Паранойя от гипноза. Современный гипноз. Медикаментозное лечение паранойи
Понятие паранойи относится к спектру взаимосвязанных и перекрывающих друг друга психопатологических расстройств. Понятие паранойяльный не совсем корректно применяется также к группе таких феноменов, как страстное, безудержное стремление к социальной цели у внешне нормальных в остальном индивидов.
Хотя подобная страсть может быть продуктивной и исчезать с достижением результата, иногда ее сложно отличить от патологического фанатизма. На другом конце спектра находится паранойяльная шизофрения.
Паранойяльный характер или паранойяльную личность отличают ригидность, настойчивость, неадаптивные паттерны восприятия, коммуникации и мышления. Распространены такие черты, как чрезмерная чувствительность к пренебрежению и оскорблению, подозрительность, недоверчи-вость, патологическая ревность и мстительность.
Кроме того, лица с таким диагнозом кажутся отчужденными, холодными, без чувство юмора. Они могут очень хорошо работать в одиночку, но обычно испытывают проблемы с авторитетами и ревностно отстаивают свою независимость. Они хорошо чувствуют мотивы других и структуру группы. От паранойи и паранойяльной шизофрении паранойяльный характер отличается паттернами мышления и поведения, относительной сохранностью функции проверки реальности, а также отсутствием галлюцинаций и систематизированного бреда.
Паранойя — это психотический синдром, обычно возникающий в зрелом возрасте. Часто наблюдаются чувство ревности, сутяжничество, идеи преследования, изобретательства, отравления и т.д. Такие люди полагают, что случайные события имеют к ним какое-либо отношение (концепция центральности). Человек может страдать генерализированными бредовыми или ограниченными представлениями — например о том, что кто-то хочет навредить ему или кто-то имеет связь с его женой. Такие идеи не поддаются коррекции посредством проверки реальности.
Нарушения поведения могут затрагивать только одну область, например работу или семью. Паранойя нередко развивается но основе паранойяльного характера. У больных паранойяльной шизофренией проявляются значительные расстройства в отношении к внешнему миру, основанные на нарушениях константности Самости и объектов, недостаточной организации психических репрезентантов (идентичности) и повреждении таких функций Я и Сверх-Я, кок мышление, суждение и проверка реальности. Все формы шизофрении включают в себя психотическую симптоматику.
Продромальная фаза шизофрении характеризуется уходом в себя больного, после чего возникает острая фаза, сопровождающаяся бредом, галлюцинациями, нарушением мышления (разрыхлением ассоциативных связей) и дезорганизацией поведения.
Вслед за острой фазой может наступить резидуальноя фаза , в которой симптомы ослабевают, однако сохраняются аффективная уплощенность и социальная дезадаптация. Как и при паранойе, лица с преморбидными шизоидными или паранойяльными расстройствами личности под влиянием интенсивного стресса и в результате декомпенсации регрессируют в острый психоз. Такое течение шизофрении соответствует представлениям Фрейда о фазах ухода и реституции при психозе.
Параноидная форма шизофрении характеризуется галлюцинациями и бредом преследования, величия, ревности, ипохондрическим бредом. Депрессия, диффузная раздражительность и иногда агрессивность могут сопровождаться бредом воздействия (уверенностью больного в том, что его мысли контролируются извне или что он сам способен управлять другими). Ригидность параноидного характера может маскировать его значительную дезорганизацию.
Общее функционирование индивида при параноидной шизофрении нарушается меньше, чем в других формах; аффективная уплощенность является не столь выроженной, и пациент иногда способен работать. Хотя Фрейд иногда использовал понятия паранойи и параноидной шизофрении как взаимозаменяемые, тем не менее он различал эти формы на основе:
1) специфического психодинамического конфликта, связанного с вытесненными гомосексуальными желаниями ;
2) тенденции Я к регрессии и активизации паранойяльных защит.
Психоанализ паранойи
Идея о регрессии Я связывает его представления об этиологии шизофрении с его представлениями об этиологии психозов в целом, тогда как акцент но конфликте при паранойе относится к его "единой" теории, в которой утверждается, что паранойя, как и неврозы, является защитной реакцией (компромиссным образованием).
В частности, и тут и там используются отрицание, реактивное образование и проекция. Кок было сформулировано в случае Шребера, конфликтное бессознательное желание ("я люблю его") отрицается ("я не люблю его — я его ненавижу"), но возвращается в сознание в виде проекции ("он ненавидит меня и преследует").
Фрейд также считал, что в характерологическом отношении такие больные нарциссически озабочены проблемами силы, власти и избегания чувство стыда, из-за чего они особенно склонны к конфликтам, связанным с соперничеством с авторитетами. Бредовые представления о собственном величии также связаны с этими проблемами.
Фрейд выдвинул положение о массивной регрессии к ранним стадиям развития (точкам фиксации), связанной с реактивацией детских конфликтов. При паранойе фиксация происходит но нарциссической стадии психосексуального развития и объектных отношений, то есть на более высоком уровне, чем у больных шизофренией, которые регрессируют к безобъектной или аутоэротической стадии.
Шизофреническая регрессия, характеризующаяся тенденцией к отказу от объектов, сменяется фазой реституции, включающей в себя формирование бредовых идей; последние выражают собой патологический возврат к миру объектов.
С разработкой структурной теории Фрейд стал делать больший акцент на факторах Я и Сверх-Я. Он считал, что отход Я от болезненно воспринимаемой внешней реальности, сопровождающийся экстернализацией отдельных аспектов Сверх-Я и Я-идеала, приводит к появлению у больного ощущений, что другие наблюдают за ним и критикуют. В патогенезе паранойи он также придавал большее значение агрессии.
Постфрейдианцы сфокусировались но влиянии агрессии на развитие в раннем детском возрасте, на интернализированные объектные отношения и формирование Я. Исследовалось качество эмоционального катексиса образов Самости и объектов и их искажение вследствие конфликта. Это привело к выявлению патогенного воздействия патологических интроектов. Новые данные о влиянии агрессии и чувства стыда в ответ на нарциссическую травму получены при изучении психопатологии нарциссизма.
Концепция сепарации-индивидуации позволила объяснить развитие и влияние конфликтов половой идентичности, предрасполагающих к появлению чувства уязвимости и первичной женственности у мужчин (например, страха Шребера превратиться в женщину), которые могут иметь доже большее значение, чем дериваты гомосексуального конфликта. Исследования в целом подтверждают, что гомосексуальный конфликт преобладает при параноидной шизофрении и что его часто можно одновременно обнаружить у нескольких членов семьи, страдающих параноидной шизофренией.
Наконец, в результате исторического исследования было установлено, что отец Шребера проявлял садистские наклонности при воспитании детей. Это указывает на то, что бредовые представления Шребера содержали в себе зерно истины; в на-стоящее время считается, что подобное можно обнаружить в истории детства многих паранойяльных больных.
Лечение и психотерапия паранойи
Основное условие, с которым сталкивается психотерапевт параноидного пациента, это установление стабильного рабочего альянса. Установление таких отношений необходимо (а иногда и является решающим) для успешной терапевтической работы с любыми клиентами. Но они критически значимы при лечении паранойи, если иметь в виду трудности параноидных пациентов относительно доверия.
Один из начинающих психотерапевтов на вопрос о его планах по поводу работы с очень параноидной женщиной, ответил: “Во-первых, я добьюсь ее доверия. Потом буду работать над развитием способности отстаивать собственную личность”. Это сомнительный план. Если параноидный пациент действительно доверяет психотерапевту, психотерапия уже закончена, и имеет место значительный успех. Однако коллега прав в некотором смысле: должно произойти определенное начальное принятие пациентом того, что психотерапевт благожелательно настроен и компетентен. И это потребует от психотерапевта не только достаточной терпеливости, но и определенной способности комфортно обсудить собственные негативные чувства и вынести некоторую степень ненависти и подозрения параноидного пациента, направленные на него.
Неагрессивное принятие психотерапевтом мощной враждебности помогает пациенту чувствовать себя защищенным от возмездия, уменьшает страх разрушительной ненависти, а также демонстрирует, что те аспекты собственного “Я”, которые пациент воспринимал как зло, являются просто обычными человеческими качествами. Психотерапевтические процедуры в лечении паранойи существенно отличаются от “стандартной” психоаналитической практики. Общими целями являются цели понимания на глубинном уровне, доведение до осознания неизвестных аспектов собственного “Я” и способствование наибольшему возможному принятию человеческой природы.
Но достигаются они по-разному. Например, классическая техника интерпретирование “с поверхности вглубь”, как правило, неприминима с параноидными пациентами, поскольку той озабоченности, которая у них проявляется, предшествовало множество радикальных трансформаций первоначальных чувств. Мужчина, страстно желающий поддержки другого мужчины, и бессознательно неправильно истолковывающий это томление как сексуальное желание, отрицает его, смещает и проецирует на кого-либо другого, переполняясь страхом, что его жена вступила в интимные отношения с его другом. Он не сможет правильно адресовать свой действительный интерес, если психотерапевт поощрит его к ассоциированию идеи о неверности жены.
Такая же печальная участь может постигнуть и другое классическое правило психоанализа - “анализирование сопротивления раньше содержания”. Комментарии действий или установок, предпринятые с параноидным пациентом, только заставят его почувствовать себя предметом оценки или изучения, подобно лабораторной морской свинке. Анализ защитных реакций отрицания и проекции вызывают только более “архаическое” использование тех же защит. Традиционные аспекты психоаналитической техники - скорее исследование, чем ответы на вопросы, развитие аспектов поведения пациента, которые могут служить выражением бессознательных или умалчиваемых чувств, обращение внимания на ошибки и т.д. - были разработаны для того, чтобы увеличить доступ пациента к своему внутреннему материалу и поддержать его решимость говорить о нем более открыто.
Однако, с параноидными пациентами такая практика дает эффект “бумеранга”. Если стандартные способы помочь пациенту раскрыться вызывают только дальнейшее развитие параноидного восприятия, как же можно помочь? Во-первых, следует актуализировать в пациенте чувство юмора. Большинство психотерапевтов выступало против шуток в лечении паранойи, чтобы пациент не чувствовал приставания и насмешки. Это предостережение способствует безопасности, но вовсе не исключает моделирования психотерапевтом самоироничного отношения, подшучивания над иррациональностью жизни, а также другие, не принижающие достоинство пациента формы остроумия. Юмор необходим в психотерапии - в особенности с параноидными пациентами - поскольку шутки являются своевременным способом осуществления безопасной разрядки агрессии. Ничто не дает большего облегчения и для пациента, и для психотерапевта, чем мимолетный луч света на фоне угрюмого покрова грозовых туч, окутывающих параноидную личность.
Лучший способ предоставить место обоюдному удовольствию, полученному, от юмора, - посмеяться над собственными фобиями, претензиями и ошибками. Параноидные личности ничего не пропускают. Ни один из дефектов психотерапевта не защищен от их испытующего взгляда. Мой коллега утверждает, что обладает бесценным качеством для проведения психотерапии: умеет непревзойденно “зевать в нос”. Но, даже он не сможет провести «настоящего» параноидного пациента. Одна моя пациентка никогда не ошибалась, когда замечала мою зевоту - сколь бы неподвижным ни было мое лицо. Я реагировал на ее конфронтацию по данному поводу извинительным признанием, что она снова разоблачила меня, и сожалением, что совершенно не в состоянии скрыть в ее присутствии что-либо.
Такой тип реакции продвинул нашу работу гораздо больше, чем мрачное, лишенное юмора выяснение ее фантазий в тот момент, когда подумала о моей зевоте. Естественно, нужно быть готовым принести извинения, если ваша остроумная шутка окажется ошибочной. Но решение о том, что работа с гиперчувствительными параноидными пациентами должна проводиться в атмосфере гнетущей серьезности, является без необходимости поспешным. Для параноидного индивида может оказаться очень полезной (особенно после установления надежного рабочего альянса, что само по себе может потребовать месяцев и лет работы) попытка сделать фантазии о всемогуществе доступными «Я» пацента с помощью толики разумного поддразнивания.
Один пациент был убежден, что его самолет разобьется по пути в Европу. Он был поражен и успокоился после того, как я заметил: “Вы думаете, Бог настолько немилосерден, что пожертвует жизнями сотни других людей, просто чтобы добраться до Вас?” Другой подобный пример касается молодой женщины, у которой развились сильные параноидные страхи незадолго до ее предстоящей свадьбы. Свадьбу она бессознательно переживала как выдающийся успех. Это было во времена, когда “сумасшедший бомбометатель” устанавливал свое смертельное оружие в вагонах метро. Она была уверена, что погибнет от бомбы, и поэтому избегала метро. “Неужели Вы не боитесь “сумасшедшего бомбометателя?” - спросила она меня. И прежде чем я смог ответить ей, усмехнулась: “Конечно, нет, Вы ездите только на такси”. Я убедил ее, что пользуюсь метро и у меня есть очень хорошая причина не бояться его. Ведь я знаю, что “сумасшедший бомбометатель” хочет достать ее, а не меня”.
Некоторые психотерапевты подчеркивают важное значение непрямого, “сохраняющего лицо” способа разделения инсайтов с параноидными пациентами, рекомендует следующую шутку как способ интерпретирования отрицательной стороны проекции: “Мужчина отправляется к соседу, чтобы позаимствовать газонокосилку, и думает о том, какой хороший у него друг, что способен на такие одолжения. Тем не менее, по мере приближения его начинают одолевать сомнения относительно займа. Возможно, сосед предпочтет не одалживать газонокосилку. За время пути сомнения приводят его в ярость, и когда друг появляется в дверях, мужчина выкрикивает: “Знаешь, что ты можешь сделать со своей проклятой газонокосилкой - засунь ее в ж..!”
Юмор, особенно готовность пошутить над самим собой, возможно, полезен тем, что скорее покажется пациенту “реальностью”, чем исполнение психотерапевтом какой-либо роли и следование неизвестному плану игры. Истории параноидных личностей иногда настолько лишены аутентичности, что прямота и честность психотерапевта оказывается откровением о том, как люди могут относиться к окружающим. С некоторыми оговорками, приведенными ниже и касающимися соблюдения ясных ограничений, психотерапевт должен быть чрезвычайно предупредительными с параноидными пациентами. Это означает, что следует отвечать на их вопросы, а не избегать ответов и исследовать мысли, скрывающиеся за вопросом.
Согласно моему опыту, когда явное содержание интереса параноидного человека с уважением учитывается, он готов охотно исследовать представленное в нем скрытое содержание. Часто лучшим ключом к разгадке первоначальных чувств, от которых защищается пациент, служат чувства и реакции самого психотерапевта; параноидную личность полезно представить как личность, чисто физически проецирующую неосознаваемые ей отношения на психотерапевтатерапевта. Таким образом, когда пациент находится в состоянии сильного безжалостного праведного гнева, а терапевт ощущает как результат угрозу и беспомощность, для пациента могут оказаться глубоким подтверждением слова: “Я знаю, насколько то, с чем вы имеете дело, злит вас, но я чувствую, что кроме этого гнева, вы также переживаете глубокие чувства страха и беспомощности”.
Даже если это предположение и неверно, пациент слышит: терапевт хочет понять, что именно вывело его из состояния душевного равновесия. В-третьих, пациентам, страдающим от усиления параноидных реакций, можно помочь, проясняя то, что произошло в их недавнем прошлом и расстроило их. Такой “осадок” обычно включает в себя разделение (ребенок пошел в школу, уехал друг, родитель не ответил на письмо), неудачу, или - как это ни парадоксально - успех (неудачи унижают; успехи включают в себя вину всемогущества и страх наказания). Один из моих пациентов был склонен к произнесению длинных параноидных тирад, по ходу которых я мог понять, на что он так реагирует, только через 20—30 минут.
Если я аккуратно избегаю конфронтации его параноидных действий и вместо этого интерпретирую, что он, возможно, недооценил, насколько его беспокоит то, о чем он мельком упомянул, его паранойя имеет тенденцию рассеиваться вообще без всякого анализа данного процесса. Обучение человека отмечать свое состояние возбуждения и находить вызвавший его “осадок” часто вообще предотвращает параноидный процесс. Обычно следует избегать прямой конфронтации содержания параноидной идеи. Параноидные пациенты остро восприимчивы к эмоциям и отношению к ним. Они запутываются на уровне интерпретации значения данных проявлений.
Если их представления оспариваются, они, скорее, будут думать, что им говорят: “Ты псих, раз видишь то, что видишь”, а не: “Ты неправильно истолковал смысл этого явления”. Таким образом, соблазнительно предложить альтернативную интерпретацию, но если это делается с излишней готовностью, пациент будет чувствовать, как будто его отвергают, им пренебрегают и лишают его проницательного восприятия, что в свою очередь стимулирует параноидные мысли.
Пожалуйста, скопируйте приведенный ниже код и вставьте его на свою страницу - как HTML.
Пожалуй, основное предубеждение большинства людей против гипноза - равно как и самый самый главный страх - заключается в том, что с помощью гипноза якобы можно внушить что угодно, «запрограммировать» человека и лишить его воли . И эту печальную славу гипноза подогревают разного рода шоумены и эстрадные гипнотизёры, обещающие загипнотизировать кого угодно, узнать все тайны и внушить совершенно невероятные вещи. Разумеется, подобные заявления вводят людей в заблуждение и дискредитируют гипноз как психотерапевтический подход. Порой, поднимая тему гипноза в разговоре с людьми, бывает непросто объяснить, что их представления имеют мало общего с реальным положением вещей.
Однако иногда предубеждения и мифы оборачиваются другой стороной. Люди уверены, что гипнотизёр может избавить их от симптомов в буквальном смысле силой слова. Нередко они обращаются к гипнологам с таким запросом: дать установку, сделать внушение, чтобы избавиться от проблем. Часто они наслышаны о чудесных исцелениях, наступающих на сеансах гипноза, и это лишь подогревает их энтузиазм. И далеко не во всех случаях то, чего они просят, реально осуществимо.
В острых ситуациях
Действительно, иногда директивная и авторитарная тактика приходится кстати и даже оказывается единственно возможной. Принцип здесь простой: чем острее ситуация, тем директивнее должны быть внушения. Человек, страдающий от острой боли, не нуждается в долгой косвенной индукции - он очень мотивирован к тому, чтобы сотрудничать с гипнотерапевтом и выполнять инструкции, которые позволят снять боль. Тем не менее, даже в острых ситуациях внушения должны быть конгруэнтными - они должны соответствовать реальной ситуации и реальным переживаниям человека.
Один из заграничных гипнотерапевтов, который работает с пациентами, поступающими по скорой помощи с травмами, рассказывал, как он проводит гипноз. Он встречает пациентов в дверях, когда их ввозят в отделение на каталке, и начинает примерно так: «Я знаю, вам сейчас очень больно. Я знаю, как вам помочь и снять боль. Вы готовы выполнять мои инструкции?» Вслед за утвердительным ответом пациента он немедленно предлагает пациенту закрыть глаза и сфокусировать внимание - этого как правило достаточно, чтобы приступить к гипнотерапевтической работе.
В хронических ситуациях
Но в затянувшихся ситуациях такая тактика не работает. Чем дольше длится расстройство, тем больше организм приспосабливается к нему, - и тем больше времени и/или усилий требуется для того, чтобы решить ситуацию.
Особенно актуально это для диссоциативных симптомов (подробнее о диссоциации читайте в предыдущих статьях, например: «Гипнотическая диссоциация», «Нейропсихология конверсии и диссоциации: связь между истерией и гипнозом»). В определённый момент жизни негативные переживания, с которыми человек не может (или не хочет, что в общем-то одно и то же) справиться, диссоциируются - отключаются от сознательного контроля. Говоря психоаналитическими терминами, переживания вытесняются в бессознательное.
Диссоциативные механизмы работают и укрепляются именно потому, что имеют положительное подкрепление: они действительно приносят временное облегчение. И при отсутствии адекватной проработки механизм, сработавший однажды, продолжает работать снова и снова. Человек не справился с переживаниями в первый раз - вытеснил их, «отключил» от себя. Человек отказался от боли, от активной работы делегировал власть над этим «внешней» по отношению к сознанию силе - своему бессознательному. Неприятные переживания могут отступить, но через некоторое время возникают новые жалобы, на первый взгляд абсолютно не связанные с изначальной ситуацией.
Диссоциативные симптомы могут принимать практически любую форму и характеризоваться нарушениями со стороны эмоциональной, сенсорной, двигательной, волевой и мыслительной сфер. Диссоциация может проявляться в виде депрессий, панических атак, тревог, фобий, болей, гормональных нарушений, кожных симптомов, галлюцинаций и других симптомов.
Эти симптомы тоже начинают требовать лечения. И нередко люди обращаются к гипнотерапевтам, чтобы те избавили их от симптомов. Только теперь человек делегирует эту власть гипнотизёру, который должен дать внушение и избавить человека от проблемы. И у некоторых гипнологов может возникнуть соблазн пойти на поводу у такого клиента и пытаться исцелить его своим внушением, избавить от проблемы «силой гипноза».
«Сила гипноза»
Если вы хотите обратиться к гипнотизёру в надежде на то, что он сделает вам внушение, сотрёт из памяти неприятные переживания, даст установку, чтобы избавить вас от страданий - подумайте хорошенько. Получается, вашему бессознательному нужен какой-то внешний авторитет, который прикажет ему работать на вас? Но если бы оно действительно могло самостоятельно избавиться от проблемы, стало бы оно ждать приказа извне? Так не бывает. Бессознательное человека не настолько тупое, как может думать сознательный разум, оно справляется с проблемами по-своему. Оно уже работает на вашей стороне. Но с некоторыми проблемами оно справляется на первый взгляд совсем не логично, прямо-таки по-детски. Задача гипнотерапевта - помочь ему научиться справляться более конструктивно.
Возможно, вы действительно найдёте такого гипнолога, который согласится «сделать внушение». Но подумайте вот о чём: готовы ли вы вновь отказываться от власти над собственной жизнью? Войдя однажды в эту дверь, вы будете входить в неё снова и снова. Это не приблизит вас к решению проблемы - это ещё больше отдалит вас, потому что именно так ваша проблема и поддерживает своё существование. Гипноз поможет вам, если вы настроены взять ситуацию в свои руки; даже если хотя бы часть вас настроена на это. Гипнотерапевт постарается найти эту часть и использовать её мотивацию и её ресурсы, чтобы помочь вам. Это может быть долго, это может быть сложно. Но результат стоит усилий. Если же вы хотите найти просто внешнюю силу, которая должна решить ваши проблемы - вы пришли не по адресу.
В этом главное и самое глубокое отличие эриксоновского подхода от традиционного гипноза.
Традиционный подход говорит: «С сегодняшнего дня ты избавишься от этой проблемы, потому что я приказал твоему бессознательному!»
Эриксоновский подход скажет: «Ты справишься с этой ситуацией, и я готов помочь в этом. Я не знаю, как именно ты решишь её (хотя у меня есть пара предложений), и мне очень интересно узнать. Ты можешь больше, чем тебе кажется, и я готов помочь тебе убедиться в этом.»
Время на чтение: 2 мин
Паранойя – это расстройство в мышлении, проявляющееся в странности поведения вследствие поражений головного мозга. В классическом значении под паранойей понимается склонность видеть в случайных стечениях обстоятельств происки врагов, нездоровая подозрительность, а также выстраивание сложных заговоров против себя. Впервые термин был введён Карлом Людвигом Кальбаумом в 1863 году. Длительное время заболевание относили к классической психиатрии и рассматривали как самостоятельное психическое расстройство. В российской психиатрии значительный отрезок времени заболевание относили к паранойяльному синдрому.
Основные причины возникновения болезни до сих пор остаются неизвестными. При лёгких случаях заболевания отмечают параноидное расстройство личности. При перерастании заболевания в бред величия или бред преследования говорят о бредовом изолированном расстройстве. Расстройство проявляется в основном в преклонном возрасте при дегенеративных процессах головного мозга.
Что значит паранойя? Это умопомешательство, характеризующееся манией величия, преследованием, систематическим бредом, переоценкой собственных суждений, конструированием спекулятивных систем, а также интерпретационной деятельностью, сутяжной борьбой и конфликтностью.
Причины паранойя
К причинам относят преклонный возраст, а также дегенеративные процессы: болезнь Альцгеймера, атеросклеротическое поражение сосудов мозга, болезнь Паркинсона, болезнь Хантингтона.
Приходящее заболевание может спровоцировать приём психодизлептиков – алкоголя, амфетаминов, наркотиков, лекарств.
Признаки паранойи
Для заболевания характерны сверхценные идеи, со временем приобретающие характер персекуторного бреда или бреда величия. На основании сверхценных идей больной способен выстраивать логически сложные теории заговоров направленные против себя. Окружение больного к его идеям относится недоверчиво, что провоцирует многочисленные конфликты, включая бытовые, а также судебные тяжбы с надзорными инстанциями.
Бывает, что из-за видимых логически сверхценных идей близкие люди верят больному, оттягивая тем самым визит к психиатру и лечение на потом. Зачастую такие ситуации появляются при авторитарной личности больного и при внушаемости близких. Заболевание отмечается ярко выраженным обострённым недоверием к окружающим, подозрительностью, обидчивостью, ревностью, склонностью подозревать в случайных событиях происки недоброжелателей.
Как проявляется паранойя? Невозможностью прощать обиды и забывать их, а также правильно воспринимать критику. Бывает, что эти признаки объединяются с бредом отношения. В отдельных случаях реализация сверхценной идеи меняет образ жизни, а также социальный статус больного.
Паранойя симптомы
К первым симптомам относят низкую умственную, а также физическую активность, нежелание общаться с людьми, агрессию, негативное отношение к близким, а также родственникам.
Больные отрицательно воспринимают события внешнего мира, у них отсутствуют какие-либо эмоции, наблюдается слабое внимание, изменение зрительных, слуховых, обонятельных, а также других ощущений.
К. Кальбаум заболевание относил к душевному расстройству с превалирующими нарушениями рассудочной деятельности. По его мнению, паранойяльный бред выступает систематизированным, и в его построении важна роль неверной интерпретации реальных фактов.
З. Фрейд относил заболевание к хроническому, а также причислял к нарциссическому течению болезни. Он отмечал, что хроническое параноидальное расстройство подобно такому состоянию, как истерия, галлюцинации или и выступает патологическим способом защиты. К признакам он относил бред величия, а также бред наблюдения. З. Фрейд считал, что причиной заболевания выступает обида. Психиатр установил тесную связь между симптомами таких заболеваний как неврастения, невроз страха, истерия, невроз переноса, невроз навязчивых состояний. З. Фрейд отметил паранойю и шизофрению как психические заболевания и назвал их парафрения.
Что означает паранойя, сохраняется загадкой для исследователей этого состояния. До конца не выяснены причины, особенности проявлений, признаки и симптомы.
Паранойя симптомы и признаки: прежде всего - это нарушение восприятия, мышления, изменение в работе моторной функции. Приступы паранойи сопровождаются потерей взаимосвязей в мышлении (между людьми, предметами, либо тем и другим.) Это способствует тому, что заболевший человек не способен решить ни одной из жизненных проблем. С одной стороны выступают запутанные мысли, не дающие ему сосредоточиться и поэтому принять правильное решение. С другой стороны выступает полное отсутствие вообще мыслей, что делает совершенно беззащитным больного. На состояние мышления большое значение оказывает бред. Бред выступает неотъемлемой частью этого состояния.
Относительно процесса изменения восприятия, то в самую первую очередь страдает слух. Для больного характерно слышать длительное время несуществующие звуки. Больного часто преследуют тактильные, зрительные галлюцинации. Наблюдаются случаи в нарушении опорно-двигательного аппарата. Эти нарушения затрагивают позу, походку человека, а также мимику и жесты. Движения больного неловкие, жесткие, неестественные.
Паранойя шизофрения
Е. Блейлер в 1911 году высказал предположение о единстве паранойи и шизофрении. Говоря о паранойе, Е. Блейлер подразумевает неизлечимое состояние с незыблемой, обоснованной бредовой системой, выстроенной на болезненной основе. По его мнению, для паранойи не характерны значительные нарушения мышления и аффективная жизнь. Болезнь протекает без последующего слабоумия и галлюцинаций. Поглупение, свойственное паранойе, необходимо отличать от слабоумия. Оно несколько напоминает состояние людей, которые заняты односторонней работой и поэтому мыслят, а также ведут наблюдение в одном направлении. Большое значение в развитии параноидального расстройства отдают многие исследователи структуре аффекта, а также перевесу аффекта над логикой.
Отличия сводятся к тому, что случаи параноика на всей протяженности заболевания сохраняют бред как единственный симптом, а при шизофрении бред предшествует еще и другим симптомам ( , галлюцинации, распад личности). Для заболевания свойственен более поздний возраст заболевших, преобладание среди параноиков циклотимных и синтонных субъектов.
Паранойя пример: пациент в прошлом, написавший стихотворение, которое опубликовали в газете, начинает себя считать незаурядным писателем. Относит себя к выдающемуся поэту и считает, что его недооценили, игнорируют, завидуют и поэтому больше не печатают. Вся жизнь сводится к доказательству своей поэтической одаренности. Для параноика характерно говорить не о творчестве, а о своем месте в поэзии. Как доказательство это стихотворение он носит с собой, декламируя его бесконечно.
Виды паранойи
Выделяют несколько видов заболевания.
Паранойя алкогольная – это хронический бредовой психоз, который развивается у больных алкоголизмом. Для больного характерен систематизированный бред ревности, изредка идеи преследования.
Паранойя борьбы относится к устаревшему термину и соответствует представлению о параноидальном развитии, которое протекает с повышенным фанатизмом и активностью, а также сфокусировано на защиту, попираемых мнимо прав.
Паранойя желания является устаревшим термином, который применяется для обозначения бреда помилования, а также любовно-эротического подтекста.
Паранойя инволюционная - психоз, для которого характерен систематизированный бред. Данное состояние возникает у женщин до климакса, промежуток 40-50 лет. Для заболевания характерно острое начало, а также длительное протекание психических расстройств.
Паранойя ипохондрическая – это систематизированный ипохондрический бред, который начинается со стадии сенестопатии, для которых характерны бредовые интерпретации.
Паранойя острая – это острый психоз, который протекает с галлюцинаторно-бредовой, а также ступорозной симптоматикой.
Паранойя острая экспансивная - вариант острой паранойи, для которой характерны мегаломанические бредовые идеи (величия, изобретательства, могущества или религиозного содержания).
Паранойя персекуторная означает преследование. Заболевшая личность страдает бредом преследования.
Паранойя сенситивная включает в себя сенситивный бред отношений. Это состояние отмечается после органического мозгового повреждения, после травмы мозга или дистрофии алиментарной. Для человека характерна ранимость и чувствительность с органическим поражением. Больной конфликтный.
Паранойя совести - это бред самообвинения или собственной виновности. Проявления характерны для такого состояния как .
Паранойя суггестивно-бредовая отмечается преобладанием гипнотического очарования.
Паранойя сутяжная – это разновидность борьбы, для которой характерно сутяжное поведение.
Паранойя хроническая характеризуется паранойяльным бредом. Возникает заболевание в инволюционном возрасте (45-60 лет). Вопреки хроническому течению не приводит к развитию слабоумия.
Паранойя лечение
Лечение паранойи включает применение нейролептиков с антибредовым эффектом. Эффективна в лечении и психотерапия, как компонент комплексного воздействия.
Лечение заболевания вызывает трудности, когда страдающие люди распространяют личные подозрения и на лечащего врача, а психотерапия больными воспринимается, как попытка держать на контроле их сознание. Те родственники, которые понимают патологичность процесса и поэтому открыто заявляют о необходимости лечиться, автоматически попадают в лагерь врагов.
Как избавиться от паранойи? Российские медики придерживаются в лечении химиотерапии. Важны также в лечении доверительные отношения с врачом и семейная поддержка.
Мысли и поступки больных паранойей зачастую приобретают непонятный для других людей смысл. Они также могут нести опасность для общества.
Врач Медико-психологического центра «ПсихоМед»
Информация, представленная в данной статье, предназначена исключительно для ознакомления и не может заменить профессиональную консультацию и квалифицированную медицинскую помощь. При малейшем подозрении о наличии паранойи обязательно проконсультируйтесь с врачом!
Глава 2. Паранойя
Лариса проснулась с головной болью. Что-то её мучило.
«Мне приснилось что-то неприятное или кто-то отвратительный? Что это было: кошмар или бред? Да, снился некто отвратительный. Тот о ком не вспоминала и хотела бы забыть. Как здорово было вчера! Такой хороший день – столько положительных эмоций! И вдруг этот бред? Нет, что-то здесь не так - эта странная тень с взлохмаченной головой на полу. Или мне показалось?».
Во время завтрака семья дяди радостно обсуждала прошедшее торжество: все считали, что свадьба удалась и гости остались довольны. Из гостей в доме присутствовали лишь Лариса и старшая из маминых сестёр - тётя Люся.
- Хочу пойти в церковь, - объявила тётя Люся.
- Могу составить компанию, - поддержала ее Лариса.
- Нет, погодите немного, - вмешалась хозяйка дома. - Сейчас к нам придут соседи, здесь так принято. Мы посмотрим подарки, выпьем кофе со сладостями. А потом, пожалуйста, идите и гуляйте.
- Ладно, - согласилась тётя Люся и тихо обратилась к Ларисе. - Если уйдём сейчас, хозяева на нас обидятся.
Соседи, точнее, соседки, пришли, смотрели свадебные подарки и хвалили. Для них хозяйка накрыла сладкий стол. После полудня соседки ушли, видимо, разносить сплетни до ушей тех, кто еще не в курсе.
Вместе с тётей Лариса пошла к храму. Церковь располагается на холме, так что идти к ней нужно не торопливо, размышляя о чем будешь говорить с богом. Погода радовала ясным днем. Солнце приятно грело. Ветер не докучал.
Мимо них проехала легковушка. Ту же машину Лариса увидела на короткой улочке, ведущей к храму.
«Опять возникает чувство, что за мной следят. У меня паранойя? Кому я здесь нужна? Кому делать нечего? - Лариса шла и мысленно спорила сама с собой.
– И вчера тоже никто не следил?
- Во всяком случае, когда я оглянулась, ни одного знакомого лица не заметила. Я оглядывалась дважды. Шла одна женщина с тяжелой сумкой, видимо, с рынка, и седой мужчина. Он потом свернул на другую улицу».
Тётя всю дорогу говорила о чем-то своем. Лариса кивала, не вникая в смысл её монолога. А когда прислушалась, оказалось, тётя осталась недовольна приёмом. Пожилая женщина ожидала более внимательного отношения к себе, как к самой старшей в роду.
Церковь, облицованная вулканическим камнем - туфом, была основана еще в седьмом веке. Тётя Люся и Лариса вошли в храм, поставили свечки и сели на скамейки. Каждый думал о своём. Девушка оглядела церковь такую привычную и родную. Массивная снаружи, но небольшая и уютная внутри древняя постройка ей очень нравилась. В каждый свой приезд, она приходила сюда и не важно на два дня заехала в городок или на месяц. Это стало для нее чем-то вроде ритуала. Церковь древняя. В ней чувствовалась особая атмосфера так приятная сердцу Ларисы.
Внутри храма кроме них находились две дамы и седой мужчина. Священник вошёл, оглядел присутствующих, и скрылся в ризнице.
Впитав в себя атмосферу покоя, Лариса вышла из церкви. Обрамленный живописными холмами, городок лежал перед ней, как на ладони.
Щеки Ларисы запылали.
«Октябрьское солнце ласкает щеки или кто-нибудь меня ругает?
Всё-таки ночью у окна стоял мужчина. Ему повезло, что собаку дядя привязал в другом конце сада, - Лариса вернулась к своим мыслям.
- Да и чего ты испугалась? У дяди ведь есть ружьё.
- Предположим, что тот кто мне снился, приехал сюда.
- Этот столичный щеголь, Эдгар? Что он здесь потерял?
- У него здесь могут быть родственники - один из братьев например.
- Ну и что с того?
- Увидел меня, выследил у кого я остановилась и пришёл ночью, чтобы напугать.
- Как открыть калитку? Как напугать?».
Лариса опять спорила сама с собой.
Тётя вышла из церкви и они пошли вниз по улице.
«Калитка легко открывается. Два дня назад мы закрыли калитку и сели ужинать на кухне, как вдруг кто-то на стол положил арбуз, - Лариса продолжила свои размышления. - Пришел двоюродный брат. Я спросила: как ты вошёл? Он рассмеялся: эту калитку может открыть любой.
- Ладно, пришёл, встал у окна, увидел меня.
- Полная луна освещала всю комнату. В полнолуние свет не нужен. Прозрачная тюль на окне не скрывает помещение. Эдгар просто решил напугать.
- Как напугать?
- Гипноз. Он хвастал, что умеет внушать любые мысли. Решил доказать это и внушил мне про высокий дом, летающий гроб, и в конце взял меня на руки».
Пора уезжать, - вслух произнесла Лариса и вздохнула.
- Да, я тоже так думаю, - отозвалась тётя. - Завтра утром точно уеду.
- Я с вами, за компанию.
- Но сегодня придётся пойти в гости к сестре, иначе она обидится.
- Мне уже сказала: не хочешь прийти ко мне с ночёвкой?
- Она слишком обидчивая, какая разница где мы спим? Весь день проводим вместе и она с утра до поздней ночи бывает у брата. Мы же на свадьбу приехали.
*
Племянник проводил взглядом Ларису с тетей, сел в машину и обратился к дяде:
– Что будем делать? Похоже, сегодня она решила всюду ходить с тётей.
Днём они опять проехали по той улице, где остановилась Лариса, и увидели ту парочку - Ларису и ее тётю, которые направились куда-то вверх по другой улице.
- У неё здесь много родственников – кажется, ещё одна тётя, - недовольно вздохнул Эдгар.
- И дядя, - добавил его племянник. - Все были на свадьбе, но не наговорились. Приедем ночью, как вчера?
- Да, хотя... зря я здесь остался, нужно было уехать сегодня.
- У тебя пропал интерес? Кстати, они завтра уезжают.
- Опять договариваешь в последний момент, - рассердился Эдгар.
- Я услышал, когда шёл мимо них там, недалеко от церкви.
*
Вечером Лариса с тётей вернулась в дом дяди. Там их поджидал другой дядя с женой.
- Почему бы вам не переночевать у нас? - предложила гостья. – У нас просторно, а здесь тесно.
- Почему тесно? – вспыхнула хозяйка дома.
- Из-за нас ваши девочки спят на полу, - пояснила Лариса.
- Не спорьте, какая вам разница где мы спим. и правда пусть девочки отдохнут на своих кроватях, - тётя Люся улыбалась, обрадованная таким вниманием. - Утром вернемся сюда за своими сумками и уедем.
- Как уедем? – удивилась хозяйка дома.
- Хорошего понемногу, мы загостились.
*
Далеко за полночь Эдгар с племянником приехал к школе.
- Не уезжай, может быть, я скоро вернусь, - Эдгар бросил племяннику и зашагал к дому.
Открыл калитку и пошёл по привычному маршруту. Луна светила так же ярко. Незваный гость заглянул в комнату.
«Это не Лариса. Похоже, это младшая из сестёр, самая пухленькая. Где же их гостья? - Эдгар подошёл к большому окну. Шторы были слегка приоткрыты, на диване он разглядел две головы. - Ещё две сестры спят здесь».
Эдгар вернулся к машине.
- Ты быстро вернулся. Её там нет?
- Её нет в этом доме.
- Значит она у другого дяди, я знаю его дом.
Этот дом оказался двухэтажным с высокими воротами, встроенными в стену.
- Как проникнуть в такой дом? – дядя насмешливо смотрел на племянника.
- Во двор можно попасть через огород. Между участками есть узкий проход. Территорию загородили металлической сеткой.
- А собаки у них нет?
- Есть. Кстати, у того дяди тоже есть злющая собака. Точнее, волк или помесь волка с собакой, – дядя посмотрел на него удивлённо. – Тебе повезло, по случаю свадьбы, её привязали в другом конце огорода. Эта псина кроме хозяина никого к себе не подпускает.
*
Утром следующего дня Лариса и тётя Люся, забрав свои сумки, направились к автостанции. Там сели в нужную маршрутку.
- Солнце с какой стороны? – уточнила тётя.
- Лучше я сяду у окна, тогда тебе солнце в любом случае мешать не будет, - предложила Лариса.
- Бабуля, вы хотели уехать без меня? – веселый юноша вошёл в салон.
- Садись, ты вовремя, лучше на эту сторону. Если мне будет неудобно, я пересяду на твоё место, - женщина обрадовалась своему внуку.
«Практичная моя тётя», - улыбнулась им Лариса.
Немного спустя у Ларисы опять возникло чувство беспокойства: «Когда же мы поедем? Где водитель? Мне впервые хочется скорее покинуть этот городок».
Маршрутка набрала скорость и весело покатила по трассе.
«Кажется, паранойя меня отпустила.
Доверчивость – вот моя главная беда и вина. Поверила и доверилась человеку, потому что он родственник и его брат близок с моим отцом. Мне в голову не пришло быть внимательнее к знакам судьбы. Мы всегда имеем массу возможностей, но как слепые котята, идём мимо других дверей по указанному кем-то пути и не смотрим по сторонам.
Почему я тогда не обратила внимание на очень важное предложение? Проведение, ангел, космос – называй как хочешь, но сама судьба мне предложила хороший вариант. Тогда я бы сохранила душевное равновесие, а это самое главное в жизни.
Медсестра меня спросила: вам есть где остановиться?
Я ответила: да, потому что остановилась у родственника.
В последний день один из пациентов мне сообщил, что иногородним клиника предоставляет койку и всё, что нужно я бы прошла за неделю.
Столько лет прошло, а вспоминать все равно что переживать заново. Когда я его увидела впервые, он мне даже понравился - лицом симпатичный, вежливый, образованный, сама обходительность. Как же обманчива внешность!
Боже, может, это я ненормальная? Когда я в ужасе рассказала Вере о произошедшем, она рассмеялась и сказала, что это хороший способ выйти замуж. Галя сказала почти то же самое, чуть другими словами. Лиля лишь смотрела на меня глазами полными зависти.
Этот мир сошёл с ума – замуж любой ценой? Нет! Не такой и не за такого. Он чудовище, пещерный человек. Почему люди на доверчивость отвечают злом?
У него есть причина меня ненавидеть – я ему не подчинилась. На меня не подействовали ни уговоры, ни угрозы».
Однако без лечения паранойя прогрессирует и становится хронической. В настоящее время существуют медикаментозные и психотерапевтические методы, которые эффективно справляются с острыми приступами расстройства.
Психические расстройства, вследствие перенесенных социальных травм и лишений, таких как распад семьи, потеря работы и жилья, могут иметь серьезные последствия.
Комплексное лечение способно значительно улучшить состояние больного и помочь в восстановлении. В случае когда сам больной заинтересован в лечении и оказывает содействие терапевту, есть шанс устранения в психике отпечатка психотравмы и полного выздоровления.
Медикаментозное лечение паранойи
Фармакологические препараты для лечения параноидального расстройства, как правило, не рекомендуются, так как могут усилить чувство подозрительности, что в конечном счете приведет к отказу пациента от лечения.В некоторых случаях расстройств, где присутствует повышенная тревожность и страх , мешающие нормальной жизнедеятельности пациента, могут быть назначены успокоительные и противосудорожные препараты.
Если больной находится в сильном возбужденном состоянии или бреду и способен нанести ущерб окружающим, целесообразно назначение антипсихотических препаратов. Важно, чтобы препараты были назначены верно и использованы в течение максимально короткого интервала времени, для достижения необходимого эффекта.
Психотерапия паранойи
Психотерапия является наиболее перспективным методом лечения параноидального расстройства личности. Люди, страдающие этим заболеванием, имеют глубокие личностные проблемы и нуждаются в интенсивной терапии.Опытный психотерапевт способен оказать эффективную помощь, однако, это весьма сложно из-за недоверия пациента. Люди, с параноидальным расстройством редко начинают лечение самостоятельно и часто прекращают его преждевременно.
Большинство пациентов испытывают симптомы расстройства на протяжении всей жизни и нуждаются в регулярной терапии.
