для чего введен соответствующий распорядок времен года; более того, движение солнца происходит на таком расстоянии от земли, чтобы люди не страдали от излишнего тепла или чрезмерного холода и т.п.
В соотношении с благом как результатом действия по знанию зло есть недоразумение, следствие проступков, совершенных по неведению. Следовательно, добро и зло, по концепции Сократа, не два различных и автономных начала, как это имеет место в христианской доктрине о борьбе бога и дьявола. У Сократа добро и зло ― следствие наличия или отсутствия одного и того же начала, а именно ― знания. Только под руководящим началом и укреплением разума здоровье, сила, красота, богатство, храбрость, щедрость и т.п. используются во благо; иначе они принесут не пользу, а вред.
Но можно ли научить добродетели? Казалось бы, что исходя из определения добродетели как знания, на этот вопрос следует ответить однозначно утвердительно. Однако «Сократ после обстоятельного обсуждения данной темы приходит к отрицательному выводу: добродетели научить нельзя. Дело обстоит так потому, что Сократ различает знание и незнание. Строго говоря, знание и, следовательно, добродетель, по Сократу ― это божественный разум, доступный, и то не полностью, лишь философскому уяснению в понятиях» .
Обычно же люди только мнят, что знают, и их мнения в большинстве случаев мало чем отличаются от простого незнания. Но есть, замечает Сократ, и истинные мнения, которые находятся. Как бы между знанием и незнанием. Мнение, если оно истинно, ведет к правильным действиям и добродетельным поступкам. Истинное мнение так же как и знание, руководя человеком, направляет его к верной цели и удерживает его в границах добродетели.
Такое истинное мнение и соответствующая ему добродетель доступны человеку, и он может при необходимых условиях им научиться. Но истинные мнения, как и всякое мнение вообще, из-за их чувствительной природы весьма изменчивы, текучи и преходящи. Знание ценнее правильного мнения и отличается от него тем, что оно связано. Подобное связывание истинного мнения происходит благодаря понятию, которое и придает мнению характер знания. Но это доступно лишь философам, что и предопределяет сократовское обоснование права философии на руководство человеческими, в том числе полисными делами.
Сократ полагал, что «… добродетель есть знание. Истинно счастливая жизнь – это жизнь, наполненная праведными поступками, совершаемыми под воздействием разума. Следовательно, ключом к человеческому счастью служит разумное нравственное поведение.
Но для того, чтобы человек смог открыть для себя подлинную добродетель, следует решить ряд непростых вопросов. Для того, чтобы познать добродетель, необходимо найти общую для всех добродетельных поступков составляющую, или, иными словами, суть добродетели. Чтобы познать подлинную природу добродетели, надо проанализировать и проверить ценность каждого утверждения о ней в отдельности. Совсем недостаточно привести примеры различных видов добродетельных поступков и сказать, что это и есть сама добродетель, ибо подобный ответ не раскрывает единого сущностного качества, которое делает все эти поступки подлинными проявлениями добродетели.
Так же обстоит дело и с благом, справедливостью, отвагой, благочестием, красотой. Сократ подвергал критике софистов, утверждавших, что подобные понятия – только слова, простые названия для привычных представлений. В действительности слова способны искажать истину и вводить в заблуждение, создавая впечатление истины, будучи в действительности лишены твёрдой основы. Но слова способны также и указывать, словно на драгоценную незримую тайну, на нечто подлинное и вечное. В том, чтобы найти путь к этой подлинной реальности, и состоит задача философа.
Сократ двигался именно в этом направлении, развивая свою знаменитую диалектическую форму аргументации, которой суждено было заложить основы характера западного мышления и его эволюции: рассуждение в форме строгого диалога как метод интеллектуального исследования было нацелено на разоблачение ложных убеждений и выявление истины.
Обычной стратегией Сократа было задавать собеседнику целую цепочку вопросов, подвергая беспощадному анализу полученные ответы – таким образом, что выявлялись все несоответствия, скрытые в том или ином суждении.
Попытки определить сущность чего-либо отвергались одна за другой. Эти определения оказывались либо слишком широкими, либо слишком узкими, или вовсе бьющими мимо цели. Часто случалось, что подобный анализ окончательно заводил в тупик, и собеседники Сократа оставались словно поражёнными немотой. Зато такие ситуации показывали, что в философствовании для Сократа были важны не столько правильные ответы, сколько напряженные попытки их отыскать. Философия представала процессом или дисциплиной, испытанием длинною в целую жизнь. Заниматься философией на сократовский лад означало постоянно подвергать собственные мысли критике разума, вступая в серьёзный диалог с другими. Подлинное знание нельзя просто приобрести из вторых рук, как товар (это выходило у софистов): оно являлось личным достижением, добиться которого можно лишь ценой постоянной работы самокритического мышления. «Жизнь, не проверенная критикой, не стоит того, чтобы её прожить», – заявлял Сократ».
Ричард Тарнас, История западного мышления, М., «Крон-пресс», 1993 г., с. 34.
