Главная Причины возникновения К 19 авария 1961. Подводная преисподняя

К 19 авария 1961. Подводная преисподняя

О некоторых страшных событиях, происходивших на первом атомном подводном ракетоносце К-19, мир узнал благодаря снятому в Голливуде фильму под громким названием «К-19, оставляющая вдов» (в российском прокате фильм назывался просто «К-19»). Эта картина с Харрисоном Фордом в главной роли обошла практически все кинотеатры планеты, а между тем подлинная сильно отличается от версии западных режиссеров. Лишь небольшая часть показанного в фильме приключилась на подводном крейсере на самом деле.

Не будет преувеличением сказать, что лодка К-19 прошла свой боевой путь буквально по лезвию бритвы. Из-за того, что этот подводный крейсер несколько раз ставил мир практически на грань атомной катастрофы, он получил красноречивое прозвище «Хиросима». Чтобы понять истоки всех событий, результатом которых стала самая страшная катастрофа на К-19 1972-го года, стоит вернуться на много лет назад к рождению судна.

В середине 50-ых годов советское правительство приняло решение о необходимости создания первого атомного ракетоносца. Подводная лодка с ядерными ракетами на борту должна была сыграть роль решающего аргумента в «холодном» противостоянии между двумя политическими мирами. Вследствие первостепенной важности поставленной задачи на создание К-19 были брошены все возможности и средства оборонных предприятий, а также конструкторских бюро страны. В тот же период в 1958-ом году в США было основано специальное бюро, задачей которого являлась постройка американской атомной подлодки «Джордж Вашингтон». Директор созданного бюро был наделен неограниченными полномочиями, в его распоряжении были экономические возможности практически всего западного мира. Таким образом, стартовые позиции соперников были примерно равны.

17 октября 1958-го года считается днем начала работ по созданию первого атомного ракетоносца в СССР. Инженеров сильно торопили, необходимо было обязательно опередить окаянных американцев. Занятые в проекте конструкторы и судостроители работали круглые сутки, счет шел на дни, а порой и на часы. Очевидцы рассказывают о том, что строительство проходило в три смены, то есть процесс был практически непрерывным. В каждой смене непосредственно строительством занималось более трех тысяч человек. Столь поспешные действия, конечно, не заставили себя ждать. Лодку, которая строилась в Северодвинске несчастья стали преследовать уже на стапеле. Во время окраски трюмов вспыхнул пожар, в котором погибли два человека.

После возобновления покрасочных работ задохнулась женщина-маляр. А когда киль К-19 впервые коснулся воды, то традиционно разбиваемая о борт вновь спущенного на воду судна бутылка с шампанским осталась целой, что у моряков считается дурной приметой. Когда же была заполнена водой доковая камера, то подлодка просто не всплыла, так как персонал забыл отдать крепления, которые держали судно на спусковой тележке.

А дальше все было только хуже. При запуске реактора давление в камере превысило норму в два раза, и просто чудом никто не получил смертельную дозу облучения. Кроме того, конструкторам так и не удалось устранить начальный крен в один градус, который возникал при погружении лодки. В результате, когда судно в первый раз ушло на предельную глубину, его накренило на сорок градусов. Срочное всплытие К-19, которое проходило в аварийном режиме всего за десять секунд, едва не привело к столкновению с находящимися поблизости судами, участвующими в испытании подлодки.

Уже после произошедшего многие задавались запоздалым вопросом: а стоило ли так торопиться? Может было бы гораздо разумнее сначала устранить все недочеты на бумаге, тщательно рассчитать показатели, а только после этого приступать к их осуществлению в металле? Но правительство, которое прекрасно понимало суть возникших проблем, отложило достижение качественного превосходства на будущее, отдав предпочтение срокам. Справедливости ради стоит отметить, что отдельные конструкторы также считали метод проб и ошибок наиболее приемлемым, когда речь заходила о создании судов новых поколений. Они полагали, что невозможно все предусмотреть, не использовав практические возможности и не проведя реальные испытания.

Когда 30 декабря 1959-го года атомная подлодка «Джордж Вашингтон» вступила в состав военно-морского флота США, на ее борту было установлено шестнадцать ракет, которые могли стартовать из-под воды и поразить цель на расстоянии в две тысячи километров. При этом мощность ядерного заряда каждой ракеты приблизительно равнялась пяти бомбам, сброшенным ранее на Хиросиму. В тот же день в СССР на К-19 уже проходили работы по подготовке судна к испытаниям. На советском ракетоносце было установлено лишь три ракеты, и дальность их полета составляла всего 650 километров, то есть в три раза меньше, чем у американских аналогов. При этом стрельбу подлодка могла вести лишь из надводного положения. В условия жесткого противостояния двух держав такое положение, мягко говоря, не радовало руководство СССР. Летом 1960-го «Джордж Вашингтон» уже был готов к тому, чтобы нацелить находящиеся на его борту ракеты на шестнадцать крупных военных и промышленных центров, расположенных на нашей территории. А акт о приемке советского ракетоносца был подписан лишь спустя три месяца.

Мало кто знает, что дата, которую мы считаем Днем космонавтики, могла стать днем первой крупной подводной катастрофы планетарного масштаба. 12 апреля 1961-го года в районе Баренцева моря К-19 удалось в самый последний момент уклониться от столкновения с американской субмариной «Наутилус», которая проводила разведывательное патрулирование у побережья СССР. Представить себе последствия возможного столкновения и неизбежного последующего взрыва было нетрудно всем, кто знал об опасности находящихся на обоих судах грузов. Однако не успел экипаж прийти в себя, а К-19 преподнесла новый неприятный сюрприз – резко пошла на глубину, ударившись носовой частью о дно, которое, к счастью, в этом месте было покрыто толстым многометровым слоем ила.

Катастрофы в тот день удалось избежать, однако летом 1961-го года в своем дальнем походе в Арктику на К-19 произошла первая крупная трагедия, о которой мир узнал лишь спустя десятилетия. В военных учениях по горькой иронии подлодка должна была изображать вражеское судно «Джордж Вашингтон». В это время на первом подводном ракетоносце случилась поломка реактора. Команда сделала невозможное – не имея специальных знаний и соответствующего снаряжения, люди спасли судно от гибели. Но для этого некоторым членам экипажа пришлось пожертвовать своими жизнями, войдя в зараженный радиацией отсек. Однако мужественные моряки понимали, что спасая лодку, спасают от катастрофы весь мир, поскольку гибель К-19 привела бы к заражению вод мирового океана. При неблагополучном исходе человечество получило бы печальный опыт Чернобыльской аварии на полвека раньше и в более широком планетарном масштабе. Кроме того, взрыв на подлодке, которая находилась неподалеку от военной базы НАТО, вполне мог стать первым шагом к третьей мировой войне.

Позднее, когда глава государства Хрущев рассматривал представления моряков, работавших тогда в реакторном отсеке, к наградам с присвоением звания Героя СССР, он цинично вспылил и наложил такую резолюцию: «За аварии не награждаем»! А между тем к тому дню уже умерли в страшных мучениях подводники Борис Корчилов, Юрий Ордочкин, Евгений Кошенков, Семен Пеньков, Николай Савкин, Валерий Харитонов, Юрий Повстьев и Борис Рыжиков. Их наградили орденами посмертно, но при этом руководство страны сделало все для того, чтобы никто не узнал о той аварии. Долгое время мало кто располагал сведениями о настоящей причине награждения мужественных моряков.

Командир подлодки, которой удалось первой прибыть к месту аварии К-19, стал невольным свидетелем похорон Бориса Рыжикова. На его вопрос о том, отчего умер главный старшина, ему ответили, что Бориса просто убило током….

Немногим известны и любопытные данные о том, что в том же 1961-ом году экипаж К-19 повторно спас судно. После первой аварии реактора государственная комиссия, возглавляемая академиком Александровым, приняла решение о затоплении подлодки, отказавшись от его ремонта и восстановления. Но экипаж решил самостоятельно провести дезактивацию аварийного реакторного отсека и выгрузить боеголовки. И те, кто должен был подготовить судно к уничтожению, буквально по сантиметру тщательно вымывали его практически голыми руками, получая при этом значительные дозы облучения. Высшим чинам было известно о действиях экипажа, но они молчаливо, сквозь пальцы наблюдали за фактическим самоубийством людей и их стремлением сорвать потопление подлодки в установленные «наверху» сроки. А моряки просто чувствовали на себе груз ответственности и понимали, что не могут бросить судно после того, как их друзья и сослуживцы отдали свои жизни за спасение корабля.

Когда субмарину отмыли, двенадцать добровольцев повели К-19 на ремонт. И тут вновь произошло непредвиденное. Уже на подходе к Северодвинску лодка села на мель. Топливо закончилось, генераторы остановились, пропало освещение и тепло, а совсем скоро не стало продовольствия. И тогда людей вновь пришлось спасать. В ходе ремонта реакторный отсек К-19 заменили, а старый был затоплен неподалеку от побережья Новой Земли. Подлодку модернизировали и снабдили более новым ракетным комплексом. Теперь судно могло вести огонь из подводного положения. Завеса секретности вокруг судна была настолько плотной, что даже новому экипажу ничего не было известно о произошедшей ранее на их корабле трагедии. Никто в стране не должен был знать о том, какой ценой нам обходится соревнование с политическим противником.

В 1965-ом году К-19 более месяца успешно проводила боевую службу, выполнив все поставленные перед экипажем судна задачи. А в 1967-ом лодка даже получит приз от главкома ВМФ за успехи в ракетной стрельбе, став лучшим кораблем Северного Флота. Посвященному во все тайны высшему руководству начало казаться, что несчастья подлодки уже позади и худшее миновало. Но спустя всего два года К-19 вновь стала причиной едва не начавшейся мировой войны.

Утром 15 ноября 1969-го лодка находилась на выполнении учебного задания в Баренцевом море, когда при движении на глубине малым ходом в семь часов утра экипаж ощутил сильнейший удар в области носовой части. Корабль начал стремительно проваливаться на глубину. Командиру субмарины удалось поднять судно, которое, как потом уже выяснилось, столкнулось с американской подлодкой «Gato», проводящей разведку у советского побережья. По несчастью удар пришелся как раз на ту часть корабля, где находился реактор. В момент столкновения командир торпедного отсека на американском судне решил, что советская лодка преднамеренно пошла на таран, и отдал приказ об ответной атаке – подготовке к стрельбе трех торпед и ракеты с ядерным зарядом. А ведь ядерный взрыв вблизи баз Северного Флота вполне мог быть воспринят как первый этап нападения на СССР. Но американский капитан, своевременно сориентировавшись, отменил приказ о нападении, сумев предотвратить страшную катастрофу.

Однако это был еще не конец печальной биографии лодки. Через три года, 24 февраля 1972-го в 10 часов 15 минут вахтенный девятого отсека, обнаружив задымление вентилятора, запросил у вахтенного механика разрешение на начало вентиляции помещения. Немного времени спустя оттуда поступило сообщение о пожаре, а из помещений отсека послышались крики, кашель и стук в переборки. Через две минуты связь с охваченным пожаром отсеком оборвалась. Необходимо отметить, что начавшийся под водой пожар чем-то напоминает собой объемный взрыв, и загоревшийся отсек практически мгновенно превращается в раскаленную топку. Все члены экипажа знали о том, каково приходится оставшимся в отсеке людям, но по правилам они не могли открыть переходной люк и помочь своим сослуживцам. Во избежание распространения огня отсек должен был быть загерметизирован, чтобы все остальные получили шанс на спасение.

Несмотря на принятые меры, огню и угарному газу удалось быстро распространиться по кораблю, число жертв начало расти. Тогда командир подлодки капитан 1-го ранга Кулибаба отдал приказ о немедленном всплытии. На подъем ушло тридцать минут. По уставу командиру полагалось доложить «наверх» причину нарушения скрытности военного судна. Через полчаса после доклада начальству об аварии уже узнали члены руководства страны и партии. В целях секретности был определен режим передачи данных о ситуации на судне всего один раз в сутки, а на помощь аварийной субмарине отправилось восемь судов.

Но подводники не могли ждать, им было необходимо бороться за живучесть лодки, ведь попадание огня в торпедный отсек могло привести к сильнейшему взрыву и утечке радиации. Капитан принял решение заглушить реактор, дабы избежать трагедии. Ситуацию осложняло то, что в месте всплытия К-19 на тот момент бушевал девятибалльный шторм. Остановленную лодку накрывало волной, вода заливала аварийный дизель, который никак не удавалось запустить. Это исключало возможность восстановления освещения и начала вентиляции помещений. Между тем, восьмой и девятый отсеки продолжали полыхать.
На вторые сутки бедствия в 2 часа 40 минут в районе Датского пролива к кораблю подошел танкер «Лиепая». Попытки взять К-19 на буксир закончились неудачей из-за продолжающегося сильного шторма, который не позволил приблизиться к субмарине на достаточное расстояние. К этому времени Кулибаба впервые сообщил начальству о жертвах аварии, численность которых достигла уже двадцати пяти человек. Судьба еще пятнадцати моряков была неизвестна. В тот момент, когда все уже смирились с мыслью, что за пятым отсеком не могло остаться живых людей, в 2 часа 55 минут зазвонил корабельный телефон, который моряки с юмором называли «чудом 1916-го года». Это надежное средство связи имело несомненные преимущества в результате аварии, ибо работало даже при полном обесточивании судна, обладая к тому же высокой прочностью. Звонили оставшиеся в живых люди из десятого отсека. Как потом расскажут сами подводники, им удалось использовать индивидуальные дыхательные аппараты СП-60. Их было всего четыре. При проверке один из кислородных баллонов в отсеке оказался пустым, а одна из масок – негерметичной из-за недосмотра обслуживающего персонала. Чтобы не допустить отравления поступавшим из соседнего отсека угарным газом, морякам приходилось делиться друг с другом кислородом из масок.

Получив сообщение, остальной экипаж предпринял попытку освободить выживших. Для этого требовалось преодолеть два (восьмой и девятый) выгоревшие отсеки. Но после открытия переборки в девятый аварийный отсек поступил кислород, в результате чего огонь вспыхнул еще сильнее. Когда попытка спасения окончилась провалом, и экипаж понял, что пока забрать людей не удастся, встал вопрос о том, как облегчить их положение. Объем кормового отсека составлял не больше 140 кубометров, но половину этого пространства занимало оборудование. Объем воздуха был невелик и с каждым часом быстро уменьшался. Необходимо было срочно подать кислород в отсек с людьми. И тут вспомнили о трубе, по которой откачивалась вода в кормовые цистерны. Этот трубопровод уцелел, а потому стал настоящим спасением для отрезанных от остального экипажа людей. По трубе пустили кислород, что значительно улучшило обстановку. Теперь жизням людей угрожали такие факторы, как голод, жажда и, особенно, холод. Ведь лодка находилась в Северной Атлантике, и за бортом было всего четыре градуса тепла.

В десятом отсеке была цистерна с пресной водой, но по чьей-то халатности она оказалась пустой. Однако моряки знали, что в таких цистернах всегда сохраняется «мертвый запас» воды объемом 100-150 литров. Качество этой воды, долгое время простоявшей в закрытой емкости, было на тот момент не важно, ведь вопрос стоял о жизни и смерти. По вкусу, как рассказали сами «затворники», она была отвратительной и, скорее всего, ржавой, но в темноте этого не было видно. Имеющиеся в отсеке фонари к этому времени уже выработали свой ресурс. Набирая воду через разбитое приборное стекло, люди наливали ее в бутылки и согревали под ватниками, экономя каждый глоток. При осмотре всего помещения моряки нашли также четыре пачки сахара, две банки сгущенки, консервированную капусту, что помогло продержаться какой-то срок. А еще в отсеке было большое количество соли, которая спасла моряков от переохлаждения.

На четвертые сутки заточения, 27 февраля, в районе аварии К-19 находилось уже семь советских судов, одно их которых было спасательным. Но попытки взять субмарину на буксир по-прежнему не удавались, шторм не стихал, а высота волны составляла двенадцать-четырнадцать метров. Количество погибших возросло до двадцати восьми человек, а состояние людей в десятом отсеке стало почти критическим. Очередная попытка освободить их закончилась подобно предыдущей новой вспышкой пожара. Между тем, когда буря слегка ослабила хватку, суда смогли подойти к лодке и взять ее на буксир. Но тут появилась новая проблема – оборвались канаты, как только спасательные корабли начали буксировку.

На пятые сутки заточения экипажа на подлодке четыре самолета сбросили возле субмарины несколько дюжин контейнеров со спасательным имуществом и продовольствием. Моряки спасательных судов еще четыре раза пытались взять К-19 на буксир, но канаты по-прежнему рвались. На шестые сутки экипажу были переданы аварийные аккумуляторы, рация и фонари. Связи с десятым отсеком уже не было, а в подаче свежего воздуха для изолированных там людей произошел сбой, что еще больше ухудшило атмосферную обстановку в помещении. Из кусков шерстяного одеяла запертые там люди мастерили фильтры, чтобы не получить отравление, но даже такой воздух приходилось экономить. Все, кто не был занят делом, старались лежать, чтобы потреблять меньше кислорода. Один моряк постоянно дежурил возле переборки, поливая ее забортной водой, чтобы снизить температуру. Однако при этом вода быстро испарялась, а в отсеке становилось душно, как в парилке.

На седьмые сутки при помощи спасательного каната с субмарины удалось снять первых двенадцать человек экипажа, а на лодку передать горячий чай и продукты. 3 марта, на девятые сутки, прибыл большой противолодочный корабль «Вице-адмирал Дрозд». В условиях восьмибалльного шторма, невзирая на запреты и правила, с его качающейся палубы поднялся вертолет. Первая попытка забрать экипаж лодки и высадить аварийную команду провалилась, но в последующие два дня, когда шторм утих, с помощью вертолета и спасательных кораблей удалось снять еще шестьдесят два человека.

К 5 марта на К-19 оставался тридцать один человек, двенадцать из которых находились в злополучном десятом отсеке. Море вновь бушевало, и крен аварийного судна временами достигал шестидесяти градусов. Попытки взять субмарину на буксир были безнадежны, а людей с палубы подлодки попросту смывало за борт сильными волнами. Так из-за обрыва страховочных концов погибло еще два человека.

Когда заканчивалась вторая неделя заточения, 7 марта в отрезанный отсек удалось подать низковольтное освещение, но это не слишком помогло находящимся там людям, которые совершенно потеряли надежду остаться в живых. Спустя два дня погода улучшилась, оставшемуся экипажу удалось запустить аварийный дизель, и они начали вентилирование отсеков. Но лишь 12 марта получилось перебросить на судно аварийные команды, которые подготовились к спасению узников десятого отсека. К этому моменту в район аварии подошел крейсер «Ленинград» и корабль сторожевой охраны США. В небе периодически пролетали самолеты НАТО.

Лишь на двадцать третьи сутки на командный пункт ВМФ в Москве пришло донесение, что в 18.58 личный состав был выведен из десятого отсека и доставлен на плавбазу «Гаджиев». Чтобы не ослепнуть после длительного пребывания в темноте, всем морякам завязали глаза. Многих пришлось нести на руках, так как люди были совершенно обессилены. На восемнадцатые сутки российскому спасательному судну «Бештау», наконец, удалось взять К-19 на буксир. Началась транспортировка судна со скоростью шесть километров в час.

Более трех недель экипаж К-19 сражался за судно. Но главное – они не допустили распространение огня в торпедный отсек и предотвратили утечку радиации. После осмотра лодки стало ясно, что полностью выгорели три отсека. Несмотря на подготовленные акты флотской комиссии о списании корабля, опять нашлись те, кто отстоял лодку. Был произведен полный ремонт невезучего корабля, снова установлено новое, еще более совершенное оборудование. Уже через пять месяцев субмарина вновь вышла на боевое дежурство. И вновь для всей страны причина смерти многих подводников-атомщиков осталась покрыта тайной, а все обстоятельства аварии были строжайше засекречены.

Одним из тех, кому досталась слава от произошедших в связи с аварией 1972-го года событий, стал вице-адмирал Сорокин, который получил Звезду Героя и повышение в должности. Став командиром флотилии, в которую входила и К-19, он приказал снести установленный после первой аварии памятник, погибшим на подлодке морякам. Он объяснил свой шаг тем, что подобное сооружение отрицательно влияет на моральное состояние людей.

Вплоть до самого последнего дня К-19 не оставляла моряков в покое. В ноябре 1978-го года на ней опять был пожар, это повторилось и в августе 1982-го. Потом было попадание учебной торпеды и лодка, получив пробоину, едва не затонула. Тем не менее, по непонятным причинам у субмарины всегда находились влиятельные защитники. Считая К-19 первым судном данного типа, родоначальником атомного подводного флота, они сорок лет вновь и вновь возвращали ее в строй. В августе 2003-го командование флота вновь попыталось спасти К-19 от уничтожения, но кому-то «наверху» сама мысль о сохранении этого трагического судна показалась чудовищной. Решение об утилизации первого подводного ракетоносца осталось в силе.
За время своего существования подлодка более чем за двадцать тысяч ходовых часов прошла около 560 тысяч километров, шесть раз выходила на боевые дежурства, общая длительность которых составила 310 суток. С борта К-19 был осуществлен запуск двадцати двух ракет и проведено около шестидесяти торпедных стрельб. Но кто имеет право соизмерить перечисленные достижения с потерянными человеческими жизнями и горем их близких?

Источники информации:
-http://k19.ru/
-http://flot.com/
-http://ruzhany.narod.ru/sources/022.html
-http://ru.wikipedia.org/wiki

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

История подводной лодки К-19 драматична: для Советского Союза она стала символом ядерной мощи, главным козырем в «холодной войне», а для многих моряков, проходивших на ней службу, – безжалостным убийцей.

Легендарная лодка К-19 пережила несколько страшных аварий, однако её экипаж никогда не отрекался от своего корабля…
Первый советский подводный атомный ракетоносец К-19 стал известен всему миру благодаря нашумевшему голливудскому блокбастеру «К-19. Оставляющая вдов» режиссёра Кэтрин Бигелоу с Харрисоном Фордом в главной роли.

Кадр из фильма «К-19»
Нужно заметить, что американские кинодеятели к ветеранам лодки отнеслись с уважением. Так, первый вариант сценария, вызвавший нарекания у советских моряков, был серьёзно изменён. Кстати, финальная сцена картины снята на московском Кузьминском кладбище, где действительно похоронены погибшие моряки с К-19.
Подлодка вошла в состав Северного флота в 1960 году. Это было инновационное судно, гроза советского флота, гигант, которому следовало пройти незамеченным к базам НАТО во время учений «Полярный круг».

Следует отметить, что учения проходили с неспокойное время: между СССР и Западом разгорелась открытая конфронтация на тему судьбы Берлина. Подлодке удалось добраться в северную Атлантику, минуя радары США.
Казалось, операция прошла успешно, но внезапно случилась трагедия. 4 июня 1961 года в 4:15 капитан II ранга Николай Затеев получил тревожные данные: датчики зафиксировали перегрев топливных стержней.
Положение было устрашающим: неисправность грозила взрывом подлодки, оснащенной ракетами ядерными боеголовками. В этом случае пострадали бы не только 149 членов экипажа, массивный взрыв грозил экологической катастрофой.

Решение о ликвидации аварии было принято безотлагательно: помощи извне ждать не приходилось (положение усугублялось секретностью операции), поэтому команда добровольцев взялась самостоятельно соорудить резервную систему охлаждения.
Члены экипажа с задачей справились, но получили при этом ударную дозу радиации. К моменту, когда К-19 поднялся на поверхность, у 14 моряков, принявших на себя удар, уже начали проявляться симптомы лучевой болезни. Восьмеро из них впоследствии скоропостижно скончались.

После аварии понадобилось три года, чтобы отремонтировать К-19. Зимой 1963 года К-19 вернулся в строй, заступил на боевое дежурство. Казалось, тяжелые времена закончились, моряки успешно несли службу на грозном крейсере.
Однако, спустя шесть лет, судьба всего экипажа вновь оказалась на волоске от смерти: во время очередных учений советский крейсер столкнулся с американской подлодкой USS Gato.
Американцы приняли маневр К-19 за таран, и уже хотели было открыть прицельный огонь, но трагедию предотвратил капитан торпедного отсека, разобравшийся в ситуации.

Судьба уготовала экипажу К-19 еще одно страшнейшее испытание. 24 февраля 1972 года на подлодке возник сильнейший пожар, охвативший 8 и отсеки. 26 членов экипажа и двое прибывших на помощь спасателей погибли – одни от отравления угарным газом, другие сгорели заживо.
После того, как огонь был потушен, лодку отбуксировали на базу, но на этом история не закончилась. Еще дюжина моряков на протяжении 23 дней находилась в тех отсеках, которые располагались за сгоревшими, их эвакуация была невозможна из-за высокой концентрации угарного газа. К счастью, этим морякам удалось выжить.

Первый командир К-19 кап. 2 ранга Николай Затеев
История К-19 закончилась в 1990 году, когда она, наконец, была списана. В 2000-х годах моряки, служившие на крейсере, обратились к руководству страны с предложением не утилизировать судно, а открыть на нем музей-мемориал в память о боевом прошлом К-19, о подвигах, которые совершались на борту этой подлодки, в память о тех, кто ценой собственной жизни спасал товарищей.
Однако просьбы услышаны не были: К-19 разрезали на металлолом, на память осталась лишь часть рубки, установленная как памятник на проходной судоремонтного завода «Нерпа».

У причала в Снежногорске. Конец 1990-х гг

Порт приписки Полярный Спуск на воду 11 октября Выведен из состава флота Современный статус Утилизирована. Трёхотсечный блок с реакторным отсеком поставлен на отстой в Сайда Губе , рубка установлена как памятник перед СРЗ «Нерпа » Основные характеристики Тип корабля ПЛАРБ 1 поколения Обозначение проекта проект 658, 658М, 658С Разработчик проекта ЦКБ МТ «Рубин » Главный конструктор С. Н. Ковалёв Классификация НАТО «Hotel-I», после модернизации в 1968 - «Hotel-II» Скорость (надводная) 18 узлов Скорость (подводная) 26 узлов Рабочая глубина погружения 240 м Предельная глубина погружения 300 м Автономность плавания 50 суток,
15 тыс. миль надводным ходом,
30 тыс. миль под водой Экипаж 104 человека Размеры Водоизмещение надводное 4030 т Водоизмещение подводное 5300 т Длина наибольшая (по КВЛ) 114,0 м Ширина корпуса наиб. 9,2 м Средняя осадка (по КВЛ) 7,5 м Силовая установка 2 ядерных реактора типа ВМ-А Вооружение Торпедно-
минное вооружение Носовые ТА : 4 × 533 мм, 16 торпед СЭТ-65, 53-65К и 53-61;

История строительства

Закладка состоялась 17 октября 1958 года . Спуск на воду - 11 октября 1959 года . 12 июля 1960 года поднят Военно-Морской флаг, на следующий день начаты ходовые испытания. 12 ноября 1960 года Государственной комиссией подписан приемный акт о завершении государственных испытаний, вступила в строй.

Первый боевой поход и авария реактора 3 июля 1961 года

При возвращении на базу после участия в учениях «Полярный круг» в 70 милях от о-ва Ян-Майен произошла авария правого реактора. В 4:00 при ходе в подводном положении и работе реакторов обоих бортов на мощности 35 % вахтенный КГДУ (командир группы дистанционного управления - оператор управления ядерной энергетической установкой на ПЛА) обнаружил по контрольно-измерительным приборам падение давления и уровня в 1 контуре кормового реактора. Кнопкой была сброшена аварийная защита реактора. В 4:22 ПЛ всплыла в надводное положение и продолжала движение при работе реактора и линии вала левого борта. Через 30 - 40 минут после начала аварии появилась и быстро начала расти гамма-активность . Появившуюся газовую и аэрозольную активность удалось несколько снизить вентиляцией реакторного отсека. В 7:00 была предпринята попытка аварийной проливки реактора через магистраль воздухоудаления, однако сразу же после пуска насоса шланг был сорван. Очередная попытка создания циркуляции по 1 контуру с помощью главного циркуляционного насоса привела к выходу его из строя. В 8:45 после приварки героическими усилиями аварийной партией трубопровода к воздушнику вновь была собрана нештатная аварийная схема проливки реактора. Подачей воды в реактор, температура в активной зоне была снижена с более 400 градусов до 330 к 12:20. В результате разгерметизации реактора и проводимых работ, а также удаления воды из реакторного отсека трюмным насосом 10 отсека, радиационная обстановка на ПЛ резко ухудшилась, загрязнение распространилось по всему кораблю. Командиром было принято решение об эвакуации экипажа.

Через сутки после начала аварии, в 4:00, весь личный состав был снят на дизельную подлодку С-270, а затем и на С-159, но позже передан на подошедшие эсминцы . На случай появления иностранных кораблей К-19 была подготовлена к затоплению.

К-19 была отбуксирована в базу. В результате сильного переоблучения в течение нескольких ближайших суток скончалось 6 человек, а впоследствии - ещё 2 человека.

1961 года

Имя	Звание и должность	Доза облучения	Дата смерти	Примечание
Борис Корчилов	лейтенант	5400 бэр	10 июля 1961	похоронен на Красненьком кладбище в Ленинграде
Борис Рыжиков	главный старшина	720 рентген	25 июля 1961	похоронен на Зеленогорском кладбище под Ленинградом
Юрий Ордочкин	старшина 1-й статьи	около 3000 бэр	10 июля 1961	похоронен в Москве на Кузьминском кладбище
Евгений Кошенков	старшина 2-й статьи	845 рентген	10 июля 1961
Семён Пеньков	матрос	890 рентген	18 июля 1961	похоронен в Москве на Кузьминском кладбище
Николай Савкин	матрос	930 рентген	13 июля 1961	похоронен в Москве на Кузьминском кладбище
Валерий Харитонов	матрос	935 рентген	15 июля 1961	похоронен в Москве на Кузьминском кладбище
Юрий Повстьев	капитан-лейтенант , командир дивизиона движения	629 рентген	22 июля 1961	похоронен на Красненьком кладбище в Ленинграде

Остальные члены экипажа также получили дозы облучения, во много раз превышающие допустимые, и проходили лечение от лучевой болезни в течение последующего года. Лечение включало в себя пересадку костного мозга с последующим полным переливанием крови . Эта методика была предложена профессором З. Волынским и спасла в том числе получивших смертельные дозы облучения старшего лейтенанта Михаила Красичкова , ст.2й.статьи Ивана Кулакова и капитана 3-го ранга Владимира Енина. В целях секретности официальный диагноз был не «лучевая болезнь», а «астено-вегетативный синдром» , в связи с чем подводники впоследствии имели сложности при приёме на работу.

Дальнейшая история службы

Было мнение в руководстве ВМФ лодку не ремонтировать, но члены экипажа по собственной инициативе тщательно её дезактивировали , отмывая каждый квадратный сантиметр вручную в течение полугода, после чего ПЛ отбуксирована в Северодвинск в середине декабря. По решению Совета Министров от 30.01.1962 принята на «Севмашпредприятие » на восстановительный ремонт с заменой реакторного отсека. В ходе ремонта К-19 также модернизировали по проекту 658М, сменив комплекс Д-2 на Д-4 с ракетами подводного старта Р-21 . 15 октября 1963 года спущена на воду после ремонта и модернизации, 14 декабря вышла на государственные испытания и осуществила подводный пуск ракеты Р-21. В последующие годы совершила ряд боевых дежурств с выполнением ракетных торпедных стрельб, неоднократно с оценкой «отлично».

В 1979 году признана утратившей значение как крейсер-ракетоносец и переоборудована в лодку связи по проекту 658С. Названа КС-19. В 1990 году выведена из боевого состава в резерв, уже после этого переименована в БС-19 (1992). Несмотря на все старания ветеранов-подводников, пытавшихся сохранить первый атомный подводный ракетный крейсер, утилизирована в 2003. Сохранилась лишь рубка. Планировался перевоз её в Москву, но в результате рубка так и осталась в Снежногорске (Мурманская обл.) перед судоремонтным заводом «Нерпа», где её отремонтировали.

Всего с момента постройки «К-19» прошла 332 396 миль за 20 223 ходовых часа. Выполнила 6 боевых служб общей длительностью 310 суток, осуществила пуск 22 баллистических ракет, провела 60 торпедных стрельб.

Столкновение с USS Gato 15 ноября 1969 года

Лодки столкнулись в результате манёвра К-19, которая увеличивала глубину с 60 до 90 метров. Получив значительные повреждения носовой части, лодка всё же смогла самостоятельно вернуться в базу в надводном положении. Пострадавших на борту не было. Много позже стало известно, что командир торпедного отсека американской лодки, приняв столкновение за намеренный таран, пытался торпедировать К-19, но американский капитан вовремя отменил его приказ. Считается, что именно после этого в американском ВМФ ввели запрет на самостоятельные решения офицеров об атаке без разрешения на то командира судна.

Пожар 24 февраля 1972 года

Члены экипажа К-19, погибшие в результате аварии 24 февраля 1972 года

Список аварий и катастроф на К-19

По причине несчастных случаев несколько человек погибло в 1959 г. ещё до спуска подлодки на воду:

при окраске трюмов вспыхнул пожар , два человека погибло;
после возобновления покрасочных работ задохнулась женщина-маляр;

Публикации

История аварии 3 июля 1961 года на советском атомном подводном ракетоносце К-19 легла в основу фильма «К-19: Оставляющая вдов».

Оригинальное название: K-19: The Widowmaker;
Студия: First Light Production (2002);
Режиссёр: Кэтрин Бигелоу;
В ролях: Харрисон Форд , Лиам Нисон , Питер Сарсгаард .

Экипаж

Командиры

Н. В. Затеев (1957-1961)
В. А. Ваганов (1961 - сентябрь 1965)
Э. А. Ковалев (сентябрь 1965-1967)
Ю. Ф. Бекетов (1967-1969)
(но поход 1969 года, в котором лодка столкнулась с SSN-615 «Gato» осуществлял 345-й сменный экипаж под командованием кап. 2р. Шабанова В. А.)
В. М. Тяпкин (1969-1970)
Ю. С. Пивнев (26 октября 1970 - сентябрь 1973)
(но в печально известный поход 1972 года также ходил сменный 345-й экипаж под командованием кап. 1р. Кулибабы В. П. А вышла в него лодка ещё в декабре 1971.)
Г. А. Никитин (сентябрь 1973-1974)
В. Ф. Мусатов (3 июня 1974-1977)
Н. С. Елисеев (28 мая 1977 - 4 ноября 1978)
В. А. Дмитров (30 октября 1978-1987)
О. Е. Адамов (15 августа 1987 - 22 сентября 1997)
А. А. Горюнов (24 февраля 1998-2001) командир экипажа
И. С. Панасюк (2001-2003) командир экипажа.

Осень 1969 года Баренцево море на севере СССР. Самая технически совершенная советская подводная лодка проходила испытания на пределе своих возможностей.

«К-19» гордость подводного флота СССР

«К-19 » была самой первой атомной подводной лодкой способной выпустить ядерную ракету против ничего не подозревающего противника в течение 3-х минут. Она представляла собой сочетание ядерной энергии и ядерного оружия. Советский Союз рассчитывал на ее успех. Лодка «К-19 » была техническим чудом и доказывала торжество политики. Она была самым совершенным дополнением ядерного арсенала Хрущева.

В конце 50-х и начале 60-х каждая из мощнейших держав располагавшая ядерным оружием стремилась заполучить преимущество над другой. Советский руководитель Н. С. Хрущев хвастался своимпревосходством. Советскому лидеру очень нравилось играть с ядерным оружием в международной политической игре, делая крупные ставки, и лодка «К-19 » была одним из козырей. Хрущев решил превратить военно-морской флот целиком в подводный флот. По его мнению, большие надводные корабли это пережиток прошлого.

Самая смертоносная советская подводная лодка «К-19 » находилась под командованием капитана 2 ранга Николая Затеева. В 33 года, Затеев быстро сделал карьеру в советском военно-морском флоте. Он был самым лучшим, кому можно было доверить «К-19 » в море. Под его командованием находилась команда из 139 человек. Большинству исполнилось только 20 лет. Средний возраст офицеров 26 лет. Эти люди были элитой советского подводного флота и пионерами атомных подводных лодок .

подводная лодка «К-19»

Затеев со своим экипажем являлся «первопроходцем» на пути новой формы подводной войны. До атомной эры подводные лодки приводились в движение дизель-электрическими двигателями. Они могли находиться под водой лишь ограниченное время, так как приходилось всплывать, чтобы пополнить запасы воздуха и зарядить аккумуляторные батареи. В середине 50-х годов ядерная энергия изменила , давая возможность, находится под водой неограниченное время. Первой атомной подводной лодки в США была субмарина под названием «Наутилус ». Потом началась гонка. СССР создал свою первую атомную подводную лодку «Ленинский Комсомол » в 1958 году.

Лодка «К-19 » была спущена на воду 11 октября 1959 года. Она была значительно быстрее и в два раза в скорости превосходила . В надводном положении она могла идти 26 узлов.

на палубе «К-19»

Подводная лодка «К-19 » была гордостью советского подводного флота. Внутри ее размещалось два ядерных реактора, обеспечивающие колоссальной энергией паротурбинный двигатель подлодки. Для Советского Союза «К-19 » была секретным техническим достижениям. С момента закладки атомной подводной лодки, пуска в строй и первого задания прошло всего два года. Ни у конструкторов бюро, ни у конструкторов на заводе не было соответствующего опыта.

Атомные подводные лодки были подвижны и бесшумны. Ракеты с них могли быть запущены с любого океана, в любое время и совершенно не заметно для противника. Лодка «К-19 » была создана с целью нахождения у берегов США в ожидании приказа на нанесение удара. Она была вооружена по последнему слову советской ракетной технике: три ракеты «Р-13 » имели дальность действия 600 км, но могла вести огонь лишь в надводном положении.

лодка «К-19» испытания и поход

В 1960 году капитан 2 ранга Затеев командовал лодкой «К-19 » во время морских испытаниях, проверял совершенно новую баллистическую ракету и работу ядерных ректоров. После ходовых испытаний атомная подводная лодка вошла с состав Северного флота.

По мере усиления международного напряжения командир подлодки Затеев получил приказ вывести лодку«К-19 » на боевое патрулирование в северную Атлантику на три недели и принять участие в военно-морских учениях ВМФ СССР под кодовым названием «Полярный Круг».

Советские военные игры были больше чем учения - это была демонстрация силы, в которых нужно показать, что СССР готово к серьезным действиям.

лодка «К-19» в море

После подготовки капитан 2 ранга Затеев вывел советскую подводную лодку со сверхсекретной базы в Баренцево море. Командир взял курс на запад в Норвежское море, устремляясь в патрулируемые кораблями НАТО воды между Исландией и Великобританией. Пока «К-19 » шла своим курсом, из-за Берлина между сверхдержавами разразился кризис поставившей экипаж на самый край войны. Советское руководство хотело благополучно запереть Берлин за «железным занавесом». Запад хотел, чтобы Берлин оставался свободным городом. Генеральный секретарь Хрущев встретился с президентом Кеннеди на саммите в Вене, где предупредил, что предпримет активные меры относительно Берлина. Он полагал, что может запугать президента США, используя ядерное преимущество. В такой напряженной атмосфере натовские корабли и самолеты патрулировали моря на подходах севернее Атлантики. Лодке «К-19 » пришлось обходить эти зоны и оставаться не обнаруженной. Это было первое настоящее испытание для подводников. Стенки советской подводной лодки позволяли опускаться на глубину, где ее не могли достать сонары - это 220 метров. Тактика сработала и «К-19 » преодолела преграды НАТО и вошла в северную Атлантику. Теперь ей пришлось скрываться до следующей стадии своего задания.

В Атлантике начались военно-морские учения СССР, где приняли участие большое количество кораблей. Естественно это не могло остаться не замеченным американцами - они всеми средствами начали упорно прослушивать эфир. Роль атомной подводной лодки «К-19 » в этих учениях было простой - изобразить американскую подводную лодку ракетоносец. Если «К-19 » удастся перехитрить охотника, она должна была перейти к следующей стадии задания - практическим ракетным стрельбам по цели на севере России. Приняв на себя роль капитана американской подводной лодки, Затеев, чтобы избежать обнаружения пошел под паковыми льдами. Его курс пролегал между Гренландией и Исландией через забитый льдами Датский пролив. По курсу были огромные айсберги. Даже на глубине 180 метров не было гарантии, что «К-19» не натолкнется на один из них. Оба ядерных реактора советской подводной лодки работали бесперебойно. Тепло генерируемое ядерной реакцией производит пар, который вращает винты подлодки. Реактор всегда находится под очень высоким давлением. Это доводит теплоотводящий реагент до 150 градусов по Цельсию. Одна не большая утечка могла вызвать катастрофу.

катастрофа на «К-19»

Выполнения задания проходило в соответствии с планом. «К-19 » - гордость советского подводного флота с наилучшей стороны оправдывала свое назначение. Капитан 2 ранга Затеев на командном пункте проверил курс, проложенный штурманом, и пошел к себе в каюту во второй отсек. 4 июля 1961 года в 04:15 резко раздался сигнал тревоги реакторного отсека. На пульте управления приборы показывали падение давления на первом периметре до нуля, компенсационные глушители - на нуле. Это было худшее, что можно было ожидать. Командиру «К-19 » доложили, что из ректора происходит утечка радиации и не реагирует на систему управления. Моментальный подъем температуры во внутренних трубах реактора.

Затеев отправился в реакторный отсек, чтобы лично ознакомится с ситуацией. Он узнал что положение становиться критичным. Согласно инструкции их ожидал неизбежный тепловой взрыв. Реактор больше не охлаждался. Раз температура сердечника продолжала расти, то это вызвало бы катастрофический выброс пара и как следствие полное уничтожение. «К-19 » больше не была самой скрытой с самым современным оружием. Она превратилась в подводную атомную бомбу. Затеев отдал приказ всплывать и послал сигнал бедствия в Москву.

В этот критический момент, когда СССР и США были на грани войны из-за Берлина, советские подводники столкнулись с ядерной катастрофой в море. Хрущев посетил посольство США в Москве - хотел проверить «политический накал», а в 3000 км, в Норвежском море дрейфовала подводная лодка «К-19 ». Командиру нужно было срочно связаться с Генеральным штабом. Что-то страшное случилось с ядерными реакторами. Началась утечка радиации. По кораблю было объявлено о радиационной опасности, но ни кто и понятие не имел о допустимых дозах облучения. Капитан 2 ранга Затеев собрал всех механиков в посту управления.

Радист не мог связаться с главным штабом. Забортная вода нарушила герметичность антенны дальнего действия. Лодка «К-19 » оказалась предоставлена сама себе, никто не мог прийти на помощь. Но один из самых молодых офицеров предложил план ликвидации аварии, который мог спасти атомную подводную лодку. Инженер Юрий Филин предложил проложить дополнительный трубопровод к системе удаления кислорода реактора. Теоретически план мог сработать, но необходимо было приварить трубы в реакторном отсеке. При данных критических обстоятельствах это была единственная возможность. Матросам было необходимо аварийное оборудование, включая трубы шланги противогазы, костюмы радиационной защиты и электросварочный аппарат. Надо было запустить дизельный двигатель, чтобы обеспечить электроэнергией сварочный аппарат. Пока оборудование переносили, шли драгоценные минуты, а температура в сердечнике реактора продолжала расти. Чтобы не терять времени решили присоединить резиновый шланг с аварийной помпой охлаждения. Реактор ответил тем, что в клочья разорвал резиновый шланг, именно тогда произошла серьезная поломка. Перегретый реактор при попадании на него холодной воды выдал взрыв пара, который разорвал всю резиновую подводку и люди получили свою первую большую дозу радиации.

Первая попытка наладить систему только усугубило положение. Уровень радиации за пределами отсека также пополз вверх. Капитан реакторного отсека капитан-лейтенант Красичков настоял на том, чтобы Затеев покинул отсек. Теперь радиация стала распространяться по всей атомной подводной лодке . Аварийная команда сварщиков готовилась войти в излучающий радиацию отсек. Они и представления не имели о том ужасе, который их ждал. Имея сварочное оборудование на месте, две сварочные бригады по трое теперь старались во второй раз наладить охладительную систему на этот раз с металлической трубой. Высокий уровень радиации вынуждал работать по 10 минут посменно. Температура достигла 399 градусов по Цельсию, но реактор выдерживал. На карту были поставлены жизни 139 членов экипажа «К-19 ».

Командиру подлодки еще пришлось направить людей в излучающий радиацию отсек, чтобы закончить работу. Но один человек лейтенант Борис Корчилов освободил его от этой ответственности и сам вызвался пойти туда. Он сменил своего коллегу Михаила Красичкова. Сварочная команда почти закончила монтаж охлаждающей трубы. Теперь настал момент истины - надо было включить импровизированную охладительную систему. Наконец через 4 часа температура начала падать. Команда лейтенанта Корчилова сделала свое дело, но успех был обретен ужасной ценой. Внутри реакторного отсека больше не было кислорода, там все сияло фиолетовым цветом ионизированного водорода. Ударное охлаждение реактора привело к мощному выбросу радиации. К этому моменту уже многие получили смертельную дозу облучения. Сначала подводники выглядели нормально, потом их стало тошнить желтоватой слизью, у некоторых очень быстро выпали волосы, затем лица стали гореть и они начали распухать. Самоотверженностью и умелыми действиями горстки добровольцев спасли остальных членов экипажа. Наконец ректор был управляем, но ужас продолжался. Радиационное заражение распространялось по «К-19 ».

ионизация водорода

Не зная положения на советской подводной лодке «К-19 » ВМФ СССР, продолжали свои военные игры. Попытки подчинить антенну дальней связи ни к чему не привели. Единственное что оставалось это передача сигнала SOS с западного передатчика, но ответа не было.

Ожидание истощало нервы. Капитан 2 ранга Затеев потерял всякую надежду, и ему нужно было каким-то образом снять команду с атомной подводной лодки . Он принял решение взять курс на юго-восток в направлении советского флота на аварийном двигателе. Он надеялся, что его найдут. Когда «К-19 » шла заданным курсом, два офицера предложили совершенно иной выход. Они пытались убедить капитана отправиться на север к острову Jan Mayen в Норвежском море, высадить там экипаж и затопить подводную лодку. Затеев понимал, что надвигается бунт на корабле.

«К-19» спасение

«К-19 » была сверхсекретной атомной подводной лодкой . О ее существовании даже не знала разведка США. Затопив ее, означало бы самую большую удачу для Запада. Командир не позволил направить туда советскую подводную лодку, где по данным разведки располагалась военно-морская база НАТО. Подозревая, о заговоре капитан 2 ранга Затеев приказал выбросить за борт все личное оружие за исключением пяти пистолетов, которые он раздал самым надежным офицерам.

Командир подлодки приказал вынести самых слабых на палубу. Наконец на горизонте заметили помощь. «К-19 » и ее экипаж больше не были в одиночестве. Это было советская подводная лодка типа «Фокстрот ». Подводники пришли в ужас от увиденного: многих тошнило, моряки сидели или лежали на палубе. Командир понимал, что людям необходимо было как можно скорее сойти с подлодки и предоставить медицинскую помощь. Через подводную лодку спасатель он запросил дальнейшие указания и ожидал ответа. Однако генштаб, парализованный нерешительностью, не отвечал. На следующее утро указаний так и не поступило, тогда капитан 2 ранга Затеев решил взять инициативу в свои руки. Перевести своих людей на подводную лодку спасатель. Перенос людей оказалось не простым делом в условиях океанской волны. Только по выступающим плоскостям и рулям экипаж смог перебраться на другую подлодку. 11 подводников перенесли на носилках, они получили огромную дозу радиации и не могли ходить. Первая советская подводная лодка спасатель ушла на базу с большей частью экипажа «К-19 ». Экипаж второй подлодки «С-270 » только прибывшей на место трагедии немедленно принялся спасать пострадавших. Капитан Затеев с еще одним офицером принял решение, которое, как он знал, могло стоить ему погон. Он решил покинуть единственную атомную подводную лодку ракетоносец. Не было пожара, не было затопления - его могли признать трусом за такое действие, но легко судить о действиях других сидя в теплом кресле в Москве. Как и положено капитану он последний покинул корабль.

Капитан 2 ранга Затеев приказал зарядить торпедные аппараты другой лодке спасателю «С-270» и приготовиться к стрельбе. Если бы корабли НАТО попытались захватить «К-19 » он приказал бы торпедировать и отправить ее на дно. Наконец пришла радиограмма из Москвы: «На подходе еще одна советская подводная лодка для обеспечения охраны аварийной «К-19 ». Тяжелое испытание закончилось, погибло 14 человек.

судьба подводной лодки «К-19» продолжается

К моменту возвращения на базу «К-19 » была полностью заражена радиацией. Один из двух реакторов был разрушен. Но советское руководство решило, что она слишком ценна, чтобы отправиться на слом. Ее конструкторам было приказано переоборудовать ее. Это было серьезное и опасное предприятие на осуществление которого ушло три года. Через два месяца после происшествия с зараженной «К-19 » была запущена ракета с целью определения влияния радиации. Ракеты показали себя безукоризненно.

В конце концов, именно быстрые темпы строительства «К-19 » и недостатки в сварке привели к трагической поломке. Именно это первый помощник капитана Владимир Ваганов узнал через много лет. «К-19» была построена меньше чем за год. В спешке испортился сварочный аппарат, капля от электрода попала в трубопровод первого контура охлаждения.

Советский Союз не подтверждал опасное происшествие на борту «К-19 » многие годы. Спустя лишь несколько недель после того как атомную подводную лодку отбуксировали на базу, стали повсюду хвастаться, что ракетоносные подводные лодки являются основой военного флота. Фактически «К-19» первая советская подводная лодка , которая потерпела аварию и вышла из строя. Происшествие с атомной подводной лодкой лишило Советский Союз ключевого компонента - ядерного арсенала на самом пике «холодной войны», но вскоре на Западе сделали еще один технологический скачок вперед - новые американские спутники сменили современные самолеты разведчики U-2. США получила полное изображение СССР из космоса с помощью спутника «Корона». В то время США считала, что СССР имел 250 пусковых площадок межконтинентальных баллистических ракет. Спутники подтвердили, что Советский Союз обманывал американское руководство. Вместо сотен пусковых площадок было обнаружено всего пятнадцать. Получив такую информацию, президент США Кеннеди назвал заявление Хрущева «ядерным блефом» и отказался уступать в Берлинском вопросе. Кризис застопорился, когда советы приступили к строительству пресловутой берлинской стены.

«К-19» в базе

«К-19 » вновь вошла в строй в 1965 году, после того как была полностью дезактивирована и перестроена. Ее переоборудовали для запуска ракеты из-под воды. Она продолжала составлять часть стратегических подводных сил СССР. Катастрофа на «К-19 » привела к срочному пересмотру конструкции всех советских атомных подводных лодок, на которые стали устанавливать дополнительные системы охлаждения реакторов. Некоторое время «К-19 » ржавела в гавани Кольского полуострова, дожидаясь утилизации.

По иронии судьбы подводники до сих пор гордятся этой субмариной - символом жертв, принесенных на алтарь «холодной войны». Те, кто пережил катастрофу на «К-19» обязаны жизнью горстке моряков самоотверженно выполнивших свой долг и пожертвовавших собственной жизнью.

Вот они:
Борис Корчилов, Юрий Ардошкин, Евгений Кошенков, Николай Савкин, Семен Пеньков, Валерий Харитонов, Борис Рыжков и Юрий Повстев.

Несмотря на все опасения за свою судьбу и ее неопределенность капитан 1 ранга Николай Владимирович Затеев не был подвержен наказанию в качестве единственного виновного. Он продолжил службу на подводном флоте и умер через 27 лет после происшествия в 1998 году.

утилизация «К-19»

Технические характеристики атомной подводной лодки «К-19» проекта 658:
Длина - 114 м;
Ширина - 9,2 м;
Водоизмещение - 5375 тонн;
Судовая силовая установка - два ядерных реактора;
Скорость - 26 узлов;
Глубина погружения - 330 м;
Экипаж - 104 человека;
Автономность - 50 суток;
Вооружение:
Ракетный комплекс Д-2 с тремя ракетами «Р-13»;
Торпедные аппараты 533 мм - 4;
Торпедные аппараты 400 мм - 4;

1961 год запомнился человечеству множеством событий – выход человечества в космос, противостояние сверхдержав, сразу несколько шедевров мировой литературы… Однако на очень долгое время осталось неизвестным зловещее событие, которое чуть не превратилось в катастрофу всемирного значения. В июле 1961-го советская подводная лодка К-19 прошла на волосок от гибели - и атомной аварии громадного масштаба.

Подводную лодку К-19 заложили в Северодвинске в 1958 году. Она принадлежала к лодкам "проекта 658". Эти атомные подводные ракетоносцы стали детищем холодной войны: стране требовались носители баллистических ракет, чтобы уравновесить аналогичные американские разработки. Новая АПЛ несла три баллистические ракеты с ядерной боевой частью и обладала достаточной автономностью, чтобы выполнять задачи в любой точке планеты.

При спуске со стапелей бутылка шампанского, которую по традиции бьют о борт, не разбилась с первого раза. К морским суевериям стоит относиться с долей здорового скепсиса, но приходится признать, что за недобрым предзнаменованием последовало множество настоящих аварий. Впрочем, тут приходится винить не столько злую судьбу, сколько торопливость при постройке. Лодку строили в три смены, практически без перерывов. Рекордные сроки ввода в строй на практике означали ещё и неизбежную неряшливость при постройке. Первые неприятности начались ещё на этом этапе: из-за пожара сильно обгорели двое рабочих.

Во время первого же пуска реактора случайно превысили допустимый уровень давления в нём. Обошлось без катастрофы, но эту историю замели под коврик. Ради тщательной диагностики проблем реактора пришлось бы срывать все сроки. К тому же реактор получил во время испытаний новые повреждения.

Как бы то ни было, лодку ввели в состав флота и укомплектовали экипажем. Командиром субмарины стал Николай Затеев, командовавший подводными кораблями с 1954 года. Первым заданием К-19 стало участие во флотских учениях "Полярный круг". Она должна была проскользнуть через заслон советских же субмарин на пути её движения, всплыть и отстреляться по полигону. В районе Шпицбергена её должны были условно перехватить дизельные подлодки. 18 июня субмарина вышла с базы в Западной Лице и двинулась в Атлантический океан.

Мы оказались просто психи!" - замечал позднее Затеев. В течение часа шла подготовка: субмарина всплывала, готовили сварочный аппарат и генератор. Затем люди пошли в реакторный отсек.

Входящих встречало голубоватое сияние - это светился от радиации водород. Вскоре водород начал спонтанно возгораться - однако огнетушители были приготовлены заранее, так что начавшийся было пожар быстро сбили. Матросы и офицеры работали в облаках удушливого пара. Люди получали убойные дозы радиации и превращались в развалины буквально на глазах. Старшему аварийной команды, лейтенанту Борису Корчилову, было 23 года, выполнять наиболее опасную работу в реакторном отсеке он вызвался сам. Сохранился диалог между ним и Затеевым: "Ты знаешь, на что идешь?" - "Да, товарищ командир" - "Ну так с Богом".

За своё мужество Корчилов заплатил самую высокую цену. Когда он вышел из отсека и сорвал противогаз, его тут же начало рвать. Несколько человек быстро повалились с ног с симптомами лучевой болезни. Повстьев, предложивший план спасения лодки и руководивший монтажом трубопровода, сам получил тяжёлое отравление. Смертельные дозы получили ещё несколько моряков. Своей жизнью они купили победу над собственным реактором. Через полтора часа после начала работы аварийная система охлаждения начала функционировать.

Некоторые члены экипажа потеряли голову от ужаса. От Затеева требовали затопить лодку и эвакуироваться на Ян-Майен. Затеев сумел успокоить паникующих, но велел утопить в море большую часть имевшегося на борту стрелкового оружия, оставив только пять стволов для себя и старших офицеров.

Вскоре у Затеева возникла ещё одна проблема: на этот раз дала течь смонтированная система охлаждения. Ещё три моряка ушли в реакторный отсек, но им удалось быстро заварить пробоину.

К-19 всё же не была одна во вселенной. Сообщение об аварии в реакторе приняла другая субмарина - дизельная С-270 капитана Жана Свербилова.. Свербилов оказался самостоятельным и решительным командиром. Приняв сигнал бедствия, он немедля вышел на помощь, не тратя время на совещания и попытки выпросить разрешение у начальства. Благо погода была хорошей, волнения не было, так что уже через 4 часа Свербилов оказался в районе, где боролась за жизнь К-19. Лодки просигналили друг другу ракетами. Люди, не занятые на борьбе с реактором, стояли на лодке. Поскольку основная рация на К-19 вышла из строя, одной из первых просьб Затеева стало обеспечение связи. Кроме того, Свербилов, разумеется, принял на борт получивших крупнейшие дозы радиации - 11 человек. Облучённую одежду выкинули за борт, моряков обрабатывали спиртом. В это время Свербилов… получал разнос от командования флотом. Капитану обещали страшные кары за то, что он самовольно покинул район учений.

Свербилов попытался взять К-19 на буксир. Это оказалось не по силам его менее мощной лодке. Однако командование флота, по крайней мере, уже разобралось, что происходит: через сутки после аварии подошли ещё две субмарины. Началась массовая эвакуация людей. Секретные документы тащили в мешках. Чтобы не переносить на другие лодки заражённую одежду, морякам пришлось эвакуироваться в костюмах Адама.

Последними на К-19 остались шесть человек, включая Затеева. Под утро они перебрались на одну из "дизелюх". Подлодки двинулись к базе - навстречу уже высланным надводным кораблям. В это время радио разрывалось от радиограмм разной степени важности: врачи давали советы, контрразведку интересовали причины аварии…

Дополнительный риск создавала портящаяся погода. Когда подлодки с облучёнными моряками вышли к эсминцам, на море уже было изрядное волнение. Боевые корабли плясали на волнах как игрушечные. Кое-как им удалось состыковаться и перетащить часть людей по трапу. Затем лодку и миноносец начало бить друг о друга, так что субмарине Свербилова повредило борт. Домой спаситель вёл лодку с креном.

https://static..jpg" alt="

Сама лодка вернулась в состав флота. Однако происшествия буквально преследовали её. К-19 пережила пожар с человеческими жертвами и столкновение с американской субмариной. Оставшееся время службы лодка ходила с невесёлым прозвищем - "Хиросима". В 1990 году её вывели из боевого состава флота, а в 2003-м - утилизировали.