Главная Дети и подростки Знаменитое изречение париж стоит мессы принадлежит. Париж стоит мессы

Знаменитое изречение париж стоит мессы принадлежит. Париж стоит мессы

23 июля 1593 года король Наварры Генрих Бурбон – вождь гугенотов (французских кальвинистов) в эпоху религиозных войн объявил о намерении перейти в католичество, убирая, таким образом, последнее препятствие на пути к французскому трону. После убийства Генриха III – последнего представителя династии Валуа, наваррский король был единственным законным претендентом на французскую корону. К тому же на его стороне были неоднократные и крупные военные успехи. Но еретик (таковым он был в глазах католического большинства) не может быть помазанником Божьим, т.е. законным правителем, а быть узурпатором – себе дороже: война, длившаяся не одно десятилетие, разгорится с новой силой. И не нужно забывать о могущественной, титулованной аристократии, входившей в Католическую Лигу, которая сделает всё возможное, чтобы отправить его к праотцам.

В 1594 году Генрих по заведённой традиции короновался в Шартре, а 22 марта того же года вошёл в Париж. Народ встретил его с ликованием.

Смена вероисповедания принесла ожидаемые плоды. Париж действительно стоил мессы. Однако основатель новой династии хрестоматийную фразу, ставшей крылатой, никогда не произносил – она была ему приписана безымянным автором книги «Общие серии сплетен новой матери», вышедшей в 1622 году.

Каждый человек, который добровольно или под давлением обстоятельств жертвует чем-либо значимым ради достижения поставленной цели, ссылается на пример Генриха. Одним подобная жертва даётся относительно легко, а другим с огромным трудом, принося невыносимую боль и страдания: слишком тяжело «носить маску», пытаться быть тем, кем не являешься.

В этой связи следует задаться вопросом: а стоит ли Париж мессы? Стоит ли даже самая большая выгода предательства самого себя?

Нет, не стоит!

Не стоит и этого даже жизнь близких и родных тебе людей, судьба родины. Действительно ли страна является родиной, если она требует такую не малую цену…?

Тут следует рассказать о другом историческом событии.

В 1296 году во время Реконкисты крупные силы мавров осадили город Тарифу. Комендантом крепости был известный кастильский военачальник Алонсо Перес де Гусман также известный как Гусман Добрый, давший клятву ни при каких условиях не сдавать твердыню.

Предводитель неприятельского войска – инфант Хуан, брат кастильского короля привёл к воротам крепости старшего сына коменданта, пообещав перерезать мальчику горло, если защитники не сложат оружия. На это военачальник ответил: «Я растил сына на страх врагам, а не для того, чтобы он сделался орудием в их руках! Что медлишь? Может, у тебя ножа нет? На, возьми мой!», после чего он швырнул свой клинок шантажисту и отправился обедать. В ярости инфант убил пленника. Мавры, придя в ужас, ушли восвояси.

Поступок Гусмана – пример стойкости и верности своим убеждением. Он, поддавшись слабости, мог бы сдать крепость, но тогда несмываемый позор клятвопреступника и труса будет и на нём лично, и на его семье. Честь, как известно, дороже всего. Дороже жизни сына.

Кастильский военачальник не пошёл на сделку со своей совестью. Он не изменил своим убеждением и сдержал клятву!

Не пошли на сделку со своей совестью и тысячи христианских мучеников, которых распинали, сжигали заживо, скармливали диким зверям во время гонений в Риме. Можно, конечно же, по-разному относится к христианской религии и требованием, которая она предъявляет к своим адептам, но первые христиане заслуживают уважения. От них требовалось только формального участия в некоторых языческих культах, в частности в культе императора – никто не требовал от них отказаться от Христа, но они не пошли и на такой «компромисс».

Примеру первых христиан осознанно или нет подражали тысячи борцов за свободу, героев-революционеров. Они шли на эшафот, гнили в тюрьмах, умирали на каторге от непосильного труда, но изменяли своим убеждениям. Они не предали дело освобождения людей от гнёта эксплуатации.

Не менее яркий пример верности себе, своим взглядам - судьба академика Вавилова, ставшего невинной жертвой сталинских репрессий. Николаю Ивановичу принадлежит (а может тоже приписывается) знаменитая цитата: "На костёр пойдём, будем гореть, но от убеждений своих не откажемся!"

Многие, прежде всего мужчины, могут обоснованно возразить: «А как же отношения с любимыми, близкими людьми? Может ради сохранения отношений, семьи стоит поступиться некоторыми убеждениями, принципами?"

Нет, не стоит.

Грош цена отношениям, семье, которые побуждают и, тем более, требуют поступиться убеждениями, пойти на сделку с совестью. Такие отношения счастья не принесут, а вот попытка их сохранить рано или поздно аукнется болезнями на нервной почве. Да и расстройства психики обеспечены на все сто процентов.

Жизнь, конечно же, - сложная штука. Раз на раз не приходится, как говорится. Да и не у всех хватает мужества, смелости, отваги, чтобы до конца следовать своим убеждениям. Очень сильно искушение пойти на сделку с совестью, купить Париж.

В 1610 году Генрих IV Бурбон был подло убит религиозным фанатиком: убийца заколол правителя кинжалом, напав из-за угла. За бесчестную измену убеждениям король справедливо поплатился кровью.

После смерти французского короля Генриха II (1559) на престоле оказался его десятилетний сын Карл IX , но фактически страной правила его мать, Екатерина Медичи . В это время обострилась борьба между католиками и протестантами. Французские протестанты называли себя гугенотами, то есть «товарищами по клятве». Среди гугенотов были такие сильные и влиятельные люди, как принц Конде, адмирал Колиньи , король зависимой от Франции Наварры Генрих .

Франция раскололась на два противоборствующих лагеря. Видя силу гугенотов, Екатерина Медичи пыталась примирить враждующие стороны. Но все ее попытки были сорваны предводителем католической партии герцогом Гизом. С отрядом своих сторонников герцог ворвался в местечко Васси во время протестантского богослужения и убил там множество гугенотов. После этого начались открытые боевые действия, которые в истории известны под названием религиозных войн.

Вначале удача была на стороне гугенотов. В 1570 году католикам пришлось заключить с ними Сен-Жерменский мир .

Гугеноты получили в свое распоряжение несколько крепостей, за ними признавалось право занимать государственные должности, придерживаться своих религиозных обрядов. Молодой король также стал симпатизировать гугенотам. Он приблизил к себе одного из их предводителей – отважного полководца адмирала Колиньи. Это вызвало ярость католиков. Екатерина Медичи тоже была напугана успехами Колиньи. В 1572 году она вместе с герцогом Гизом организовала массовую резню гугенотов во всей Франции. Поводом к ней послужила свадьба Генриха Наваррского и сестры Карла IX Маргариты Валуа. Молодых венчали сразу два священника: католический и протестантский. Это еще больше озлобило католиков.

На свадьбу своего вождя съехалось много гугенотов. Обстановка в городе накалилась до предела. Ночью 24 августа 1572 года , накануне дня святого Варфоломея, толпы вооруженных католиков стали собираться возле Парижской ратуши. Они узнавали друг друга в ночной темноте по белым повязкам на рукавах и белым крестам на шляпах. Такими же белыми крестами были заранее отмечены все дома гугенотов. По сигналу колокола началось избиение мирно спящих протестантов. В следующие дни волна погромов прокатилась по другим городам Франции. Были убиты десятки тысяч человек, в том числе и адмирал Колиньи. Генрих Наваррский и принц Конде спаслись, так как спешно перешли в католичество.

Три года Генрих Наваррский жил при королевском дворе как пленник. При первой же возможности он бежал в Наварру, вернулся в протестантскую веру и вновь возглавил ряды своих сторонников. Религиозные войны вспыхнули с новой силой.

К тому времени Карл IX умер, на престоле находился бездетный король Генрих III. В 1584 году умер его брат и наследник герцог Анжуйский. Таким образом, претендентом на трон становился ближайший родственник короля – предводитель гугенотов Генрих Наваррский. Этого не мог допустить глава католической партии герцог Гиз. Он объявил, что ведет свой род от Карла Великого и также имеет право на корону.

Гиз организовал восстания католиков в Париже и других городах Франции и призвал на помощь испанские войска.

Католик Генрих III был вынужден пойти на союз с протестантом Генрихом Наваррским. По его приказу герцог Гиз был казнен за измену. Но вскоре от рук заговорщиков погиб и сам Генрих III, последний французский король из династии Валуа. Генрих Наваррский сумел довести борьбу до победного конца и в 1593 году занял Париж. Чтобы покончить с религиозными воинами, он решил вновь принять католичество.

«Париж стоит мессы», – сказал он перед своей коронацией. Так Генрих, король Наварры, стал французским королем Генрихом IV, а династия Валуа сменилась династией Бурбонов. Они правили до Великой французской революции.

Многие слышали историческую фразу "Париж стоит мессы" или "Париж стоит обедни", сказанную королем Наварры Генрихом IV при его переходе в католичество, дабы стать королем Франции. Не одно столетие это крылатое выражение бытует в ряде европейских языков как шутливое оправдание сделки или компромисса ради личной выгоды. Однако "добрый король Анри" никогда не произносил подобной фразы.

Вместо чеканной фразы, давно вошедшей в поговорку Paris vaut bien une messe , которую молва приписала Генриху IV, 23 июля 1593 года он написал своей фаворитке Габриэль д"Эстре: "В воскресенье я проделаю сальто-мортале". Вот это и есть документально подтвержденная фраза, в которой историки не только не имеют права сомневаться, но они вдобавок убеждены, что Генрих не лукавил, сообщая о предстоящем событии как о "смертельном прыжке".

Короля Наварры, отсюда его прозвище "Беарнец", который станет родоначальником династии французских королей Бурбонов, страшила не перемена религии. До своего окончательного обращения он неоднократно менял веру, перекрещиваясь из гугенота в католика и наоборот. Сторонники короля Анри много лет назад предупреждали его об опасности смены одной конфессии на другую, в результате чего он сможет лишиться поддержки протестантов, так и не обретя ее в лице католиков. Впоследствии окажется, что они-то и были правы: кинжал Равальяка нашел грудь Генриха Бурбона по причине смены веры.

Парижские проповедники не выбирали выражений, когда речь заходила о том, что король собирается отречься от ереси. Называя Беарнца "сыном шлюхи", они агитировали прихожан, чтобы они никогда не признавали его своим монархом, поскольку все это лицемерные увертки, и место этому вероотступнику на костре.

"В соборе Парижской Богоматери небезызвестный кюре Буше, используя созвучие французского слова bourbe (грязь) фамилии Бурбон (Bourbon ), каламбурил, обращаясь к Всевышнему с мольбой: "Господи, извлеки нас из грязи, дебурбонизируй нас, Господи!", — пишет автор последней русскоязычной биографии Генриха IV историк Василий Балакин. — Многие католики, сохранявшие приверженность Лиге, с недоверием отнеслись к сообщению о намерении Генриха IV отречься от протестантизма, впервые заявленном еще в 1589 году, но до сих пор так и не исполненном. Они рассматривали очередное обещание короля отречься как уловку с целью расколоть депутатов Генеральных штатов".

Католическая лига или Святая лига (La Ligue catholique, la Sainte Ligue или la Sainte Union), которая была учреждена в мае 1576 года якобы для борьбы с гугенотами, ставила своей целью ограничение королевской власти феодальной знатью (которая захватила руководящее положение в лиге) и ослабление централизации.

Поскольку Генрих Наваррский был отлучен от церкви, чтобы стать добрым католиком, ему требовалось разрешение папы римского, но 21 июля 1593 года епископы приняли решение отпустить Анри грехи и дозволить войти в лоно католической церкви. Вечером 24 июля Беарнец принял у себя архиепископа Буржского и епископов Нанта, Манса и Эвре и перед тем, как получить отпущение грехов, заявил им о своем решении "пойти на мессу". 25 июля в церкви аббатства Сен-Дени, у гробниц королей династии Валуа состоялось отречение Генриха IV от ереси протестантизма.

Одетый во все белое, Генрих IV предстал в церкви перед архиепископом Буржским, который спросил его, кто он. "Я — король". — "Чего вы хотите?" — "Я хочу быть принятым в лоно церкви католической, апостолической и римской". — "Желаете ли вы этого?" — "Да, я хочу и желаю этого". После этого диалога, Генрих встал на колени и произнес исповедание веры. Копия клятвы была передана архиепископу, который окропил короля святой водой, дал ему поцеловать крест, затем отпустил ему его грехи и благословил его.

Поднявшись вместе с епископами на хоры, Генрих перед алтарем повторил свою клятву жить и умереть в католической религии и отречься от всякой ереси, противной упомянутой церкви. Вернувшись на хоры, монарх слушал мессу и причащался. После банкета новоявленный король Французский и Наваррский верхом поскакал на Монмартр, глядя с высоты на свою новую столицу, все еще занятую испанцами, но, которая, все равно "стоила мессы".

Что касается апокрифической фразы по поводу обедни, то она впервые появляется в 1622 году в небольшой анонимной сатире "Les Caquets de l"accouchée — "Пересуды у постели роженицы", в которой ее произносит Максимильен де Бетюн (барон Рони и позже герцог Сюлли) в ответ на вопрос Генриха IV, почему он не ходит к мессе так же часто, как король.