Главная Сотрясение мозга Как французы смогли совершить «чудо на Марне. Битва на Марне: ход сражения (кратко)

Как французы смогли совершить «чудо на Марне. Битва на Марне: ход сражения (кратко)

Исходная перед битвой обстановка

В период от 25 августа до 5 сентября, в течение 11 дней, на Французском театре войны внимание исследователя приковывается нарастанием разницы между видимым и действительным положением обеих сторон. Французское главное командование стремилось вырвать возможно скорее свои армии из-под охватывающего удара противника, причем сперва, как известно, была мысль отвести их только на линию Верден — С.-Кантен в связи с образованием фланговой группы у Амьена. Германские армии торжествовали победу, и им казалось, что труднейшая часть кампании на их Западном фронте уже миновала. Враг на всех его участках разбит, поспешно отходит, — оставалось нанести лишь последний удар. Такова была видимость, подкреплявшаяся, однако, некоторыми признаками серьезного расстройства французских и английских войск. Командующий 5-й армией генерал Ланрезак подчеркивает печальное состояние всех армий в эти дни . Отступление переходило местами в бегство. Много солдат оставляло ряды и бродило по окрестным районам, предаваясь мародерству и наводя панику на жителей. Обозы двигались в беспорядке и постоянно заграждали путь войскам. Толпы беженцев, все увеличиваясь, сновали между походными колоннами и усиливали трудности отступления и общую моральную подавленность. Особенно тревожно для дальнейшего хода войны было поведение английских войск. Даже некоторые их генералы считали в этот момент лучшим решением обратную посадку на транспорты для следования домой. Сам Френч 30 августа доносил в Лондон о том, что он теряет веру в способность французского вождя довести войну до успешного для союзников конца. Английский главнокомандующий мало считался с Жоффром и стремился самостоятельно уйти, огибая Париж с востока, за р. Сена. 1 сентября из Лондона прибыл военный министр Китченер, и ему не без усилий удалось побудить Френча не отделяться от Французского фронта. Призрак общей катастрофы для союзников мог воплотиться в реальность, если бы их главное командование потеряло окончательно голову в этот момент. Но еще 25 августа, как упомянуто раньше, у него родилась сама по себе вполне логическая мысль об ударе в правый фланг германцев новой (6-й) армией генерала Монури, что и сыграло значительную роль в сложившейся к началу Mapнcкой битвы обстановке.

К вечеру 5 сентября общий фронт англо-французских армий занимал изломанную линию от Парижа на Верден — Бельфор всего протяжением 610 км, но этот фронт резко менял свой характер на участке Верден — Бельфор сравнительно с участком Париж — Верден. Этот последний и стал фронтом сражения на Марне длиной 260 км, включая крепость Париж, а без нее, если считать от юго-восточных парижских фортов, — 230 км. Здесь на вогнутой линии Париж — Верден развернулись 6 англо-французских армий общей массой в 17 корпусов, 16 отдельных пех. дивизий и 10 кав. дивизий, или около 550 тыс. бойцов.

Все германские войска между Парижем и Верденом составляли 21 1/4 корпус, 1 отдельную пех. и 7 кав. дивизий, или около 470 тыс. бойцов .

"Полем битвы" на р. Марна стало обширное пространство, ограниченное pp. Сена и Маас и раскинутое по обоим берегам р. Марна и верхнему течению р. Эна. Этот район перерезан рядом рек, текущих преимущественно с востока на запад. По рельефу район представляет большое разнообразие от равнин Нижней Марны до лесистых хребтов Аргонн. Вся местность густо населена, изобилуя селениями, которые прочностью построек способствовали упорству боев.

Жоффр позаботился и о том, чтобы поднять настроение своих войск, оповестив их о начале сражения, от которого зависит участь Франции. Утром 6 сентября войскам был прочитан короткий приказ главнокомандующего, призывавший их к достижению победы:

"Каждый должен помнить, что теперь не время оглядываться назад: все усилия должны быть направлены к тому, чтобы атаковать и отбросить противника. Войсковая часть, которая не будет в состоянии продолжать наступление, должна во что бы то ни стало удерживать захваченное ею пространство и погибнуть на месте, но не отступать ".

Еще вечером 4 сентября Галлиени с согласия Жоффра отдал приказ о том, чтобы 6-я армия 5 сентября двинулась на восток к р. Урк по правому (северному) берегу р. Марна, а не по левому, как предполагал сначала Жоффр . Армия должна была подойти на линию Мо и быть готовой в 6 ч начать атаку одновременно с англичанами, которые поведут атаку на фронт Куломье (на р. М. Морэн) — Шанжи (на р. Марна). Движение 6-й армии 5 сентября было предпринято с целью занять исходное положение для атаки и форсировать р. Урк на следующий день. Но при этом маневре войска 6-й французской армии наткнулись на IV германский резервный корпус генерала Гронау. Корпус Гронау был оставлен Клуком западнее р. Урк в качестве заслона к стороне Парижа. Ввиду лесистой местности Гронау решил для лучшего выяснения обстановки атаковать французов. К вечеру они были оттеснены, а Гронау после атаки, убедившись в численном превосходстве противника, отвел свои войска на возвышенности за ручьем Теруан.

Когда в ночь с 5 на 6 сентября в штабе 1-й германской армии узнали о встречном бое IV резервного корпуса, там предположили, что корпус имел дело с французскими войсками, прикрывавшими отступление своих главных сил за р. Сена. Поэтому Клук продолжал маневр, а для поддержки войск Гронау был направлен II армейский корпус ген. Линзингена, который, следуя по пятам за англичанами, накануне находился южнее р. Марна, подходя к району Куломье на р. Б. Морэн.

Бой 5 сентября между частями 6-й французской армии и IV резервным германским корпусом мог бы иметь опасные последствия для французов, если бы Клук, а за ним и Мольтке сразу оценили обстановку и немедленно вернули все войска 1-й германской армии на р. Урк. В действительности же первоначально поворачивается из-за Марны только один II корпус, остальные корпуса принимают положение среднее между указаниями директивы 4 сентября, которой Клук не сочувствовал, и стремлением продолжать преследование англичан.

Поздно ночью с 5 на 6 сентября в штабе Клука получено было донесение Гронау, окончательно убедившее Клука в наличии опасности, угрожавшей ему с запада. Вследствие этого II корпусу было послано отдельное приказание начать движение с рассветом 6-го, чтобы в тот же день оказать содействие IV резервному корпусу.

Бои 6 сентября. Рано утром 6 сентября войска 6-й французской армии атаковали IV резервный германский корпус и оттеснили к полудню его передовые части за р. Теруан. Одновременно французами было обнаружено движение 2 крупных колонн, приближавшихся к р. Марна с юга. Это был II германский корпус, войска которого вскоре после полудня приняли участие в сражении между Дамартеном и Урком. В результате боев французы к вечеру утвердились на обоих берегах р. Теруан, но крупным пробелом в руководстве Монури явилось бездействие значительных сил, оставшихся в ближайшем тылу не введенными в дело. Если бы Монури использовал свое выгодное положение 6 сентября, корпуса 1-й германской армии разбивались бы по частям, по мере их подхода с юга.

Неблагоприятный исход боев для германцев в этот день, казалось бы, должен был заставить Клука принять окончательное решение о немедленной переброске всех корпусов на север для отражения флангового удара французов. Вечером 6-го он приказал IV армейскому корпусу перейти от Дуэ к Ла-Фертэ (на р. Марна), с тем чтобы к рассвету 7-го атаковать французов на р. Теруан в их левый фланг. Таким образом, 1-я германская армия к 7 сентября оказалась разделенной на 2 группы, удаленные одна от другой на 2 перехода: на р. Урк, севернее р. Марна, сосредоточивались 3 корпуса — IV резервный, II армейский и IV армейский, а южнее р. Марна, на р. Б. Морэн, оставались III и IX армейские корпуса. Основываясь на том, что соседняя, 2-я, армия должна на следующий день продолжать захождение своим левым флангом и оба названные корпуса окажутся впереди ее фронта, Клук в 10 ч вечера 6 сентября приказал этим корпусам отойти за р. М. Морэн и временно перейти в подчинение Бюлову.

Для союзных армий представлялся на редкость благоприятный случай использовать момент разделения 1-й германской армии на 2 группы, причем особенно важная роль выпадала на долю англичан. Для маскировки маневра своей армии Клук бросил к нижнему течению р. Б. Морэн всю конницу 1-й и 2-й германских армий. Но англичане не были расположены к быстрым и решительным действиям, и к вечеру 6 сентября они дошли своими передовыми частями только до р. Б. Морэн на участке от Куломье до Креси, отнюдь не помешав германским корпусам продвигаться к Нижнему Урку.

На участке к востоку от pp. Б. и М. Морэн 6 сентября развивалось сражение между 2-й германской армией и 5-й французской, которой содействовала 9-я армия. Рано утром в этот день правому флангу Бюлова пришлось оказать помощь соседнему, IX, корпусу 1-й армии, который был атакован войсками 5-й французской армии к юго-западу от Эстернэ. А затем, когда прочие части армии Бюлова продолжали по примеру прошлых дней преследование, они наткнулись на крупные силы 5-й и 9-й французских армий, причем германцам пришлось продвигаться весьма медленно, особенно в районе Сен-Гондских болот (в верховьях р. М. Морэн). В этом болотистом районе особенно трудным оказалось, однако, положение 9-й французской армии Фоша. Ее левый фланг должен был содействовать продвижению 5-й армии, а центр (IX корпус) вести активную оборону Сен-Гондских болот. Фош действовал осторожно, и половина IX корпуса бездействовала в качестве резервов южнее болот. Это дало возможность германцам разбить авангард IX корпуса и отбросить их за болота. В результате армия Фоша 6 сентября не могла выдвинуться севернее р. М. Морэн.

Восточнее 2-й германской армии наступала 3-я германская армия Гаузена. Эта последняя накануне имела дневку и потому к утру 6 сентября значительно отстала от левого фланга 2-й армии. Гаузен понимал задачу армии в том смысле, что он должен оказывать содействие своим соседям, и потому вместо энергичного наступления в южном направлении 3-я армия раскололась на 2 части, наступавшие в расходящихся направлениях: ее правый фланг бросился поддерживать Гвардейский корпус, оказавшийся на весу на левом фланге 2-й армии, и ему угрожал XI корпус из армии Фоша. Левый фланг 3-й германской армии был двинут для обеспечения правого фланга 4-й германской армии; эта последняя к вечеру 6 сентября утвердилась за Рейно-Марнским каналом.

В итоге всех боевых столкновений 6 сентября необходимо признать, что в западном районе Марнской битвы уже явственно обнаружилось невыгодное стратегическое положение германских правофланговых армий, настойчиво требовавшее вмешательства верховного руководства, так как оба командующие армиями, Клук и Бюлов, не отдавали себе ясного отчета в общем положении на фронте, действовали разрозненно и не имели в своем распоряжении никаких резервов для парализования опасного разрыва, постепенно нараставшего между смежными флангами 1-й и 2-й армий. 3-я германская армия также нуждалась в руководстве свыше, так как ее роль была сведена Гаузеном к поддержке соседей. 4-я и 5-я германские армии незначительно продвинулись вперед и подставили свои внешние фланги под угрозу охвата: 4-я — у Витри-ле-Франсуа, а 5-я — у Вердена.

У союзников на левом фланге бои на р. Урк не дали в тактическом отношении осязательного результата в виде значительного продвижения для охвата германского правого фланга. Бездействие англичан играло на руку германцам, позволив Клуку безнаказанно выполнить деликатный маневр рокировки своих сил на северный берег р. Марна. В центре 5-я армия достигла успеха на своем левом фланге, против которого противник (1-я германская армия) уже отходил в связи с переброской своих сил на север. 9-я армия понесла крупную неудачу в районе Сен-Гондских болот. 4-я и 3-я французские армии продолжали занимать положение, которое могло угрожать флангам противника на pp. Верхняя Марна и Маас.

Основным достижением этого дня сражения явилось полное крушение германского плана оттеснения французов от Парижа на их восточные крепости с целью прижать их к швейцарской границе. В лучшем случае дальнейший ход битвы сводился для германцев к фронтальному удару. Создавшееся положение на р. Марна стало ясным для них к вечеру 6 сентября, когда на Германском фронте стал известен боевой приказ Жоффра об общем наступлении. Экземпляр этого приказа был найден у д. Фриньикур на р. Марна на правом фланге 4-й германской армии.

Бои 7 сентября. Столь необходимого, как сказано выше, вмешательства германского главного командования для руководства в этот момент армиями не последовало ни 6, ни 7 сентября. Мольтке оставался безвыездно эти дни в Люксембурге — в расстоянии 200 км от правого фланга. Наиболее заметным участием его за это время оказалось распоряжение об ослаблении левого крыла армий на 2 корпуса — I баварский и XV, которые были предназначены для отправки в Бельгию в связи со сведениями о готовившейся там высадке свежих английских войск.

Между тем с каждым часом заметно возрастало значение боев на р. Урк. Обе стороны напрягали усилия, чтобы вырвать успех для себя на этом участке. К утру 7-го подошли сюда к правому германскому флангу обе дивизии IV армейского корпуса. В 14 ч Клук приказал III и IX корпусам, которые он передал накануне в подчинение Бюлову, также двинуться к р. Урк с таким расчетом, чтобы утром 9-го атаковать французов правым флангом 1-й армии.

Для Жоффра была очевидна необходимость не дать противнику времени подвести на Урк значительные силы и, не откладывая, остановить здесь германские попытки наступления. Монури, выполняя директиву Жоффра, отданную утром 7 сентября, направил все свои силы, чтобы остановить германцев, но не мог добиться решительных результатов, причем особенно неудачно действовала французская кавалерия севернее Нантейля. У французского командования возникло опасение за устойчивость левого фланга 6-й армии, и Галлиени принял меры к быстрейшей переброске 7-й дивизии (IV корпуса) из окрестностей Парижа к Нантейлю. Всю ночь до утра 8 сентября шло форсированное движение: артиллерия и парки направлены были походным порядком, одна пехотная бригада — по железной дороге, а другая была перевезена на такси — легковых автомобилях, спешно реквизированных в Париже . В течение ночи удалось перебросить дивизию на 50 км.

В результате боев 7 сентября самым значительным фактом оказалась упомянутая переброска 2 последних корпусов армии Клука на северный берег р. Марна. Взятые из района Монмирайя, в который упирался правый фланг армии Бюлова, эти корпуса своим отходом оголили фланг и вынудили его к загибу на север. Английская армия в этот день очень мало подвинулась вперед. Френч в течение всего дня не подозревал о том, что перед всей его армией находится только германская конница, и начал уяснять себе обстановку лишь в ночь на 8 сентября, получив от французов сведения о нахождении всей 1-й германской армии севернее р. Марна. Тогда только он отдал приказ для решительного наступления. 5-я французская армия наступала в этот день также медленно, хотя встретила сопротивление лишь на своем правом фланге. Соседняя, 9-я, армия Фоша продолжала обороняться за Сен-Гондскими болотами.

Несмотря на медленное наступление 5-й французской армии и на невозможность для 9-й армии продвинуться вперед, общее положение дравшейся с ними 2-й германской армии становилось опасным: уход 2 соседних корпусов Клука на север ослабил правый фланг армии Бюлова и создал угрозу охвата его со стороны Моимирайя, тем более, что конница Бюлова не в состоянии была остановить продвижение французов. Правый фланг 2-й германской армии начал уклоняться к северу, расширяя разрыв между обеими германскими армиями. На остальных участках Марнской битвы 7 сентября решительных результатов достигнуто не было.

Бои 8 и 9 сентября. Важнейшим участком Марнской битвы оставалась местность правого берега р. Урк; по примеру предыдущих дней здесь напрягались усилия обеих сторон, так как от успеха или неудачи 1-й германской армии, обеспечивавшей правый фланг целого фронта, зависел исход всей битвы. Однако бои на р. Урк в этот день оказались бедны результатами. Атаки французов были остановлены Клуком, но окончательный удар он откладывал до следующего дня, когда будет стянуто все до последнего бойца. От марнских переправ спешили войска III и IX корпусов; из Бельгии шла 43-я резервная бригада на присоединение к своему IV резервному корпусу и находилась в этот день на расстоянии перехода; сзади нее следовала 10-я ландверная бригада; подходило и несколько батальонов, стянутых с ближайших этапных участков. После ночного отхода, на рассвете 9-го Клук намеревался все бросить в атаку, которая должна была сломить армию Монури, причем главный удар нацеливался в охват ее левого фланга. Однако для армии Клука становилась все грознее опасность с юга, из-за р. Марна, так как к участку между Шато-Тьери и р. Урк, наконец, начали приближаться английские войска.

Уже к ночи с 8 на 9 сентября англичане стояли всеми силами между 1-й и 2-й германскими армиями, имея перед собой реку, обороняемую слабыми германскими отрядами. Для войск Клука создавалось трудное положение: нужно было разбить и оттеснить к западу 6-ю французскую армию и прикрыть свой левый фланг и тыл от удара англичан, головы колонн которых отстояли всего на несколько километров от р. Марна. Именно здесь, в этом разрыве между 1-й и 2-й германскими армиями, в который вышли англичане, завязался роковой для германцев узел всей битвы.

Положение на правом фланге 2-й германской армии тревожило Бюлова: с уходом обоих корпусов 1-й армии наступление англичан и частей 5-й французской армии вынудило Бюлова к вечеру отвести 13-ю дивизию и X резервный корпус на линию Парньи — Ле-Туль, загнув правый фланг армии. Наоборот; на левом фланге армии Бюлова развивался значительный успех. Здесь гвардия и части X армейского корпуса продвигались через Сен-Гондские болота и в обход с востока. Ночной атакой Гвардейский корпус энергично оттеснил перед собой войска Фоша и занял Фер-Шампенуаз. Тогда соседняя слева группа генерала Кирхбаха из состава 3-й германской армии углубила успех гвардии и продвинулась еще южнее, вклинившись в правый фланг 9-й французской армии. Наступлению содействовали прочие части 3-й германской армии, дошедшие до Майи. Этот успех побудил Гаузена, по соглашению с Бюловым, приказать на следующий день группе Кирхбаха продолжать наступление на Сезан — в тыл 9-й французской армии. Положение армии Фоша к концу дня было близко к критическому.

Главный натиск соседней слева 4-й германской армии направлялся на юго-восток, вдоль правого берега Верхней Марны, в стык между 4-й и 3-й французскими армиями, на С.-Дизье — с целью помочь 6-й германской армии, которая намечала прорыв на фронте Нанси — Эпиналь. Тревожным становилось положение правофланговой 3-й французской армии Саррайля, оба фланга которой могли подвергнуться охвату: левый — войсками XVIII резервного германского корпуса 4-й армии, который наступал от Ревиньи на Васинкур и занял последний; правый фланг армии Саррайля неожиданно почувствовал удар с правого берега р. Маас, когда в 9 ч германцы начали бомбардировать артиллерией крупных калибров форты Труайон, Женикур и Парош; эти форты принадлежали к Маасской укрепленной линии, связывающей крепости Верден и Туль. С падением одного из этих фортов для германцев открывался свободный доступ на левый берег р. Маас, в тыл 3-й французской армии. Единственным резервом у Саррайля была 7-я кав. дивизия, которую он решил бросить к р. Маас. Но расположенная против армии Саррайля 5-я германская армия кронпринца действовала вяло, и боевые столкновения на этом участке не отличались настойчивостью.

Шел уже 4-й день (считая от 5 сентября) непрерывных боев. В то время как французский главнокомандующий, находясь в Шатийоне на р. Сена, в 90 км от центра своего фронта, зорко следил за тем, чтобы армии не уклонились от директивных указаний, Германское главное командование после директивы от 4 сентября замолкло в Люксембурге, находясь в 100-200 км от фронта и на отлете — за крайним левым флангом Марнской группы своих армий. На основании случайно попавшей радиограммы командира кав. корпуса Рихтгофена утром 8-го о неустойчивом положении на р. М. Морэн Мольтке показалось, что противник уже прорвал Германский фронт между 1-й и 2-й армиями. Тогда он решил выйти из пассивности и командировал подполковника Хенча в 1-го армию, дав ему словесное поручение, точное содержание которого осталось неизвестным для истории, так как оно было дано с глазу на глаз, а затем вскоре, еще до окончания войны, и Мольтке и Хенч умерли. Официальная германская история говорит, что это поручение сводилось к указанию генералу Клуку в случае необходимости отступления 1-й армии отвести эту армию на линию Суассон — Фим для возможности восстановления непосредственной связи со 2-й армией. Таким образом, Мольтке первый упомянул об отступлении, о котором ни у кого еще и мысли не было, как подчеркивает германская история войны.

Хенч выехал из Люксембурга в 11 ч утра 8 сентября на автомобиле и по пути посетил штабы 5, 3 и 2-й армий. В штаб 2-й армии он прибыл в 8 час. вечера, и здесь он застал Бюлова в нервном настроении, вызванном опасением неприятельского прорыва на фронте 2-й армии. Во время последовавшего в штабе армии совещания Бюлов в мрачных красках обрисовал положение, создавшееся вследствие разрыва между 1-й и 2-й армиями, и считал необходимым, чтобы 1-я армия немедленно отошла от р. Урк к востоку и примкнула к правому флангу 2-й армии. Хенч находил, что единственным решением в данных условиях может быть отход обеих армий к северу, внутренними флангами на Фим. После совещания, вместо того чтобы отправиться в штаб 1-й армии, Хенч остался ночевать в штабе 2-й армии.

Утром 9-го последовало новое совещание в штабе 2-й армии, на котором было решено, что 2-я армия только в том случае остается на месте, если 1-я армия примкнет к ней, прекратив свое наступление на р. Урк. А так как 1-я армия не могла отойти на восток, то предрешен был отход 2-й армии. Хенч направился в штаб 1-й армии, куда прибыл в 12 ч 30 мин.

Около 11 ч Бюлов узнал от воздушной разведки, что 5 больших неприятельских колонн подходят своими головами к р. Марна на участке разрыва между 1-й и 2-й армиями. Бюлову стало ясно, что союзники собираются отрезать 1-ю армию от 2-й и что опасное положение 1-й армии требует немедленного ее отхода, а следовательно, должна отойти и 2-я армия, чтобы оказать помощь 1-й армии на правом берегу р. Марна.

Отступление германских армий

Поэтому несмотря на то, что утром 9-го положение всей 2-й армии было прочно, Бюлов в 12 я отдал приказ об отступлении всей армии на р. Марна, правым флангом на Дамери; приказано было начать отход не ранее 13 ч и притом с левого фланга. Отходившие войска должны были оставить в соприкосновении с противником до темноты арьергарды с сильной артиллерией. Когда Бюлов около 14 ч узнал об успешном наступлении своего левого фланга в районе Сен-Гондских болот, он не отменил приказа об отступлении. Между тем гвардия в тесной связи с правым флангом 3-й германской армии отбросила войска 9-й французской армии южнее Фер-Шампенуаза, за линию Конантр — Коруа.

На фронте 1-й германской армии рано утром 9 сентября началось наступление правым флангом на Нантейль и развивалось успешно, но левому флангу армии Клука пришлось уже иметь дело с англичанами и французами, выходившими на правый берег р. Марна в промежутке между 1-й и 2-й германскими армиями, на участке между Шато-Тьери и устьем р. Урк; переправы здесь оказались не разрушенными германцами. В связи с этим положением Клук приказал левому флангу загнуться на левый берег р. Урк фронтом на юг.

По прибытии в штаб 1-й армии Хенч от имени главного командования заявил: "Общее положение неблагоприятно, отступление 2-й армии за Марну неизбежно, ее правый фланг отброшен, и отсюда вытекает необходимость отвести назад все армии: 1-я армия должна отойти в направлении на Суассон — Фим, а в крайнем случае на линию Ля-Фер — Лаон; у Сен-Кантена будет сосредоточена новая армия, и тогда возможно будет начать новую операцию ". Вскоре из 2-й армии было получено радио: "Воздушная разведка доносит о движении 4 больших колонн противника к р. Марна, их головы к 9 час. утра были между Сааси, Шарли и Ножан; 2-я армия отходит правым флангом на Дамери".

Несмотря на попытки штаба 1-й армии убедить Хенча в том, что благоприятная обстановка на фронте армии не вызывает надобности в отступлении, Хенч был непреклонен и сослался на полномочия от главного командования. Для большей убедительности своих доводов Хенч охарактеризовал 2-ю армию Бюлова измотанной до такой степени, что она представляла не более как только "шлак". Приказ для отступления 1-й армии левым флангом на Суассон был разослан войскам вскоре после 14 ч.

В результате создавшегося 9 сентября положения на Германском фронте 3 правофланговые германские армии начали отходить на север: 1-я армия — к Нижней Эне, 2-я — за Марну и 3-я — к Марне, причем последняя в ночь с 9-го на 10-е прекратила отступление. Остальные две — 4-я и 5-я — получили приказание совместно с 3-й армией возобновить наступление. Другая сторона — союзные англо-французские армии — ни вечером 9-го, ни в ночь с 9-го на 10 сентября не предприняли никаких попыток к преследованию германцев. Французы пытливо вглядывались в свой центр и левый фланг еще 10 сентября. С крайним удивлением и недоверием они отнеслись первоначально к тому, что германцы исчезли, и совершенно искренно признали, что совершилось "чудо Марнский победы".

Существует огромная литература, посвященная причинам германского поражения на р. Марна. Многочисленных исследователей, естественно, интригует вопрос, почему произошел внезапный отход правофланговых германских армий в тот момент, когда и на р. Урк и в районе Сен-Гондских болот германские войска одержали разительный успех. Нельзя конечную неудачу приписывать всецело "роковой миссии подполковника Хенча".

Несмотря на изменчивые моменты 5-дневного сражения на р. Урк, Клуку удалось в конечном счете отразить попытки армии Монури и обеспечить правый фланг Германского фронта. При 128 батальонах 1-й германской армии против 191 батальона французов и англичан на крайней северной оконечности района сражения на р. Урк у германцев оказалось превосходство над французами в пропорции 3:1 . Правый фланг Клука в полдень 9-го рассчитывал на победу, войска были отлично настроены, но на левом фланге армии среди отступавших, перепутанных частей нескольких корпусов началась дезорганизация, а в тылу армии среди обозов — паническое настроение.

Далее на восток, на фронте 2-й германской армии и половины 3-й армии, действовавшей вместе со 2-й, боролись 134 германских батальона против 268 французских батальонов, и германцам удалось на левом фланге 2-й армии добиться 9 сентября также крупного успеха: правый фланг 9-й армии Фоша был разбит ночной атакой прусской гвардии и 3 саксонских дивизий. При исчерпывающем использовании германцами указанных успехов на фронте между pp. Урк и Об внедрение англичан и 5-й французской армии в разрыв между 1-й и 2-й армиями могло быть обращено против союзников. Если бы вместо старика Бюлова у этого прорыва оказался поблизости спокойный, уравновешенный главнокомандующий, то в образовавшуюся "дыру" в 38 км можно было бы направить резерв той же 2-й армии, получившийся вследствие загиба ее правого фланга. Здесь до очевидности бросалась в глаза важность объединенного управления 3 правофланговыми германскими армиями, которое в действительности полностью отсутствовало.

Точно так же в действиях обеих германских центральных армий, 4-й и 5-й, недоставало объединенного руководства сверху. Около полудня 7 сентября Мольтке указал германскому кронпринцу только на необходимость взаимного соглашения. Здесь особенно требовался для использования стремления обеих армий к окружению французского центра жесткий приказ свыше о маневре этих армий в восточном направлении. Ведь на этом участке фронта 321 германский батальон дрался с 277 французскими.

Наконец, на германском левом фланге силы обеих сторон были почти равны: 329 германских батальонов против 316 французских, и, следовательно, германцы с успехом могли бы прочно сковать французов южнее Вердена, чтобы не позволить переброску отсюда французских войск к Парижу. Здесь вмешательство германского главного командования свелось к выводу в самый решительный момент битвы на р. Марна 44 батальонов и 53 батарей для отправки в Бельгию против вполне призрачной опасности десанта англичан в тылу. Мольтке решил изъять 7-ю армию с фронта Марнской битвы и организовать новую, 7-ю, армию в пределах Бельгии, а оставшейся 6-й армией, усиленной остатками расформированной 7-й, продолжать атаку Нанси.

Германское командование оказалось в состоянии паралича в течение 5-9 сентября. Отдельные армии дрались каждая, как понимал изменчивую обстановку битвы ее командующий, и потому, когда, наконец, посланец главной квартиры, заранее пессимистически настроенный, посетил Бюлова и Клука, он нашел у первого вполне подготовленную почву для решения отступить. На стороне французов в течение всего сражения было твердое управление главного командования и полная осведомленность командующих армиями о положении на всем фронте.

В конечном итоге не нервность Бюлова и не словесный доклад мрачно настроенного Хенча привел к отказу от использования достигнутых германцами тактических успехов и к отступлению на р. Эна. Причины поражения на р. Марна заложены несравненно глубже, и если даже их искать только в пределах исходной операции войны 1914 г., то, естественно, эти причины определяются несостоятельностью германского руководства массой из 7 армий, заранее нацеленных, но не управлявшихся среди сложной обстановки.

С каждым днем у немцев операция постепенно отходила от первоначального замысла, и особенно резкое отступление от него было сделано в распределении германских сил по фронту. Германцам необходимо было остановиться в результате одержанной в Пограничном сражении победы для передышки раньше, чем предпринимать Марнское сражение. Наступление германцев к Марне кончилось крахом, который назревал с окончания Пограничного сражения.

Последствия Марнской битвы были чрезвычайно велики. Сами германцы признают, что результаты победы, если бы она была ими одержана, были бы настолько обширны, что их даже нельзя учесть . Битва на Марне стала поворотным моментом всей борьбы.

У союзников поднялась почти исчезнувшая перед тем уверенность в своих силах. Французы морально переродились. Они сбросили с себя долголетнее впечатление тяготевшего над ними "национального позора" 1870 г., уверовали в свою армию.

Скорого окончания войны, которого так желала Германия, достичь теперь было невозможно. Предстояла длительная борьба с истощением средств, в течение которой время, конечно, должно было работать против германцев. Неизбежен был переход к позиционному сидению сторон друг против друга для накопления новых сил и материальных возможностей.

Германская литература, умалчивая об удачных действиях французской армии, признает главной причиной Марнской неудачи следующие ошибки германского главного командования: исходное ослабление правого крыла вопреки плану Шлиффена и полное отсутствие оперативных резервов; кроме излишне сильного состава армий в Эльзас-Лотарингии, ослабление фронта во время решительной операции отправкой 2 корпусов на восток, оставлением 3 корпусов в тылу перед неприятельскими крепостями и вывод 2 корпусов из состава левого крыла для отправки в Бельгию против мнимого десанта англичан; итого — ослабление главного фронта на 7 полевых корпусов.

К последствиям "Марны" нужно отнести и изменение политической конъюнктуры борьбы.

Великобритания поняла необходимость настойчиво и энергично повести подготовку к войне на материке и создать большую сухопутную армию. Возникла программа формирования "новой армии Китченера" в 26 армейских корпусов .

Колебания Италии прекратились, и если она не сразу оставила свою позицию нейтралитета, то только для того, чтобы побольше запросить за присоединение к Антанте и подготовить к войне свои вооруженные силы.

Наконец, непосредственным следствием Марнского поражения для германцев явилась смена фактического вождя их вооруженных сил. Мольтке был уволен 14 сентября и заменен военным министром генералом Фалькенгайном. Настал второй период деятельности германского главного командования — до августа 1916г. Личность Фалькенгайна оказала большое влияние на ведение операций Центральными державами, особенно в связи с несходством его взглядов с мнениями Гинденбурга и Людендорфа, которые в конце концов заменили Фалькенгайна с августа 1916 г.

Поле сражения на Марне. Рисунок из прессы 1914 года.

Марнское сражение 1914 года, битва на Марне, крупное встречное сражение между англо-французскими и германскими войсками на р. Марна 5-12 сентября во время 1-й мировой войны 1914-1918. После неудачного для англо-французских войск Пограничного сражения 1914 англ, армия, 4-я и 5-я французские армии, пытаясь оторваться от герм, войск, к 4 сент. отошли за р. Марна (вост. Парижа). В ходе преследования пр-ка 1-я (команд, ген. А. фон Клук) и 2-я (команд, ген. К. фон Бюлов) германские армии отклонились от первонач. направления наступления и вышли не западнее, а восточнее Парижа, где сосредоточилась вновь сформированная 6-я франц. армия ген. М. Монури. Центр сил союзников (сев. Сен-Гондских болот) был усилен 9-й франц. армией. 4 сент. главнокоманд. франц. армиями ген. Ж. Жоффр издал директиву на наступление, в соответствии с к-рой гл. удар должен был наноситься левым крылом армий союзников (5-я франц., англ, и 6-я франц. армии) по правому крылу пр-ка (1-я и 2-я армии), вспомогат. удар - зап. Вердена силами 3-й франц. армии. Новая 9-я и 4-я франц. армии получили задачу сковывать пр-ка в центре. Герм, командование (нач-к ген. штаба ген. X. Мольтке), обеспокоенное появлением свежих сил французов сев.-вост. Парижа, приняло решение силами 1-й и 2-й армий, развернув их фронтом к Парижу, перейти к обороне, а 3, 4 и 5-й армиями продолжать наступление в юж. и юго-вост. направлениях, чтобы совместно с 6-й армией, наступавшей с В., окружить французов южнее Вердена. Сложившаяся операт. обстановка была более выгодной для союзников, имевших в полосе Верден - Париж общее превосходство над пр-ком: 56 пех. и 10 кав. дивизий (1 082 тыс. чел., 2816 лёгких и 184 тяжёлых ор.) против 44 пех. и 7 кав. дивизий пр-ка (900 тыс. чел., 2928 лёгких и 436 тяжёлых op.). На направлении гл. удара англо-французские войска почти вдвое превосходили немцев в живой силе. К тому же 6-я франц. армия нависала над правым крылом герм, фронта, а 2-я и 3-я герм, армии были ослаблены в связи с пере- броской двух корпусов и кав. дивизии (с 26 авг.) в Вост. Пруссию в целях отражения наступления рус. войск, организованного для оказания помощи союзникам (см. Восточно-Прусская операция 1914). 5 сент. на р. Урк начались бои между передовыми частями 6-й франц. армии и правым флангом 1-й герм, армии. Почувствовав угрозу правому флангу и тылу 1-й армии, ген. Клук снял 2 корпуса с позиций на Марне и перебросил их на р. Урк. 6 сент. англо-французские войска перешли в контрнаступление по всему фронту. Клук, не замечая угрозы с фронта, 6-8 сент. направил остальные 2 корпуса против 6-й франц. армии. Вследствие этого между смежными флангами 1-й и 2-й герм, армий образовался разрыв шириной до 50 км. В него двинулись 5-я франц. и английская армии, что создало угрозу охвата оказавшегося открытым правого фланга 2-й и окружения 1-й герм, армий. В этих условиях командующий 2-й армией 9 сент. отвёл свои правофланговые корпуса на С. от Монмирая. Продвижение 1, 3 и 4-й герм, армий прекратилось, и они были отведены за Марну. Мольтке, утративший управление, вынужден был утвердить их отход за р. дна и вост. Реймса. М. с. завершилось поражением герм, войск. В полосе шириной до 200 км союзники в течение 8 суток продвинулись на 60 км. Наступление представляло собой высокоманёвренную операцию, к-рая знаменовала переломный момент в ходе кампании 1914 на Зап. фронте в пользу союзников. Она означала полный провал герм, стратег, плана, рассчитанного на быстрый разгром пр-ка на Зап. фронте, вскрыла грубые ошибки в управлении войсками. Франц. командование, умело использовав ошибки пр-ка, проявило больше гибкости в управлении войсками, успешно осуществило манёвр ими на ТВД не только по ж. д., но и автомоб. транспортом (из Парижа на фронт 6-й армии), положив тем самым начало крупным автомоб. перевозкам войск в ходе боевых действий.

Использованы материалы Советской военной энциклопедии в 8-ми томах, том 5.

В конце XIX - начале XX века взаимоотношения между великими державами (Великобританией, Германией, Францией, Австро-Венгрией, Японией, США и Россией) характеризовались острым соперничеством и борьбой за передел колоний и сфер влияния. Логика борьбы вела к невиданной в прошлом гонке сухопутных и морских вооружений, а также к созданию военно-политических союзов. Главная военная опасность исходила из Европы. В 1882 году усилиями германской дипломатии был создан Тройственный союз, объединивший Германию, Австро-Венгрию и Италию. Этот военный блок был направлен против Франции и России. В 1907 году оформилась тройственная Антанта в составе России, Франции и Великобритании, противостоящая Тройственному союзу. Обострение противоречий между двумя блоками поставило мировое сообщество на грань войны. В подготовке первой мировой войны повинны правящие круги всех великих держав, но непосредственными инициаторами стали Германия и Австро-Венгрия. С обеих сторон война носила захватнический характер. Она была направлена на сокрушение экономических и военных конкурентов, на передел мира и сфер влияния.

В основу германского плана войны были положены идеи А. Шлиф-фена, бывшего в период 1891-1905 годов начальником германского генерального штаба. Приемник Шлиффена - М. Мольтке-младший - сохранил основные идеи своего предшественника, изменив лишь группировку сил при стратегическом развертывании. И Шлиф-фен, и Мольтке ориентировались на кратковременную войну. Оба они вынуждены были считаться с необходимостью ведения войны на два фронта - западный и восточный. Главный удар предполагалось нанести по Франции, а после ее разгрома перебросить германские корпуса на восток и нанести поражение русским армиям. По указке Германии 28 июля 1914 года Австро-Венгрия объявила войну Сербии. Россия приступила к частичной, а затем к всеобщей мобилизации. В ответ на это 1 августа Германия объявила войну России. Первая мировая война началась.

В августе 1914 года германские войска вторглись на территорию Люксембурга и Бельгии и захватили столицы этих государств. После этого они нацелились на Францию. В Пограничном сражении, происходившем 21-25 августа, французские армии потерпели поражение и были вынуждены отступить. Германские войска двигались вслед за ними, ведя слабые бои с французскими арьергардами. В то время как французское командование сделало для себя из Пограничного сражения поучительные стратегические и тактические выводы, германское командование переоценило свои успехи. Считая, что цели войны на Западе достигнуты, оно решило приступить к переброске войск на восток, что предусматривалось планом войны. Кроме того, в ходе преследования противника германские армии правого крыла (1-я армия генерала А. Клука и 2-я армия генерала К. Бюлова) изменили направление своего движения с юго-западного на южное. Это произошло вследствие упорного сопротивления французов перед фронтом 2-й армии, а также потому, что французские силы отходили на юг, восточнее Парижа. Стремясь как можно быстрее окончательно разбить противника, Клук направил свою армию в этом же направлении, отказавшись от первоначального плана взять французскую столицу. При этом он проигнорировал полученный 2 сентября приказ Мольтке, предписавший 1-й армии следовать за 2-й и обеспечивать фланговую позицию. На левом фланге, со стороны Парижа, 1-я армия оказалась слабо защищена, а ее командование не приняло во внимание французские силы, сконцентрированные северо-восточнее Парижа. Между тем организационные мероприятия, осуществленные французским главным командованием, его усилия по объединению действий подчиненных армий, мужественное сопротивление французских войск, - все это принесло свои плоды. Перегруппировка французских сил была закончена, и они заняли оперативно выгодное положение по отношению к противнику. Вечером 4 сентября главнокомандующий французской армией генерал Ж. Жоффр отдал приказ о переходе в наступление, начало которого было назначено на 6 сентября. Замысел Жоффра сводился к двойному охвату германских армий левым флангом в районе Парижа и Большого и Малого Моренов, а правым -у Вердена. Опорой маневра являлись центральные армии (4-я генерала Ф. де Лангля де Кари и 9-я генерала Ф. Фоша). Тем временем Мольтке, получив донесение о концентрации французских войск в районе Парижа, приказал Клуку оттянуть 1-ю армию назад для усиления взаимодействия со 2-й армией. Решения противников от 4 сентября привели к тому, что в период с 5 по 9 сентября между Верденом и Парижем развернулось грандиозное сражение между шестью англо-французскими и пятью германскими армиями. В нем приняли участие свыше ста пехотных и кавалерийских дивизий, то есть около 2 млн человек. Около 6 тысяч легких и свыше 600 тяжелых орудий оглашали своей канонадой берега р. Марны и ее притоков. (Теленский Н.А. Первая мировая война, 1914-1918. Боевые действия на суше и на море. М., 1944. С. 28.)

На основании принятых накануне решений, 6-я французская и 1-я германская армии начали движение с утра 5 сентября. Разведывательные части 4-го резервного корпуса, прикрывавшего левый фланг армии Клука, на подходе обнаружили крупные силы противника в районе Дамартена. Командующий 4-м резервным корпусом сразу же развернулся и, сбив передовые части неприятеля, занял командные высоты на линии Монтион-Пеншар. Около полудня сюда подошли дивизии 6-й французской армии генерала М.Ж. Монури, перед которыми была поставлена задача захватить данные высоты для обеспечения переправы через Урк. Французы атаковали, но были отброшены и закрепились к югу и северу от Иверни, не введя еще в бой всех своих сил. Встревоженный Клук развернул 2-й корпус генерала А. Линзингена и направил его на подкрепление 4-му резервному корпусу. Таким образом, Марнская битва началась достаточно неожиданно для обеих сторон за 24 часа до того, как Жоффр планировал атаку каких-либо своих частей.

За семь дней боевые действия охватили весь Западный фронт. Они распространились от Монтиона к северу от Парижа вдоль Марны и ее притоков (крупнейшими из которых являются Урк, Малый и Большой Морены) и на восток к высотам Вердена. Когда началось сражение, основные силы Клука были сосредоточены вдоль высот к югу от Большого Морена. Его армия была обращена на юг; к западу от нее лежал Париж, а сзади - Марна. Защитные части 1-й армии расположились по дуге, которая проходила через город Мо и была направлена на северо-запад выше места слияния Урка и Марны. И именно на Мо двигалась 6-я французская армия. Это был кратчайший путь для того, чтобы смять фланг Клука и ударить ему в тыл. Со своей стороны, Клук двинулся за Большой Морен, стремясь отрезать французское военное крыло от центра. Остальные германские армии продвигались значительно медленнее. Они были остановлены противником и подверглись жестокой бомбардировке. Немецкая пехота под огнем стремилась зарыться в землю, но шанцевого инструмента было мало; поэтому использовали штыки, кружки, котелки и даже каблуки.

2-й корпус Линзингена вступил в бой на рассвете 6 сентября у Трильпора и Мо. Его стали теснить быстро собирающиеся силы Монури, и Линзинген запросил у Клука подкрепления. К этому моменту половина армии Клука занимала позиции к югу от Большого Морена, а другая половина вела бои к востоку и западу от Марны. Клук решил перебросить на левый фланг еще один корпус, который прибыл к месту назначения 7 сентября. К этому времени вся 1-я армия уже была опасно разбалансирована. Слабое левое крыло находилось далеко впереди, а остальные четыре корпуса, выстроенные в боевом порядке, оказались развернутыми под прямым углом к нему. Тыловые линии обоих флангов были порядочно запутаны. Начав в середине дня наступление, германцы имели незначительный успех. Для усиления здесь своих войск французское командование спешно перебросило дивизию частью по железной дороге, а частью на автомобилях, для чего было использовано 1200 парижских таксомоторов, перебросивших пехотную бригаду на расстояние 50 км за одну ночь. (История первой мировой войны. 1914-1918. М., 1975. T.I. С. 293.) Это было первое в истории применение автомобильного транспорта для маневра силами. Французское командование стремилось произвести охват правого фланга всего германского фронта, что делало положение 1-й армии Клука чрезвычайно серьезным. Клук был вынужден снять два своих корпуса с южного участка фронта и направить их за реку Урк. Этот рискованный маневр, о котором не были поставлены в известность ни Мольтке, ни Бюлов, открыл правый фланг 2-й германской армии. Бюлову пришлось отвести свои правофланговые части на север к Монмираю и северо-западнее, еще более увеличив разрыв между 1-й и 2-й армиями. К этому времени армия Клука занимала возвышенности к северу от места впадения Урка в Марну. Части Монури, обращенные на восток, растянулись от Трильпора к Крепи.

На других позициях дела обстояли следующим образом, 9-я армия Фоша сомкнула фланги с 5-й армией генерала Ф. д"Эспери у Вильнева. Основная часть фронта 9-й армии оказалась прикрытой Сен-Гондскими болотами. Однако ее правый фланг предоставлял неприятелю благоприятную возможность для атаки. 6 сентября командующий 3-й германской армией генерал М. Гаузен направил свой удар в место стыка 5-й и 9-й французских армий. Французские части дрогнули, отступили на несколько миль, но выстояли. Гаузен располагал слишком малыми силами, чтобы немедленно возобновить атаку. 8 сентября он предпринял новую попытку, нацелившись на правый фланг Фоша. Эта атака при поддержке ближайших к Гаузену сил Бюлова развивалась в течение дня. Французы постоянно контратаковали, но значительных результатов не добились. Наконец энергия германцев иссякла, и тогда Фош перешел в наступление. Согласно легенде, он направил Жоффру следующее сообщение: "Мое правое крыло отступает. Мой центр не выдерживает. Ситуация превосходная. Я иду в атаку". (Marshall S.L.A. World war. №ew York, 1985. P. 91.) Фош догадался, что для организации атак на его фланги Гаузену пришлось снять силы с центра. Тогда Фош отвел свои корпуса из-за Малого Морена и направил их через восточную оконечность болот против фланга Бюлова. Удар попал в цель. Атака смяла центр Гаузена, и его армия была вынуждена отступить.

В это время 20-мильная брешь между 1-й и 2-й германскими армиями приближалась к позициям, занимаемым британским экспедиционным корпусом под командованием сэра Джона Френча. Сэр Джон располагал тремя большими и восстановившими силы корпусами. Если бы он предпринял быстрый рывок, то тактическое преимущество союзников обратилось бы в решительную победу. Однако британский экспедиционный корпус передвигался медленно, преодолев за три дня всего 25 миль. Видя, что Френч медлит, Жоффр вечером 8 сентября приказал 6-й армии прижимать армию Клука к Урку, а 5-й армии - сомкнуть фланги с британским экспедиционым корпусом и задавать темп движения. Однако время уже было упущено.

В середине дня 9 сентября Клук получил приказ Мольтке об отступлении, поскольку разрыв между 1-й и 2-й армиями расширился до 30 миль. Клук, сознавая, что он проиграл, был вынужден подчиниться. В этот же день начали отступать также армии Бюлова и Гаузена. 4-я и 5-я германские армии 9 сентября еще продолжали наступательные действия, хотя и без значительных успехов, но 11 сентября были отведены в северном направлении. Итак, в ходе войны произошло важное событие - германские армии отступили от Парижа. Это отступление оказалось неожиданным для англо-французских сил. О нем узнали в ночь с 9 на 10 сентября из перехваченых радиограмм противника. Лишь вечером 10 сентября было отдано распоряжение всем французским армиям начать преследование. Германские армии отходили почти без помех со стороны неприятеля. Это позволило германцам закрепиться на командных высотах правого берега реки Эны. С 15 сентября союзники на всем фронте от Уазы до швейцарской границы перешли к оборонительным действиям.

Победа стран Антанты в Марнском сражении стала возможной благодаря тесному взаимодействию войск союзников. Не последнюю роль сыграло истощение германских войск и нарушение их снабжения. Пополнение германских армий материальными средствами шло с большими трудностями, потому что в германском тылу средства сообщения и связи были разрушены французами при их отступлении. Во французском тылу, напротив, имелась хорошо развитая сеть железных дорог. Кроме того, французское командование неразрывно связывало задачи наступления с требованием надежной обороны в случае контратак противника. Немцы же на Марне пытались вести огульное наступление, не считаясь с изменением конкретной обстановки.

Марнское сражение явилось переломным моментом в ходе первой мировой войны. В этой операции рухнули планы кратковременной войны кайзеровской Германии. Потери немцев составили около 800 тысяч человек, потери французов и англичан - 1080 000 человек. (Харботл Т. Битвы мировой истории. Словарь. М., 1993. С. 282.)

Использованы материалы книги: "Сто великих битв", М. "Вече", 2002

Литература

Галактионов М.Р. Марнское сражение. -М., 1938.

История военного искусства / Под общ. ред П.А. Ротмистрова. - М., 1963.-T.I.-С. 190-192.

История первой мировой войны. 1914-1918: В 2-х т. / Под ред. И.И. Ростунова. - М., 1975. -T.I. -С. 289-300.

Коленковский А.. К. Маневренный период первой мировой империалистической войны 1914 г. М., 1940;

Меликов В. Марна, Висла, Смирна. - 2-е испр. изд. - М„ 1937.

Морской атлас. Описания к картам. -М„ 1959. -Т.3,ч.1. -С.765-766.

Морской атлас / Отв. ред. Г.И. Левченко. - М„ 1958. - Т.З, ч.1. - Л. 38.

Новицкий В.Ф. Мировая война. 1914-1918 года в Бельгии и Франции: -Т.1-2. -М„ 1926-1928.

Оценка битвы на Марне // Военный вестник. - 1921. -№7.- С. 17.

Первая мировая война в описаниях русских военоначальников / P.M. Португальский, П.Д. Алексеев, В.А. Рунов. - М., 1994.

Советская военная энциклопедия: В 8-й т. / Гл. ред. комис. Н.В. Огарков (пред.) и др. - М„ 1978. - Т.5. - С. 155-156.

Строков А.А. История военного искусства. - СПб., 1995. - Т.5. - С. 295-297.

Строков А. А. Вооруженные силы и военное искусство в первой мировой войне. М., 1974, с. 210-227;

Якоби Н. Марна. Трагическое крушение германского наступления на Париж в авг.-сент. 1914 г. -Riga, 1938.

Далее читайте:

Первая мировая война 1914 - 1918 годов (хронологическая таблица).

К началу битвы на Марне в полосе Верден - Париж силы сторон насчитывали: 1 082 000 чел., 2816 лёгких и 184 тяжёлых орудий у союзников против 900 000 чел., 2928 лёгких и 436 тяжёлых орудий у немцев. Немецкая армия была ослаблена необходимостью выделять войска для осады нескольких крепостей.

4 сентября генерал Жоффр издал директиву на наступление, в соответствии с которой главный удар наносился левым флангом армий союзников (5-я, 6-я французские армии и английские экспедиционные силы) по правому флангу германского фронта (1-й армия фон Клюка и 2-й армия фон Бюлова), вспомогательный удар - западнее Вердена, силами 3-й французской армии. 9-я, только что сформированная, и 4-я французские армии получили задачу сковывать немцев в центре.

К 9 сентября 6-я французская армия совместно с английской экспедиционной армией и 5-й французской армией в ходе сражения на Марне взяла в клеши ударную германскую 1-ю армию. Командующий 1-й армией генерал фон Клюк был против отступления, но, подчиняясь приказу верховного командования, вынужден был отойти. После войны германские историки много спорили, оправдан ли был этот отход, ознаменовавший проигрыш немцами битвы на Марне. Передавший от имени начальника Генштаба фон Мольтке приказ на отход подполковник Хенч был сделан козлом отпущения за поражение Германии на Марне, повлекшей крах блицкрига и общее поражение Центральных держав в Первой мировой войне. Между тем объективный анализ соотношения сил сторон приводит к выводу, что если бы Хенч не отдал приказ об отступлении 1-й и 2-й армий, то они вполне могли оказаться в окружении, и немцев ждало бы ещё более тяжёлое поражение. Ведь и 2-я армия генерала фон Бюлова к 9 сентября была в трудном положении и ещё 7-го числа вынужден был отойти на своём правом фланге. 12 сентября отступившие от Марны германские войска заняли оборону по рекам Эна и Ведь. Они избежали разгрома, но не смогли взять Париж и нанести решающее поражение французской армии.

16 августа французской армии было приказано беречь солдат. 24 августа генерал Фердинанд Фош, командовавший армейской группой, позднее развернутой в 9-ю армию, отдал своим войскам приказ вести бой «достаточно разомкнутыми, постоянно подкрепляемыми цепями», чтобы не представлять мишень для артиллерии. Пехоту следовало «вводить в небольшом количестве, артиллерию - без счета». А 30 августа полковник Максим Вейган, офицер штаба Фоша, предписал всем командирам крупных войсковых соединений организовать немедленно после прохождения войсковых частей отряды с целью обнаружения отставших, сбора их в команды и направления в свои части «с применением самых строгих мер». Все заблудившиеся обозные и транспортные учреждения направлялись на дороги, по которым пошли их части. 31 августа Фош советует генералам прибегнуть к слиянию нескольких частей и применять «строжайшие репрессивные меры в отношении солдат, оставляющих строй, и младшего командного состава, плохо выполняющего свои обязанности». 4 сентября Фош издал приказ, чтобы во всей полосе боевых действий армейской группы беженцы пользовались дорогами, только начиная с 15 часов до полуночи. В остальное время они должны были находиться вне дорог, в поле.

Германская пехота, хорошо подготовленная к маршам, проходила до 40–60 км. в день (рекорд в первые месяцы войны составлял 653 км. за 27 дней, с боями без единой дневки). Но немцы проигрывали французам вскорости переброски резервов, поскольку те действовали по дорогам, не подвергшимся разрушениям. Немцам же приходилось наступать по дорогам, которые разрушали отступающие французы и бельгийцы. 1-я армия на ключевом фланге запаздывала по сравнению с другими армиями, увлеченными погоней за разбитым противником, поскольку по плану ей требовалось пройти больше всех. Кроме того, теперь авиация делала практически невозможным внезапное и скрытое перемещение войск, облегчая оборону.

Крах плана Шлиффена был вызван недооценкой сил противника и его способности, пользуясь малой протяжённостью линии фронта и хорошо развитой сетью дорог, быстро перебрасывать войска на угрожаемые участки. Отмечу, что в сражении при Марне французы впервые применили автомобили для переброски войск. Военный комендант Парижа генерал Галлиени использовал для переброски к Марне частей парижского гарнизона реквизированные автомобили, в том числе такси. Так родилось то, что впоследствии назвали моторизованной пехотой. Но её звездный час наступил лишь во Вторую мировую войну. А уже в октябре 1914 года был создан автомобильный «резерв Фоша», способный перевести целую пехотную дивизию. Автобусы могли перевозить пехоту со скоростью до 25 км. в час на расстояние от 32 до 160 км.

Роль России свелась к тому, что она отвлекла на себя 8-ю германскую армию, которая могла быть переброшена во Францию, если бы Россия не вступила в войну, и заставила Германию и Австро-Венгрию сражаться на два фронта. Победа русских войск в Галиции также спасла от разгрома Сербию. Сменивший Мольтке военный министр и начальник генштаба Эрих фон Фалькенгайн позднее писал о влиянии кампании 1914 года на сроки войны:

«… События на Марне и в Галиции отодвинули ее исход на совершенно неопределенное время. Задача быстро добиться решений, что до сих пор являлось основой для немецкого способа ведения войны, свелась к нулю».

На Западе фронты обеих противоборствующих армий в октябре достигли побережья Северного моря на бельгийской территории недалеко от французской границы. Здесь началась позиционная война. От швейцарской границы до самого моря протянулись сплошные линии окопов.

Во время Пограничного сражения во Франции в августе 1914 года французская армия потеряла 223 тыс. убитых, раненых и пропавших без вести, британская армия - 19,2 тыс., а германская армия потеряла в августе 18 662 убитых, 28 553 пропавших без вести и 89 902 раненых, а всего 136,2 тыс. человек. Из числа раненых вернулись в строй 39 898 человек. Это дает соотношение по общим потерям 1,8:1 в пользу немцев. С учетом того, что в Пограничном сражении значительные потери понесла также бельгийская армия, общее соотношение потерь, вероятно, превышает 2:1 в пользу немцев. Во время битвы на Марне в сентябре 1914 года немцы потеряли 10 602 убитых, 16 815 пропавших без вести и 47 432 ранеными, а всего 74 849 человек. Англо-французские потери в это время, включая капитулировавший гарнизон французской крепости Мобёж, составили 45 тыс. убитыми, 173 тыс. ранеными и 50,5 тыс. пленными, а всего 268,5 тыс. человек. Это дает соотношение общих потерь 3,6:1, а потерь убитыми - 4,2:1, в обоих случаях в пользу немцев, что примерно совпадает с соотношением потерь в Восточно-Прусской операции между русскими и германскими войсками. Да, соотношение потерь и здесь было в пользу немцев, но не была выиграна война. Поэтому Марна стала шагом к поражению.

В дальнейшем соотношение потерь убитыми в сражениях между русскими и германскими войсками возросло до 7:1 в пользу немцев, поскольку подготовка русских резервистов была значительно хуже, чем подготовка немецких резервистов, и разрыв здесь был больше, чем в уровне подготовки кадровых войск России и Германии. На Западном фронте, наоборот, соотношение потерь убитыми в последующих сражениях упало до 2,2:1, оставшись в пользу Германии. Это объясняется тем, что разрыв в уровне боеспособности германских резервистов, с одной стороны, и британских, французских и бельгийских резервистов - с другой, был меньше, чем разрыв в уровне боеспособности кадровых армий Германии и ее противников на Западном фронте. А уже с конца 1914 года войну вели преимущественно те, кто был призван в армию уже после ее начала. Русские же резервисты были подготовлены гораздо хуже, чем германские резервисты, и здесь, наоборот, разрыв в уровне подготовки кадровых армий был меньше, чем в уровне подготовки резервистов.

Французский главнокомандующий маршал Ж. Жоффр так писал в мемуарах о положении после битвы на Марне:

«Разбитые неприятельские армии отступают. Началось преследование. В то время как наши левофланговые армии имеют задачей обходить правое германское крыло в направлении на запад, наши армии центра сосредоточивают свои усилия против центра и левого крыла противника, 3-я армия должна стремиться перерезать сообщения противника, начав энергичное наступление к северу по открытой местности между Аргоннами и Маасом, опираясь на Маасские высоты и крепость Верден и обеспечивая прикрытие своего правого фланга.

Но вскоре преследование по разным причинам должно прекратиться. Противник, оставивший в наших руках пленных и материальную часть, оказывает сопротивление, 6-я армия, хотя и усиленная, делает безуспешные попытки осуществить тактический охват правого германского крыла».

Советский военный теоретик М. Р. Галактионов так объяснял французский успех в битве на Марне, спасшей Париж и сорвавшей германский план молниеносной войны:

«Было бы слишком примитивно успех обороны французской армии на Марне, давший им в конечном счете стратегическую победу, рассматривать только как результат оперативно-тактических факторов. В основе лежал высокий моральный подъем французского бойца. В ту пору он еще не отдавал себе ясного отчета в истинных, империалистических целях господствующих классов Франции в войне. Он был убежден в том, что защищает с оружием в руках свою родину от нападения врага. И это придало огромную силу сопротивления французскому войску. Жоффр сумел использовать этот высокий подъем на гигантском поле сражения. В этом его историческая заслуга перед французской буржуазией».

| |

Присутствует довольно стойкий миф, гласящий что наступавшие в августе 1914-го года армии Самсонова и Ренненкампфа спасли Париж и Францию ценой своей гибели.

Так уж у нас повелось, что данный взгляд на гибель русских армий в Танненбергском лесу, — «зато спасли Францию» — разделяется не только частью историков, но и активно поддерживается монархистами и представителями либеральной общественности.

Особенно последними, ведь для них из всех достижений русской армии «спасение Парижа» является чуть ли не высшей ценностью. Неважно, сколько русских жизней было положено, насколько хорошо было подготовлено наступление, какие действия были в интересах нашей страны, а не чужой — главное, чтобы всё делалось ради условного блага союзников, невзирая на реальную необходимость. Знакомясь со статьями журналистов и публицистов, читая интервью общественных деятелей, придерживающихся либеральных взглядов, складывается впечатление, что русские, в их мировоззрении, созданы лишь для того, чтобы ценой своих жизней каждый раз спасать условный Париж. Наступать, если того требует союзник, ставя его интересы заведомо превыше собственных.

Причём те же самые люди, когда речь заходит о контрударах 41-го называют оные «бессмысленными». Попытки задержать немцев объявляются «бесполезными», размен людских жизней на ключевой ресурс – время – «бесчеловечным». Оборону наших городов от фашистов – лишней прихотью. Вот сдали мол французы Париж (занятно, и здесь снова Париж) – и остался город цел, и народ не пострадал.

Но лишь стоит напомнить о , ответ следует незамедлительно: наступать надо было для спасения Парижа, и это заведомо оправдывает любые огрехи подготовки, организации и, что самое главное, — потери.

На взгляд автора, подобная позиция несколько неполноценна, — когда оборонять свои города считается сродни преступлению, а стремление сражаться за свою землю выставляется глупым закидыванием врагов трупами; но когда кровь наших солдат проливается ради Франции, — по их мнению, это дело безусловно правильное, богоугодное.

Разбираясь в этой истории, к сожалению, кроме вышеозначенных одиозных личностей придётся огорчить также и тех, кто искренне считает что русские армии погибли не зря. Не скрою, мне самому горестно было это осознавать, и хоть я не француз и родственников там не имею, мысль что хотя бы им помогли, душу грела.

Итак, событие, известное как «Чудо на Марне».

Как дошли до жизни такой

После серии встречных сражений, известных под общим названием Пограничного французские армии, потерпев тяжёлое поражение на всех участках, в некотором беспорядке вместе с толпами беженцев отступали к Парижу, преследуемые по пятам немцами. Все попытки остановить немецкое продвижение оказывались безрезультатными и влекли за собой новые тяжёлые потери.

Решив не класть армию по частям под каток немецкого наступления, французское командование в лице генерала Жоффра решило сменить стратегию действий и накопить в резерве мощный ударный кулак на фланге продвигающихся немецких армий с целью нанести неожиданный контрудар.

С этой целью ко 2-му сентября в окрестностях Амьена собирается вновь сформированная 6-я армия с задачей наступать на правый фланг противника в направлении на Аррас.

Английская армия должна была собраться за р. Сомма в готовности атаковать в северо-восточном направлении. 5-я армия в районе С.-Кантен - Лаон, готовая атаковать в направлении на Боэн. 4-я - севернее Реймса по р. Эна для наступления на север.

Германцы отчасти упредили наступление Антанты, атаковав разворачивавшуюся 6-ю армию и английский эскспедиционный корпус. И если первые увязли в тяжёлых боях, то вторые по сути отступили, оголив фланг союзника и были вообще близки к тому чтобы бросить Францию на произвол судьбы, а самим отходить к портам, грузиться на корабли и «чемодан-порт-Англия».

Ключевой промах германского командования

Основой германских сил под Парижем являлись 1-я армия Александра фон Клука и 2-я армия Карла фон Бюлова, которые должны были согласно плану Шлиффена в строгом взаимодействии производить охват Парижа.

Ещё до начала общего контрнаступления французы предприняли ряд частных атак с целью выиграть время и задержать немцев. Одной из них 28-го августа стало наступление 5-й французской армии против 2-й германской армии.

Клук, узнав 30 августа, что французы перед ним не задерживаются на р. Авр, решил для облегчения положения соседней армии Бюлова изменить направление своей армии с юго-западного на южное. Тогда же, 30-го августа, Клук получил просьбу Бюлова оказать содействие в использовании успехов 2-й армии наступлением к р. Уаза на линию Компьен – Нуайон.

С согласия верховного командования (в лице Мольтке-младшего) армия Клука предпочла первоначальному плану с широким обходом левого фланга французов через Амьен попытку давить отступающие части совместно с Бюловым к юго-востоку.

Как уже говорилось, отход англичан образовал разрыв между Парижем и 5-й армией, в который, сломя голову, ринулся Клук. Соблазн добить отступавших англичан был столь велик, что для прикрытия собственного фланга (и фланга всего правого крыла фронта) он выделил один лишь IV-й резервный корпус, над которым нависала французская армия Монури. Клук же, увлёкшись, гнал войска вперёд столь резво, что обогнал своего соседа Бюлова, и оказался уже южнее Компьена.

Это решение само по себе уже кардинально меняло первоначальный план германского командования, не говоря о смертельной угрозе флангу всего фронта, который, по сути, был предоставлен лишь одному корпусу.

Не ждали

«Следует использовать рискованное положение 1-й германской армии с целью сосредоточить против нее силы союзных левофланговых армий.

Всем силам 6-й армии, находящимся к северо-востоку от Мо, быть готовым переправиться через р. Урк между Лизи и Мей-ан-Мюльтьеном и атаковать в направлении на Шато-Тьери.

В распоряжение генерала Монури будут даны части кавалерийского корпуса генерала Сорде, расположенные поблизости.

Английской армии, развернувшись фронтом на восток, по линии Шанжи - Куломье, атаковать в общем направлении на Монмирай.

5-й армии, стянувшись к своему левому флангу и развернувшись на линии Куртакон - Эстерне - Сезон, атаковать в общем направлении на север; II кав. корпус (генерал Конно) должен установить связь 5-й армии с английской.

9-й армии прикрывать правый фланг 5-й, удерживая за собой выходы из Сен-Гондских болот и имея часть своих сил на плато к северу от Сезон.

Кроме того, что движение армий Клука и Бюлова отклонялось от исходного плана кампании, сами по себе силы уже уверовавших в победу германцев постепенно расползались. Вместо удара кулаком получался бой растопыренными пальцами, причём в первую голову пострадали сами 1-я и 2-я армии.

Рано утром 6 сентября войска 6-й французской армии атаковали оставленный ранее фланговый заслон в лице IV резервного корпуса, и оттеснили к полудню его передовые части за р. Теруан. В результате боев французы к вечеру утвердились на обоих берегах реки.

Клук среагировал на угрозу, приказав IV армейскому корпусу (не путать с IV резервным) перейти от Дуэ к Ла-Фертэ, с тем чтобы к рассвету 7-го контратаковать французов. Столь серьёзные события на фланге привели к тому, что фактически он добровольно разделил свою армию на две несвязанные оперативно части: в общей сложности 3 корпуса выделялись к р. Урк в двух переходах от основных сил, а остальные два корпуса (III и IX) передавались в подчинение Бюлову, планировавшему продолжать наступление на следующий день против 5-й французской армии.

Значительно отставшая от них 3-я армия Хаузена так же, в свою очередь, была разделена на две части, наступавшие в разных направлениях – частью к левому флангу 2-й армии, частью к правому флангу 4-й армии. По сути у германского командования по их собственной воле не оказалось на решающем участке никаких оперативных резервов.

Чудо на Марне

Ключевой момент – смещение Клука в полосу армии Бюлова, позволивший армии Монури нанести удар, имея в противниках один лишь IV-й резервный корпус. Это вынудило 1-ю армию метнуться уже в противоположном направлении, к реке Урк, оголяя фланг соседа. Это точка невозвращения, пройдя которую германцы предопределили все последующие события и отчасти конечный итог битвы на Марне (оставшуюся часть решил человеческий фактор). Уже к 6-му сентября план оттеснения французской армии от Парижа оказался невыполнимым, и единственным выходом для дальнейшего наступления являлись фронтальные удары. Исходный план был отброшен одним-единственным решением немецких генералов, и в этой обстановке спасать Париж необходимости как таковой уже не было.

По мере развития наступления 6-й французской армии Монури и подхода основных сил 1-й армии сражение начало принимать характер встречных боёв. Атакующий порыв французов был сбит, и немцы готовились нанести ответный удар. Клуку потребовались все возможные силы для решающей атаки 9-го сентября на уже порядком выдохшегося противника; для этого он приказал остававшимся на фланге 2-й армии III и IX корпусам отойти за р. м. Морэн, в результате чего между армиями образовался разрыв.

Уход 2 соседних корпусов Клука на север ослабил правый фланг армии Бюлова и создал угрозу его охвата. Правый фланг 2-й германской армии начал уклоняться к северу, ещё больше расширяя разрыв между армиями.

Пришедшие наконец в себя к 9 сентября англичане активизировались и направили свой удар прямо в прикрытый лишь кавалерийской завесой промежуток между германскими армиями. Продвижение их войск в тыл 1-й армии стало смертельной угрозой Клуку, всецело занятому сражением с армией Монури, и вынуждало Бюлова всё более загибать свой фланг на север.

В этот момент осознание угрозы дошло и до германского главного командования. Человеческий фактор в лице Мольтке-младшего, не проявлявшего должной воли к руководству уже по сути стихийно развивавшимся сражением, сыграл свою роковую роль, – в штабе заговорили об отступлении.

Сперва делегат Мольтке полковник Хенч направился в штаб 2-й армии, где в полной мере проникся паническими настроениями Бюлова, и уже подготовленный таким образом прибыл к Клуку, где охарактеризовал состояние 2-й армии как крайне плачевное, общий ход событий неблагоприятным, а отступление 1-й армии неизбежным, ссылаясь при этом на высочайшие полномочия, предоставленные Мольтке.

К моменту принятия решения на отступление Клук, собравший наконец все свои силы против 6-й французской армии, успешно отразил её наступление и сам в свою очередь нанёс мощный удар под Нантейлем, и положение временно выправила лишь экстренная переброска свежей дивизии из-под Парижа (та самая, легендарная, на 600 парижских такси).

Левый фланг Бюлова, в отличие от повисшего в воздухе правого, совместно с частями 3-й армии нанёс тяжелейшее положение 9-й французской армии Фоша, и вскоре уже Антанте пришлось бы думать о том, как спасти положение, и определённо демонтировать свою ударную группировку для укрепления рассыпающейся обороны. В их фронте была пробита брешь в 38 километров, и немецкому правому крылу оставалось лишь использовать успех.

Англичане, из-за продвижения которых и создавалась потенциально критическая ситуация, действовали крайне вяло и невразумительно, сдерживаемые немецкой кавалерийской завесой. Учитывая темп их продвижения, Клук имел все шансы уже к вечеру 9-го сентября покончить с наступательными порывами 6-й армии, и всецело заняться англичанами. Судьба армии Фоша также представлялась крайне неблагоприятной.

Но Мольтке и запаниковавший Бюлов думали иначе, решив прекратить атаки и отступить, несмотря на все возражения Клука. 9 сентября начался отход — 3 правофланговые германские армии начали отходить на север: 1-я армия - к Нижней Эне, 2-я - за Марну и 3-я - к Марне.

Отходившие армии даже никто не преследовал – командование союзников не могло поверить в то, что немцы отступят на пороге собственной победы.

Русское чудо

Спрашивается, а где же в этой цепи ошибок пресловутый «русский фактор»? Где эффект от наступления Самсонова и Ренненкампфа?

Как многими публицистами, так и некоторыми весьма уважаемыми историками считается, что этот эффект заключался в отправке в Восточную Пруссию Гвардейского резервного и XI корпусов. Первый из них был изъят у Бюлова, второй из 3-й армии Хаузена.

Что прежде всего следует знать — корпуса, вопреки расхожему мнению, не были изъяты из ударной группировки немецких войск. Они были оставлены в качестве заслона против мощной бельгийской крепости Намюр, в то время как основные силы 2-й армии обтекали Намюр и продвигались далее на запад. Последние форты Намюра пали 25 августа , и в тот же день Гвардейскому резервному корпусу было приказано выдвигаться на левый фланг 2-й армии, а XI на присоединение к 3-й армии. Однако, несмотря на то, что формально два корпуса освободились, немедленно выступить на соединение было невозможно, поскольку ещё предстояло привести войска в порядок после штурма. Приказ на отправку корпусов на Восточный фронт был издан 26 августа , но фактически отправку начали только 27 числа .

В это время 2-я армия Бюлова находилась на линии городков Марбе-Булонь-Фурми. Наиболее удобным путём от Намюра являлись дороги, проходящие через Филиппвилль-Курве-Шиме, либо через Шарлеруа-Бомон-Шиме. В обоих случаях, чтобы присоединиться к левому флангу армии в районе Фурми, Гвардейскому резервному корпусу предстояло преодолеть около 100 км. Учитывая средний темп продвижения наступающих корпусов в 20 км в сутки, Гвардейский резервный корпус уже отставал от основных сил на 5 переходов, а с учётом забитых тылами дорог и готовности выступить не ранее 27-го августа уже на 6-7 и, таким образом, совершенно никак не мог изменить сложившуюся на Марне ситуацию. Усугубляло положение то, что маршрут через Филиппвилль был уже выделен для переброски 11-го корпуса, а дорога через Шарлеруа использовалась 7-м резервным корпусом, направленным для осады Мобежа. Перебросить же войска по железной дороге также не представлялось возможным: вышеупомянутый Мобеж блокировал железнодорожный узел, ведущий в долину р. Уазы из Бельгии со стороны Намюра, Брюсселя и Гента, а крепость Мезьер (форт Ле-Зайвель) блокировала железнодорожную линию Намюр, Реймс, при этом мост у Мезьера взорван французами 25 августа, в день падения Намюра). Мобеж же был взят только 7 сентября.

В то же время следует задаться вопросом: на каком основании делается вывод, будто наличие двух корпусов в момент французского контранступления радикально переменило бы всю обстановку на фронте в пользу немцев? Здесь возникает множество нюансов, начиная от того, как они бы использовались, и заканчивая тем, что принципиально план кампании для немцев был сорван одним фактом подготовки французами контрудара, что (атаки 5-й армии) и привело к повороту Клука и подставлению фланга под удар 6-й французской армии, а ни один из указанных корпусов к 1-й армии не принадлежал.

Ключевые ошибки, повлекшие за собой срыв блицкрига и, в конечном итоге, поражение Германии в войне на истощение, были совершены в самых высоких штабах, что достаточно ярко освещено в данной статье. Отсутствие железной воли у Мольтке-младшего, ставшего недостойным своего великого дяди, неподконтрольная инициатива командиров на местах и, главное, — чрезмерная самоуверенность в те сентябрьские дни 1914-го года, — стоили Германии миллионов жертв, революции, веймарского позора и, в конечном итоге, прихода к власти Гитлера.

Союзникам был сделан царский подарок, — открытый коридор между рвущимися к Парижу армиями; одна лишь угроза их разъединения заставила запаниковать германский генштаб, и свести на нет все выдающиеся успехи на других участках.

Да, у Бюлова был бы в распоряжении условно ещё один корпус, который тот мог бы выдвинуть на место отошедших двух корпусов Клука. Но корпус взамен двух ушедших – это всё та же проблема тонкой связующей ниточки между двумя армиями. Как не мог самостоятельно IV-й резервный корпус отразить наступление 5-й армии, так и условный Гвардейский резервный (не гвардейский, а дублирующий гвардейский) не смог бы устоять против мощного удара англичан, но на деле, как мы видели, для этих целей хватило и завесы кавалерии, — англичане наступать не спешили.

А мог этот же корпус точно так же занять положение на «загибающемся» фланге и никак на обстановку не повлиять.

Да, у Бюлова был бы в распоряжении ещё один корпус на стыке с 3-й армией, где и без него были достигнуты впечатляющие результаты, и ещё один корпус здесь ничего принципиально не решал, – армия Фоша уже была почти что смертницей, но спасло её, опять-таки, решение об отходе, принятое в германском штабе.

Но мы слишком зациклились на роли двух корпусов в общем ходе сражения, в котором участвовало более 20 корпусов с каждой из сторон, поскольку германское командование собственноручно ослабляло свои армии по гораздо более странным поводам, нежели успешно развивающееся русское наступление.

Что примечательно, Людендорфу, по сути, навязывали эти два корпуса, в то время как он был убеждён, что на данном этапе справится и без них, что в итоге и случилось — русские армии были разбиты ещё до прибытия резервов с Запада.

А ведь помимо корпусов, переброшенных против Самсонова и Ренненкампфа, ещё два корпуса, I баварский и XV, были отведены в Бельгию в ожидании воображаемого английского десанта! Помимо них против блокированных бельгийских крепостей были оставлены однозначно чрезмерные силы – ещё три корпуса. Осаду одних только Живе и Мобежа должны были поддерживать части совокупно на целый корпус.

Таким образом, по воздействию на исход Марнского сражения гибель 1-й и 2-й русских армий приближается к воображаемому десанту англичан или блокированным крепостям, за тем лишь исключением, что силы против десанта всё же были изъяты из левофланговых армий, и в битве на Марне участвовать не могли даже теоретически.

Отчасти поражение было заложено и в исходном планировании, когда вместо следования плану Шлиффена с наступлением усиленным правым крылом, войсками начало накачиваться крыло левое, на вспомогательном направлении. Речь о 4-й и 5-й германских армиях, имевших наибольшее превосходство в силах над французами среди всех армий, и достигших при этом наименьших результатов, действуя на второстепенном направлении. Что неудивительно, ведь 5-й армией командовал ни много ни мало а кронпринц, которому Мольтке не смел приказывать, а лишь давал советы.

Соучастник французской победы сидел, увы, в германском штабу, а не воевал в лесах Восточной Пруссии. Ну а главный её творец, – в окопах Западного фронта, и имя ему, – французский солдат. Который выдержал катастрофу Пограничного сражения, смог придти в себя и перейти в решительное наступление против уже казалось бы победивших немцев.

Всё вышесказанное ни в коей мере не имеет целью сколько нибудь принизить мужество наших солдат, память геройски павших под Танненбергом.

Но факты вещь упрямая: спасение Парижа не явилось следствием нашего наступления в Восточной Пруссии. Гинденбург и Людендорф решили исход сражения без подкреплений с западного фронта, которые прибыли уже после гибели армии Самсонова. Сами же подкрепления были сняты с осады тыловых бельгийских крепостей, и вряд ли участвовали бы в битве на Марне. Они отправлены на Восток от самоуверенности германского командования, считавшего, что у него и так достаточно сил, а поражение французов уже предрешено. И, не будь русского наступления, корпуса могли бы с тем же успехом заняться «отражением» английского десанта, как и другие корпуса, снятые с фронта.

В то же время в попытке отвлечь немцев от Марны русская армия потеряла более 80 тысяч только пленными — в наступлении, которое по сути не оказало влияния на ход боёв под Парижем. Наступление плохо подготовленное, без развёрнутых тылов, до окончания мобилизации по довоенным планам. Но разве у генералов был выбор, если стратегию Российской империи определяли не в русском генштабе, а во французском?

————————-

2) Зайончковский А.М. — «Первая мировая война»

3) Галактионов М. — «Париж, 1914»

4) Свечин А.А. — «Россия в Первой мировой войне»

5) Новицкий В.Ф. — «Мировая война 1914-1918гг. Кампания 1914 года в Бельгии и Франции»

6) John Keegan — «The First world war» (Джон Киган — «Великая война 1914-1918»)

7) Керсновский А.А. — «История русской армии»

8) Оськин М.В — «Пленные. Дезертиры. Беженцы».

9) Оськин М.В. — «Первая мировая война»

10) Б. Такман — «Августовские пушки»