Таблетка от жадности. Что такое таблетка для игр - секреты взлома игр. Снежный ком: откуда берутся миллионы

21:32 , 23.05.2017

Постигнет ли выпускающую «Кагоцел» компанию «Ниармедик» судьба «Арбидола»

Фармацевтическая компания «Ниармедик», выпускающая противовирусное средство «Кагоцел», ищет нового инвестора. Деньги предполагается направить на расширение бизнеса в России и за рубежом. Но велика вероятность, что этим планам не суждено реализоваться. Потенциальных инвесторов может заинтересовать разве что «Кагоцел», ведь других препаратов с такой мощной рекламной поддержкой в портфеле компании попросту нет. Кроме того, инвесторов должно насторожить и то, что ряд экспертов считают лекарство не до конца проверенным, а потому способным вызывать опасные побочные эффекты.

Раскрученный препарат

Компания «Ниармедик плюс»», созданная Владимиром Нестеренко, начала производство «Кагоцела» как безрецептурного препарата в 2005 году. Как уже сообщала «Наша версия», в 2012 году стратегическим инвестором «Ниармедика» стало «Роснано». Госкомпания, вложив около 1,3 млрд руб., получила 34,45% доли. В первую очередь инвестиции были направлены на строительство завода, расположенного в Обнинске Калужской области. В 2013 году «Роснано» вышло из проекта, хотя доходность инвестиций, по словам руководства госкорпарации, составила около 41,1%. Все это время продажа «Кагоцела» продвигалась благодаря активной маркетинговой политике и поддержке на государственном уровне. Татьяна Голикова, будучи министром здравоохранения, лично проверяла наличие препарата в аптеках. С 2010 года «Кагоцел», как противовирусный препарат прямого действия, был включен в «Перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов» (ЖНВЛП), что автоматически открыло ему доступ к рынку госзакупок. Все это обеспечивало небывалый рост продаж. Например, по данным ЦМИ «Фармэксперт», за 2012 год «Кагоцела» было продано на 2,5 млрд рублей. Спустя четыре года, согласно рейтингу DSM Group, объемы реализации «Кагоцела» увеличились в два раза и составили 5 млрд рублей. Его доля составила 26,6% от всех продаж на рынке противовирусных препаратов. В прошлом году «Кагоцел» занял второе место среди самых продаваемых препаратов в аптеках.

Грандиозные планы

Компания «Ниармедик» прогнозирует, что к 2020 году «Кагоцел» будет занимать около 54% рынка. Положение компании на сегодняшний день выглядит достаточно прочным. По данным «СПАРК-Интерфакс», выручка «Ниармедик плюс» в 2015 году составила 8,5 млрд руб. Чтобы укрепить позиции на российском и международном рынках, «Ниармедик» намерен привлечь порядка $100 млн. В течение пяти лет компания рассчитывает запустить семь новых фармацевтических проектов в России и за границей, в частности, «Кагоцел для детей», и кроме того, вывести «Кагоцел» на зарубежный рынок.

Впрочем, велика вероятность, что этим планам не суждено сбыться по нескольким причинам. По мнению экспертов, «Ниармедик» может быть интересен потенциальным инвесторам только благодаря «Кагоцелу». По мнению гендиректора DSM Group Сергея Шуляка, в таких сделках интересно не производство, а именно бренд, который приносит основную прибыль. Ранее такую же точку зрения высказывал и директор Центра социальной экономики Давид Мелик-Гусейнов. Но аналитики обращают внимание, что рост продаж «Кагоцела» возможен еще несколько лет. Резервы активной рекламной поддержки начнут иссякать, а других толь же раскрученных препаратов у компании нет. И на их разработку могут уйти годы. А потом «Кагоцел», скорее всего, постигнет судьба «Арбидола», чья доля в последние годы снижается.

Большие сомнения

Еще сложнее обстоит дело с выходом «Кагоцела» на международные рынки. И причина достаточно серьезна. Ряд экспертов обращает внимание на то, что средство не до конца проверено. Сомнения в действенности «Кагоцела» появились после того, как в прямом эфире два года назад состоялся разговор председателя правления «Роснано» Анатолия Чубайса и учредителя фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального. Последний попросил подтвердить эффективность препарата «Кагоцел». Анатолий Чубайс опубликовал у себя в блоге список доклинических и клинических исследований препарата, но, похоже, ни Алексея Навального, ни экспертов, ни «диванных хомячков» ответ главы «Роснано» не убедил.

Профессор ВШЭ

Василий Власов обращает внимание: «Кагоцел» был разрешен для борьбы с гриппом на основании того, что им лечили некоторое количество людей, и они выздоровели. «К сожалению, такие вещи бывают. И в этом отношении наша страна от Нигерии или Бангладеш отличается очень незначительно…», - считает ученый. Член американской ассоциации и Европейского общества кардиологов, автор более 85 научных публикаций Ярослав Ашихмин полагает: не нужно быть фармацевтом, чтобы из названий статей понять - исследования проведены на грызунах и культурах клеток. А индукция интерферона и неспецифическая («массированная») стимуляция иммунитета, на чем, собственно, основывается действие препарата, это архаичные подходы, от которых на Западе практически отказались.

Так что планы выйти с этой архаикой на международные рынки и завоевать там свою нишу выглядит достаточно сомнительно. Еще более сомнительны намерения «Ниармедик» начать производить детский «Кагоцел». Критики препарата обращают внимание на то, что в состав «Кагоцела», по всей видимости, входит госсипол - вещество с возможностью необратимого противозачаточного эффекта. Никаких серьезных опровержений по этому поводу общественности представлено так и не было.

Нужны деньги

Как следует из данных ЕГРЮЛ, 100% головной компании принадлежит кипрской «Ниармедик Интернэшнл Лимитед». В свою очередь, 100% кипрской компании находится в залоге у банка ВТБ с марта 2015 года в качестве обеспечения кредита на 2,4 млрд рублей. Договор залога истекает через пять лет - 22 сентября 2022 года. Собственно это одна из причин, которыми объясняется активность «Ниармедик» в поисках инвестора. И если три года назад акционеры отвергали возможность передачи компании инвесторам, («Роснано» продал в 2013 году свою долю), то теперь акционеры стали гораздо более сговорчивыми.

Как пишут СМИ, руководство рассматривает возможность передачи контроля над компанией инвесторам. По мнению руководителя «Quintiles IMS Россия и СНГ» Николая Демидова, бизнес может быть оценен в $250-350 млн. Инвестор, который вложит около $100 млн, может получить 30-40% компании. Остается только подождать, сможет ли это предложение вкупе с раскрученным брендом вызвать достойный интерес. Интересно также, кто же окажется этим смельчаком?

Справка

Основной бенефициар «Ниармедика» — гендиректор компании Владимир Нестеренко, ему принадлежит 42,42% компании. 3,66% компании принадлежит его сыну Сергею Нестеренко. Остальные доли поделены между физическими лицами.

Весной и летом миллионы людей отправляются не на шашлыки, а в аптеку - покупать лекарства от аллергии. И стоимость таблеток заставляет их страдать еще больше. Почему препараты такие дорогие? «Вокруг света» выяснил, из чего складываются эти суммы

10 тыс. долларов

Анализ литературы
Р = 10%, $ = 10 000

Исследователи, обычно связанные с фармкомпаниями, изучают публикации в научных журналах, чтобы найти «цели» для воздействия лекарств. Например, белок, связывание с которым может повлиять на ход болезни. Перспективной оказывается примерно одна гипотеза из ста.

13,3 млн долларов

Тестирование гипотез
Р = 3%, $ = 330 000

Ученые экспериментально проверяют, работает ли их идея. Например, действительно ли выбранный ими белок имеет отношение к изучаемой болезни. Так, компания Bayer выяснила, что воспроизводятся результаты лишь каждого третьего исследования.

28,7 млн долларов

Скрининг
Р = 50%, $ = 1 000 000

На основе данных о структуре вещества, аналогов из литературы, интуиции и везения ученые при помощи роботов перебирают миллионы кандидатов и находят лиды - вещества, которые как-то воздействуют на нужную цель. По статистике, это удается лишь в половине случаев.

63,3 млн долларов

Оптимизация лида, предклиника
Р = 69%, $ = 15 000 000

Ученые отбирают самые перспективные соединения (лиды), испытывают их на культурах клеток и животных, подбирают диапазон лечебных доз и форму лекарства - таблетки, инъекции и т. д.

124,3 млн долларов

Клинические испытания, фаза 1
Р = 67%, $ = 20 000 000

Исследователи выясняют, токсично ли вещество для людей, и подбирают безопасные дозы. Три из десяти перспективных препаратов оказываются слишком токсичны.

498,2 млн долларов

Клинические испытания, фаза 2
Р = 39%, $ = 70 000 000

На этой стадии ученые определяют, работает ли препарат на человеке, и подбирают лечебные дозы. Три лекарства из пяти потенциальных не демонстрируют никакого положительного эффекта на людях в безопасных дозах.

958,3 млн долларов

Клинические испытания, фаза 3
Р = 68%, $ = 150 000 000

Исследователи смотрят, действительно ли вещество работает лучше, чем уже существующие препараты или плацебо («пустышка»). Без этого невозможно судить об истинной эффективности лекарства. В трех из десяти случаев эффект, наблюдавшийся в фазе 2, оказывается не связан с самим лекарством. Неуспех на этой стадии - катастрофа для компании.

1 млрд 110 млн долларов

Регистрация в FDA
Р = 86%, $ = 2 000 000

Разработчики подают в FDA (Food and Drug Administration - Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов) документы о безопасности, эффективности, дозах и т. д. Сотрудники оценивают, удовлетворяет ли препарат всем требованиям, и перепроверяют результаты фазы 3. В каждом шестом случае оказывается, что производитель лекарства был излишне оптимистичен в оценках ее результатов.

* P - вероятность успеха
$ - чистая стоимость каждой стадии

Снежный ком: откуда берутся миллионы

Хотя сами по себе все этапы исследований относительно дешевы, суммарная стоимость разработки на каждой следующей стадии увеличивается в разы. Дело в том, что вероятность успеха на всех стадиях далека от 100% (см. значение ), и в случае провала фирме приходится начинать все заново. Чем позже случается провал, тем больше потери компании. Эти издержки и формируют колоссальную суммарную стоимость.

Подозрительная дешевизна

Лекарства, срок патентования которых истек, начинают производить множество фирм. В итоге цена на них падает в разы. Сегодня упаковка популярных «старых» препаратов, например аспирина, стоит дороже самого вещества. А вот новые лекарства, которые не проходили всего затратного цикла производства, приносят создателям сверхприбыли, но их лечебный эффект неизвестен. К сожалению, в эту категорию попадает огромное количество популярных российских препаратов.

Проект длиной в поколение

В случае если все идет успешно, на создание одного препарата уходит около 25 лет. Но очень часто цикл обрывается на одной из стадий. Например, лекарство оказалось токсичным, и фармкомпании приходится начинать процесс заново.

Жестокая математика

У фармкомпаний есть около 12 лет, чтобы окупить разработку лекарства, - с момента регистрации в FDA до конца действия патента. Чтобы выйти в ноль, нужно продавать новый препарат на 83 млн долларов в год. Предположим, мы создали средство от аллергического ринита «Вокругсветин». От этой болезни страдают примерно 20% из 300 млн жителей США (все цифры даны для США, так как в России нет полного цикла создания лекарств). Допустим, препарат купит примерно каждый десятый, то есть 2% (это много). Подсчитаем минимальную стоимость пачки лекарства:

2% от 300 млн жителей = 6 млн человек

1,1 млрд долларов / 12 лет = 91,7 млн долларов / 1 год

91,7 млн долларов / 6 млн человек = 15,3 доллара / 1 человек

И это без учета затрат на производство, логистику, дистрибуцию, маркетинг, дополнительные исследования (проверка на отсроченные побочные явления) и т. д. Они увеличивают цену вдвое - до 30 долларов. Маржа фармкомпаний составляет около 20%, чтобы покрыть все возможные риски - например, риск провала препарата, если у него обнаружится серьезный побочный эффект.

Рынок будит в нас скрытые эмоции и чувства. Они выходят на поверхность, сметая все на своем пути. Страх, жадность, азарт начинают властвовать над вами, лишая возможности адекватно оценивать ситуацию. Как результат, даже при филигранной точности стратегии, вы можете за пару минут – потом еще и удивляться будете «А как это меня угораздило?».

Жадность – мощный двигатель торговли трейдера и его «больной мозоль» . Благодаря ей вы пересиживаете позиции, входите в рынок не дождавшись сигнала, сразу забираете деньги, завышаете риски. Как же с ней справиться? Что сделать, чтобы эта большая скользкая зеленая «жаба» перестала вас давить?

Привет, мисс Жадность!

Принято считать, что жадность – это страстное желание получить большой «мешок» денег, высокого статуса и всевозможных благ. Как только вы попадаете в сети «этой дамы», вас начинает преследовать мысль – «Сколько же денег я уже заработал и сколько я еще «загребу», если останусь в торговле?» . Вы фантазируете о невероятных объемах прибыли, в глазах «прыгают» доллары-эвро-фунты и льется золотой дождь. ДА!! Это все мое, мое, мое! С вашей памяти тут же исчезают правила о риске, стопах, алгоритме. Вы видите цель и с жадным блеском в глазах мчитесь против рынка.

У вас резко обостряется «интуиция» – нет объективных причин для движения рынка в вашу сторону, но вы же нутром чувствуете, что стоит чуть-чуть подождать и он пойдет прямо к вам в руки. Вы остаетесь в позиции. Вы же не за мелочью сюда пришли, правда?! И как по волшебству, ваша сделка с небольшой прибылью превращается в убыточную. Вы уверяете себя, что это в последний раз, в следующий раз – только жесткий алгоритм и минимальный . Но ситуация повторяется как день Сурка.

• Долой правила. Ваша интуиция лучше знает куда пойдет рынок сегодня.
• В каждой вы видите свою прибыль. Вы в каждой лягушке видите свою Василису.
• Спокойствие – это не про вас. Стресс нон-стоп во время торговли. Вы «воюете» с рынком каждую минуту.
• Все что вам нужно знать – это сколько вы заработаете?! Зачем изучать и анализировать свою сделку? Это так скучно. Лучше сразу все получить!
• Больше сделок – больше прибыль. Вы переторговываете в погоне за наживой.
• Деньги остаются в рынке. Зачем их выводить, если можно придумать как накрутить еще больше?
• Вам стыдно признаться себе в несоблюдении правил торговли и своего алгоритма, вы перестали выставлять стопы и торгуете чёрти как. Вы убеждаете себя в том, что это временно и все пучком.

Спокойствие, только спокойствие, дорогой друг Карлсон! Все встречались с этой «дамой». Для некоторых эти «свидания» закончились очень плачевно. Но были и те, кто вовремя осознавал, что с ними происходит и жестко прекращал такое знакомство.

Ваш курс лечения от жадности начинается с самодисциплины, трезвого анализа рынка и постоянной практики контроля ваших эмоций. Сначала вам будет сложно, непривычно, будет «эмоциональная ломка», вам будет казаться, что все это бессмысленно. Просто переждите этот период. После ваша работа над собой принесет свои плоды. Вы начнете получать постоянную прибыль, постепенно увеличивая ее объем. Вы будете в свое удовольствие!

Рынок не прощает слабость. Или ты побеждаешь себя или он тебя «съест». Хотите стать победителем? Начните с для победы над своими слабостями.

Весной и летом миллионы людей отправляются не на шашлыки, а в аптеку - покупать лекарства от аллергии. И стоимость таблеток заставляет их страдать еще больше. Почему препараты такие дорогие? «Вокруг света» выяснил, из чего складываются эти суммы

10 тыс. долларов

Анализ литературы
Р = 10%, $ = 10 000 *

Исследователи, обычно связанные с фармкомпаниями, изучают публикации в научных журналах, чтобы найти «цели» для воздействия лекарств. Например, белок, связывание с которым может повлиять на ход болезни. Перспективной оказывается примерно одна гипотеза из ста.

* P - вероятность успеха
$ - чистая стоимость каждой стадии

13,3 млн долларов

Тестирование гипотез
Р = 3%, $ = 330 000

Ученые экспериментально проверяют, работает ли их идея. Например, действительно ли выбранный ими белок имеет отношение к изучаемой болезни. Так, компания Bayer выяснила, что воспроизводятся результаты лишь каждого третьего исследования.

28,7 млн долларов

Скрининг
Р = 50%, $ = 1 000 000

На основе данных о структуре вещества, аналогов из литературы, интуиции и везения ученые при помощи роботов перебирают миллионы кандидатов и находят лиды - вещества, которые как-то воздействуют на нужную цель. По статистике, это удается лишь в половине случаев.

63,3 млн долларов

Оптимизация лида, предклиника
Р = 69%, $ = 15 000 000

Ученые отбирают самые перспективные соединения (лиды), испытывают их на культурах клеток и животных, подбирают диапазон лечебных доз и форму лекарства - таблетки, инъекции и т. д.

124,3 млн долларов

Клинические испытания, фаза 1
Р = 67%, $ = 20 000 000

Исследователи выясняют, токсично ли вещество для людей, и подбирают безопасные дозы. Три из десяти перспективных препаратов оказываются слишком токсичны.

498,2 млн долларов

Клинические испытания, фаза 2
Р = 39%, $ = 70 000 000

На этой стадии ученые определяют, работает ли препарат на человеке, и подбирают лечебные дозы. Три лекарства из пяти потенциальных не демонстрируют никакого положительного эффекта на людях в безопасных дозах.

958,3 млн долларов

Клинические испытания, фаза 3
Р = 68%, $ = 150 000 000

Исследователи смотрят, действительно ли вещество работает лучше, чем уже существующие препараты или плацебо («пустышка»). Без этого невозможно судить об истинной эффективности лекарства. В трех из десяти случаев эффект, наблюдавшийся в фазе 2, оказывается не связан с самим лекарством. Неуспех на этой стадии - катастрофа для компании.

1 млрд 110 млн долларов

Регистрация в FDA
Р = 86%, $ = 2 000 000

Разработчики подают в FDA (Food and Drug Administration - Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов) документы о безопасности, эффективности, дозах и т. д. Сотрудники оценивают, удовлетворяет ли препарат всем требованиям, и перепроверяют результаты фазы 3. В каждом шестом случае оказывается, что производитель лекарства был излишне оптимистичен в оценках ее результатов.

Снежный ком: откуда берутся миллионы

Хотя сами по себе все этапы исследований относительно дешевы, суммарная стоимость разработки на каждой следующей стадии увеличивается в разы. Дело в том, что вероятность успеха на всех стадиях далека от 100% (см. значение ), и в случае провала фирме приходится начинать все заново. Чем позже случается провал, тем больше потери компании. Эти издержки и формируют колоссальную суммарную стоимость.

Подозрительная дешевизна

Лекарства, срок патентования которых истек, начинают производить множество фирм. В итоге цена на них падает в разы. Сегодня упаковка популярных «старых» препаратов, например аспирина, стоит дороже самого вещества. А вот новые лекарства, которые не проходили всего затратного цикла производства, приносят создателям сверхприбыли, но их лечебный эффект неизвестен. К сожалению, в эту категорию попадает огромное количество популярных российских препаратов.

Проект длиной в поколение

В случае если все идет успешно, на создание одного препарата уходит около 25 лет. Но очень часто цикл обрывается на одной из стадий. Например, лекарство оказалось токсичным, и фармкомпании приходится начинать процесс заново.

Жестокая математика

У фармкомпаний есть около 12 лет, чтобы окупить разработку лекарства, - с момента регистрации в FDA до конца действия патента. Чтобы выйти в ноль, нужно продавать новый препарат на 83 млн долларов в год. Предположим, мы создали средство от аллергического ринита «Вокругсветин». От этой болезни страдают примерно 20% из 300 млн жителей США (все цифры даны для США, так как в России нет полного цикла создания лекарств). Допустим, препарат купит примерно каждый десятый, то есть 2% (это много). Подсчитаем минимальную стоимость пачки лекарства:

2% от 300 млн жителей = 6 млн человек

1,1 млрд долларов / 12 лет = 91,7 млн долларов / 1 год

91,7 млн долларов / 6 млн человек = 15,3 доллара / 1 человек

И это без учета затрат на производство, логистику, дистрибуцию, маркетинг, дополнительные исследования (проверка на отсроченные побочные явления) и т. д. Они увеличивают цену вдвое - до 30 долларов. Маржа фармкомпаний составляет около 20%, чтобы покрыть все возможные риски - например, риск провала препарата, если у него обнаружится серьезный побочный эффект.

Постигнет ли выпускающую «Кагоцел» компанию «Ниармедик» судьба «Арбидола»

Фармацевтическая компания «Ниармедик», выпускающая противовирусное средство «Кагоцел», ищет нового инвестора. Деньги предполагается направить на расширение бизнеса в России и за рубежом. Но велика вероятность, что этим планам не суждено реализоваться. Потенциальных инвесторов может заинтересовать разве что «Кагоцел», ведь других препаратов с такой мощной рекламной поддержкой в портфеле компании попросту нет. Кроме того, инвесторов должно насторожить и то, что ряд экспертов считают лекарство не до конца проверенным, а потому способным вызывать опасные побочные эффекты.

Раскрученный препарат

Компания «Ниармедик плюс»», созданная Владимиром Нестеренко, начала производство «Кагоцела» как безрецептурного препарата в 2005 году. Как уже сообщала «Наша версия», в 2012 году стратегическим инвестором «Ниармедика» стало «Роснано». Госкомпания, вложив около 1,3 млрд руб., получила 34,45% доли. В первую очередь инвестиции были направлены на строительство завода, расположенного в Обнинске Калужской области. В 2013 году «Роснано» вышло из проекта, хотя доходность инвестиций, по словам руководства госкорпарации, составила около 41,1%.

«Роснано» вышло из капитала компании «Ниармедик фарма»

Все это время продажа «Кагоцела» продвигалась благодаря активной маркетинговой политике и поддержке на государственном уровне.

Татьяна Голикова, будучи министром здравоохранения, лично проверяла наличие препарата в аптеках. С 2010 года «Кагоцел», как противовирусный препарат прямого действия, был включен в «Перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов» (ЖНВЛП), что автоматически открыло ему доступ к рынку госзакупок. Все это обеспечивало небывалый рост продаж. Например, по данным ЦМИ «Фармэксперт», за 2012 год «Кагоцела» было продано на 2,5 млрд рублей. Спустя четыре года, согласно рейтингу DSM Group, объемы реализации «Кагоцела» увеличились в два раза и составили 5 млрд рублей. Его доля составила 26,6% от всех продаж на рынке противовирусных препаратов.

В прошлом году «Кагоцел» занял второе место среди самых продаваемых препаратов в аптеках.

Грандиозные планы

Компания «Ниармедик» прогнозирует, что к 2020 году «Кагоцел» будет занимать около 54% рынка. Положение компании на сегодняшний день выглядит достаточно прочным. По данным «СПАРК-Интерфакс», выручка «Ниармедик плюс» в 2015 году составила 8,5 млрд руб.

Чтобы укрепить позиции на российском и международном рынках, «Ниармедик» намерен привлечь порядка $100 млн. В течение пяти лет компания рассчитывает запустить семь новых фармацевтических проектов в России и за границей, в частности, «Кагоцел для детей», и кроме того, вывести «Кагоцел» на зарубежный рынок.

Впрочем, велика вероятность, что этим планам не суждено сбыться по нескольким причинам. По мнению экспертов, «Ниармедик» может быть интересен потенциальным инвесторам только благодаря «Кагоцелу». По мнению гендиректора DSM Group Сергея Шуляка, в таких сделках интересно не производство, а именно бренд, который приносит основную прибыль.

Ранее такую же точку зрения высказывал и директор Центра социальной экономики Давид Мелик-Гусейнов. Но аналитики обращают внимание, что рост продаж «Кагоцела» возможен еще несколько лет. Резервы активной рекламной поддержки начнут иссякать, а других толь же раскрученных препаратов у компании нет. И на их разработку могут уйти годы. А потом «Кагоцел», скорее всего, постигнет судьба «Арбидола», чья доля в последние годы снижается.

Захотят ли рисковать при таком раскладе потенциальные инвесторы?

Большие сомнения

Еще сложнее обстоит дело с выходом «Кагоцела» на международные рынки. И причина достаточно серьезна. Ряд экспертов обращает внимание на то, что средство не до конца проверено. Сомнения в действенности «Кагоцела» появились после того, как в прямом эфире два года назад состоялся разговор председателя правления «Роснано» Анатолия Чубайса и учредителя фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального. Последний попросил подтвердить эффективность препарата «Кагоцел». Анатолий Чубайс опубликовал у себя в блоге список доклинических и клинических исследований препарата, но, похоже, ни Алексея Навального, ни экспертов, ни «диванных хомячков» ответ главы «Роснано» не убедил.

Профессор ВШЭ Василий Власов обращает внимание: «Кагоцел» был разрешен для борьбы с гриппом на основании того, что им лечили некоторое количество людей, и они выздоровели. «К сожалению, такие вещи бывают. И в этом отношении наша страна от Нигерии или Бангладеш отличается очень незначительно…», — считает ученый.

Член американской ассоциации и Европейского общества кардиологов, автор более 85 научных публикаций Ярослав Ашихмин полагает: не нужно быть фармацевтом, чтобы из названий статей понять — исследования проведены на грызунах и культурах клеток. А индукция интерферона и неспецифическая («массированная») стимуляция иммунитета, на чем, собственно, основывается действие препарата, это архаичные подходы, от которых на Западе практически отказались.

Так что планы выйти с этой архаикой на международные рынки и завоевать там свою нишу выглядит достаточно сомнительно.

Еще более сомнительны намерения «Ниармедик» начать производить детский «Кагоцел». Критики препарата обращают внимание на то, что в состав «Кагоцела», по всей видимости, входит госсипол – вещество с возможностью необратимого противозачаточного эффекта. Никаких серьезных опровержений по этому поводу общественности представлено так и не было.

Нужны деньги

Как следует из данных ЕГРЮЛ, 100% головной компании принадлежит кипрской «Ниармедик Интернэшнл Лимитед». В свою очередь, 100% кипрской компании находится в залоге у банка ВТБ с марта 2015 года в качестве обеспечения кредита на 2,4 млрд рублей. Договор залога истекает через пять лет — 22 сентября 2022 года.

Собственно это одна из причин, которыми объясняется активность «Ниармедик» в поисках инвестора. И если три года назад акционеры отвергали возможность передачи компании инвесторам, («Роснано» продал в 2013 году свою долю), то теперь акционеры стали гораздо более сговорчивыми.

Как пишут СМИ, руководство рассматривает возможность передачи контроля над компанией инвесторам. По мнению руководителя «Quintiles IMS Россия и СНГ» Николая Демидова, бизнес может быть оценен в $250-350 млн. Инвестор, который вложит около $100 млн, может получить 30-40% компании.

Остается только подождать, сможет ли это предложение вкупе с раскрученным брендом вызвать достойный интерес. Интересно также, кто же окажется этим смельчаком?

Справка

Основной бенефициар «Ниармедика» - гендиректор компании Владимир Нестеренко, ему принадлежит 42,42% компании.

3,66% компании принадлежит его сыну Сергею Нестеренко.

Остальные доли поделены между физическими лицами.

Александра Волкова